Фиктивная невеста дракона - Слава Соло

храбрости подняла глаза и увидела, что оба мужчины подались вперёд, скрывая за расслабленными позами сильнейшее напряжение.

Ощущать себя зайцем, загнанным гончими, мне не понравилось.

Нахмурилась, беря себя в руки и произнесла очень чётко, несмотря на внутренний тремор:

— Мне нужно подумать.

— Подумать? — удивился Теймир и смотря на меня так, словно я отказывалась от выигранного миллиона. — О чём тут думать, Алена?

— О том, что моя жизнь изменится, — спокойно продолжила я. — И вероятно, очень серьёзно. Не только моя, но и жизни моей мамы, Тита. Ведь ваш… Контракт явно будет действовать не одну неделю.

— Алена, всё может измениться разве что в лучшую сторону, — напирал Теймир. — Вы, разумеется, получите полное содержание жениха, как и полагается. Сможете проводить время в своё удовольствие. Разумеется, пока действует контракт, — быстро добавил он, заметив, как я поджала губы.

А меня уже обуяла такая злость, что кровь в ушах застучала.

Вот, значит, что они думают?

Что любая девушка только и думает о том, как бы связаться с одним из Четырёх, чтобы залезть в его кошелёк и проводить жизнь в калейдоскопе роскошных празднеств и приёмов пищи?

— У вас наверняка есть враги, — произнесла я холодно, остужая его пыл. — И я и моя семья, мы станем мишенью не только для своих, но и для ваших недругов, верно? — Теймир нехотя кивнул. — Верно. Господин Артейд сам говорил мне о том, что Загвар Ли более чем мстительный человек. И вряд ли он простит мне то, что я заняла место его «прекрасной дочери». А именно то, что я займу это место временно, позволит ему с лёгкостью отыграться на мне и моих близких после. И ещё, — покусала губу, подбирая нужные слова. — Эта метка меня волнует далеко не так сильно, как вас, господа. При всём моём уважении.

Спокойно налила себе отвар и откинулась на спинку кресла, наконец посмотрев на Артейда, взгляда которого я избегала всё это время.

Лицо инквизитора было непроницаемо. Вернулась привычная железная маска. Но мне не было жаль произнесённых слов.

Я говорила правду.

И то, что для двоих высоких лордов казалось праздным развлечением, для меня было жизнью. И коверкать её, чтобы пуститься в сомнительную авантюру я не собиралась.

Мне надо было восстанавливать «Здравницу», ставить на ноги Тита и лечить маму. Становиться невестой дракона или грифона, чтобы сиять фиктивными улыбками в высшем обществе и разгадывать тайны ИХ родов, я не желала.

— Алена, — осторожно проговорил Теймир. — Но ведь это и ваша тайна тоже. Вы ведь Сивери. Файси по материнской линии. И, возможно, именно вы являетесь обладательницей зверя.

Равнодушно пожала плечами:

— Я не вижу в этом особой ценности, господин Ин. На сколько мне известно, родовое поместье гидр было стёрто с лица земли, а весь род заботливо истреблён вашими предками. А значит, я являюсь наследницей руин.

Впервые с момента нашего знакомства я увидела, как Теймир гневно сдвинул брови и сжал кулаки, мгновенно налившиеся бугрящимися венами.

Ноздри Артейда опасно затрепетали, а взгляд стал острым.

Очевидно, им не понравилось упоминание о том, что сотворили их предки.

— Если это всё, — я с достоинством поднялась, отставляя чашку. — То я хотела бы навестить маму.

Останавливать меня никто не стал.

Теймир напряжённо смотрел в одну точку перед собой, словно там и находилось пятно на репутации его рода. Тяжёлый взгляд дракона я чувствовала между лопаток до самого того момента, как не покинула его кабинет.

И только в коридоре я позволила себе прижаться к каменной стене, почувствовав спиной отрезвляющий холод.

Подаренное платье жгло кожу так, словно изнанку крепко натерли жгучим перцем и захотелось немедленно его с себя содрать.

Дура, Алена! Дура!

Польстилась на тряпки, а это была взятка, чтобы усыпить твою осторожность!

Мол: «Смотри как тебе роскошно будет рисковать своей жизнью рядом со мной! Смертельно, зато с размахом, да шиком!»

Нет уж, увольте.

Я не представляла, чем этот разговор обернётся для меня. Очевидно, Артейд потребует покинуть Драконий Утёс. Вряд ли он стерпит подобное оскорбление отказом. Уже вторым, между прочим…

В целом, я была не прочь убраться отсюда подальше. Красивый вид из окна явно не стоил таких жертв.

Хаяна.

Имя мамы кольнуло сердце острой иглой.

Согласится ли Артейд помочь ей после моего отказа? Но ведь он пообещал, а это всё равно, что дал слово, верно? А слово дракона нерушимо…

Ява великая! Помоги мне со всем этим справиться!

Глава 12

Постылое платье сменить не получилось. Оказалось, что, воспользовавшись моим отсутствием Рата решила заботливо выстирать все мои остальные вещи. Едва не скрежетнув зубами от досады, я направилась навестить маму, и была крайне удивлена, обнаружив в комнате с алтарем Сивиллу. Девушка недовольно скривилась при моём появлении и даже не поздоровалась. Впрочем, это сделала я. Как бы там ни было, жрица лечила Хаяну. И за это я была ей благодарна.

Находясь всё в том же коконе из плотной энергии, мама выглядела безмятежно, словно спала.

— Она слышит нас? — спросила, кладя руки на холодный камень алтаря, когда Сивилла закончила со своими заклинаниями.

— Вряд ли, — отрезала девушка. — Она сейчас находится между двумя мирами. И, пожалуй, компания у неё найдется и поинтереснее.

Это такой острый камень в мой огород?

Если и да, то я предпочла его не заметить.

— Хотите сказать, что она сейчас может общаться с мёртвыми?

— Разное рассказывали, — неохотно пояснила жрица, направляясь к смежной двери. — Те, кто побывал на грани жизни и смерти. Впрочем, их слова можно воспринять и как правду и как бред, порождённый фантазией.

— Вы тоже там были? — внезапно озвучила я мысль, навеянную интуицией.

Девушка неохотно кивнула.

Нахмурилась, обдумывая это, а потом всё-таки не выдержала:

— Почему я не нравлюсь вам?

Сивилла, уже было взявшаяся за ручку(!) двери, обернулась ко мне, выглядя удивлённой:

— Не нравитесь? Что за глупости?

— И все же…

— Я равнодушна к вам. Вы для меня безлики.

— Как и любая другая женщина, приблизившаяся кнему? — не сдержалась я.

На мгновение в глазах Сивиллы блеснул страх. Потом его сменило удивление, а затем на лицо вернулась надменная маска.

Большие глаза прищурились, а ноздри гневно затрепетали:

— Не смейте обвинять жрицу Двуликого в подобном. Это запрет. И это недопустимо.

Я кивнула, глубоко вздохнув, примирившись с мыслью, что подругами нам явно не стать.

Ещё немного постояла рядом с мамой, мысленно посылая ей лучики своей любви и тепла, надеясь, что она ощущает моё присутствие и от этого ей хоть немного, но лучше.

За это время Сивилла