Убийца Богов - Василий Сахаров

Сегодня Искра снова дала о себе знать. Я услышал ее шепот, когда проводил очередное штабное совещание. Искра для меня важнее и, оставив вместо себя Эхарта, я поднялся на крышу бывшей городской школы. Днем здесь никого. Значит, меня не побеспокоят. На автомате я сформировал охранное заклинание «Стена» и отгородился от мира, присел на табуретку, которую в ночное время использовали караульные, расслабился и обратился к Искре:

«Кто ты?»

Ответ прилетел сразу:

«Вопрос не корректный».

Ладно, я перефразировал свои слова:

«Что ты?»

«Я Искра, которая осталась от души и разума Первобога. Он погиб, и его сущность разделилась на сотни тысяч осколков, которые разлетелись по всем мирам и пространствам, где он побывал, и заняли свое место в телах живых существ. Далеко не всякий способен стать носителем Искры. Обычно это боги, великие ученые, жрецы, чародеи и воители».

«У тебя есть своя воля и свобода выбора?»

«Нет. Во мне заложены базовые функции».

«Какие именно?»

«Есть память и задача».

«В чем твоя задача?»

«Распространение знаний и совершенствование носителя».

«И все?»

«Да. Ничего лишнего».

«А почему так?»

«Творец погибал, и его силы были подорваны. Но он не хотел оставлять Истинным демонам то, что было им создано. Первобог жаждал мести и хотел, чтобы предатели понесли наказание и другие его создания, пусть не такие сильные, как первые творения, отомстили за него. Искры свое предназначение выполнили – Истинные демоны были уничтожены или бежали, а выжившие носители стали Младшими богами».

«Если предназначение исполнено, почему Искры не рассеялись?»

«Это невозможно. Истинные демоны могут вернуться, и нет никого, кто может сравниться с Творцом. Только он в состоянии нас уничтожить или собрать воедино».

«Как ты оказалась в теле Шамми?»

«Через его отца. Он был носителем и пожелал передать меня своему потомку».

«И ты помогала Шамми?»

«Да».

«Как долго?»

«Пока носитель не отгородился от меня защитными барьерами».

«Почему он это сделал?»

«Шамми пошел по пути крови, который давал быстрый приток сил, но мешал развитию носителя. Я постоянно напоминала об этом, и он меня заблокировал, а потом совсем забыл».

«Чем ты можешь мне помочь?»

«Я уже помогаю. Ты получил доступ к первому посмертному дару и твое тело меняется. Путь, который другие проходят за века, ты пройдешь за годы. И если ты не погибнешь без надежды на перерождение или не передашь меня добровольно другому носителю, перед тобой откроются новые возможности».

«Какие?»

«Ты станешь богом. Не чета Младшим или Древним, но богом».

«Когда я смогу открыть второй посмертный дар?»

«По времени этого мира через десять дней».

«Я могу фильтровать знания, которые получаю?»

«Нет. Это моя функция. Я самостоятельно отсекаю лишнее».

«Что именно ты отсекаешь?»

«Личные воспоминания и эмоции прежнего носителя. Остаются только знания, которые могут тебе пригодиться».

«Сколько носителей ты сменила после смерти Первобога?»

«Семнадцать тысяч двести четырнадцать. Ты семнадцать тысяч двести пятнадцатый».

«Кто из них был самым сильным?»

«Вопрос не корректный».

«Кто из них был самым развитым?»

«Младший бог Васир Конш».

«И сколько времени ты находилась в его теле?»

«По времени этого мира пять тысяч пятьсот семнадцать лет».

Вопросы, вопросы и снова вопросы. Искра, в самом деле, была великим даром, который помогал развитию разумных существ. Однако из-за нее я стал желанной добычей для многих богов, которые хотели заполучить этот ценный трофей. Поэтому пару раз у меня мелькнула мысль, что я мог бы ее отдать кому-то из богов. Пусть не Иллиру или Кама-Нио, но хотя бы Ярину Воину, далеким потомком которого, как и многие представители остверской знати и элита общества нанхасов являлся. Но, хорошо все обдумав, я понял, что никогда на это не пойду. Нельзя отдавать то, что я взял честно, в прямом бою с кровавым богом. Да и не решит это мою проблему, ибо я все равно остаюсь свидетелем и конкурентом для сверхсуществ. Следовательно, проще всего меня уничтожить, спрятать концы в воду и сделать вид, что такого человека как герцог Уркварт Ройхо никогда не существовало. Просто так. На всякий случай, чтобы я не разболтал лишнего конкурентам.

Мое общение с Искрой продолжалось почти два часа. Я устал и перестал ее слышать. Конец связи. Пора возвращаться к военным картам и схемам.

Рассеяв охранное заклинание, я спустился вниз и здесь меня ожидал неприятный сюрприз. К нам прибыло подкрепление. И это были не какие-то дворяне-добровольцы, наемники или регулярные полки, а дружины религиозных имперских культов под командованием храмовников, паладинов и боевых жриц, которые построились на площади перед штабом. А возглавлял все эти отряды командор храмовников Ярина Воина граф Александр Тончин, худощавый горбоносый шатен в серой тунике с приметным гербом, красный меч в зеленом венке. Когда-то мы пересекались, у нас имелся общий интерес, но потом наши пути-дорожки разошлись, и мы не виделись больше трех лет. Я про него не вспоминал, а теперь судьба снова нас свела. Хотя причем здесь судьба? Все гораздо проще. Граф Тончин прибыл в Шайгар, чтобы за мной следить, а если прикажут, он попытается меня захватить.

С трудом сдержав готовые вырваться резкие слова и, внешне оставаясь равнодушным, я поприветствовал храмовника, дождался его ответа и спросил:

– Кто вас прислал, господин граф?

Он поднял вверх указательный палец:

– Сам!

– Патриарх культа?

– Еще выше.

– Неужели Ярин Воин? – деланно удивился я.

– Да.

– И какова ваша задача?

– Помогать герцогу Уркварту Ройхо и сражаться с ним плечом к плечу. Для меня это честь, герцог. Я следил за вашими успехами и уверен, что вместе мы сможем дать завоевателям достойный отпор.

– Сколько с вами людей, граф Тончин?

– Пятьдесят лучших воинов Ярина Воина.

– А остальные отряды?

– Сорок от Самура Пахаря, три десятка от Верша Моряка, двадцать жриц от Лаины Охотницы и десять от Бойры Целительницы. Это лучшие воины, какие есть в нашем мире. Даже более сильные, чем неопытные паладины молодого бога Иллира Анхо, не говоря уже про гвардейцев императора. Пожалуй, с нами сравнятся только рейны эльфийского бога Финголиэри. А помимо элитных воинов с нами почти тысяча пехотинцев.