Мальчик-Которого-Нет - Рина Зеленая

и сейчас. И если барсуки, змеи и вороны подстроились под новые реалии, то на Гриффиндоре ничего не поменялось с начала века.

— Я слышал! — подхватывая рассказ Невилла, кивал Теодор. — У гриффов до сих пор общие душевые и туалеты. Допотопные. Прям такие же, как при квиддичном стадионе, где даже мужская и женская половины раздевалок разделены весьма… условно. А про ремонт речи не идет с тех пор, как должность декана занимает МакГонагалл.

— Пф! Еще дольше, — отмахнулся Драко. — Мол, спартанские условия закаляют характер! Да уж! Закаляют. Крес… Профессор Снейп не раз жаловался отцу, что с поздней осени и до конца весны львы потребляют бодроперцового зелья больше, чем все остальные факультеты вместе взятые. А слизеринцы в подземельях обитают, между прочим! Под землей!

— Ты сравнил, — хмыкнул Нотт. — У нас тут сквозняки невозможны по определению, чары ведь, а магическая вентиляция, камины и защитные плетения не дают и мизерного шанса сырости и холоду в спальнях.

К своему стыду, я ожидала, что жить под землей окажется неуютно. Но стены оказались чуть теплыми и сухими на ощупь, ниоткуда не дуло, полы и вовсе плотно покрывали толстые ковры. Казалось, и без камина мы не замерзнем. И даже отсутствие окна ни капельки не удручало благодаря арочным окнам-иллюминаторам в гостиной, сквозь которые было видно глубины озера.

Барсуки, как выяснилось, жили в похожих условиях. У них тоже при снижении числа учащихся ввели возможность селиться по одному, своими силами сделали ремонт, а потрепанную мебель каждый год зачаровывала лично декан. Но только на Слизерине в течение всего срока учебы студенты могли менять комнаты, расселяясь или съезжаясь. Компанейские хаффлпаффцы предпочитали жить по двое и не меняли соседей. Как и воронята. Те тоже с удовольствием воспользовались своей малочисленностью, предпочтя еще трем или четырем соседям такое же количество шкафов под книги.

И только гриффиндорцев продолжали селить всех в одной спальне, даже не доводя до сведения студентов, что в их башне гораздо больше помещений. Декана не волновали щели, старая мебель, потрепанные гобелены, а студенты и не думали проявлять инициативу, хотя те же семикурсники уже могли вполне качественно трансфигурировать мебель во что-то поприличнее и закрепить чары хотя бы на пару-тройку лет. Что уж говорить про пустующие спальни! А ведь для жизни с комфортом совсем не обязательно было добиваться должности старосты.

«Хотя… Вряд ли те помещения пригодны для жизни, — слушая ребят, думала я. — Если ими не пользовались и двадцать лет назад, то сейчас там слой пыли по щиколотку!»

— Да что там, — покривился Теодор. — Взять школу в целом. Огромное ведь здание, помещений столько, что можно было бы выделить каждому студенту отдельную аудиторию для внеклассных занятий, но директор и его заместительница настолько заняты своей сверхважной работой, что не могут найти время и поручить эльфам отремонтировать хотя бы зал рядом с Библиотекой.

— Это тот, где раньше студенты могли делать домашнее задание, если не хватало места на территории факультета? — уточнил Блейз. — Хорошо, что у нас есть свой Тихий класс.

Я зацепилась за эту фразу и вскоре узнала, что у факультета Слизерин есть свой Тренировочный зал, свой зал для занятий уроками, тот самый Тихий класс. Даже своя Зельеварня. Та появилась уже при Снейпе, решившем, что такое помещение студентам нужнее зала под клуб «Слизней», существовавшем при Слагхорне. И это никто не считал малые комнаты, внутри и рядом с факультетской гостиной, где змеи проводили свои вводные факультативы для новичков.

— Как мне сказал отец, — начал Драко, растягивая слова, хотя еще недавно напрочь забыл об этом, — Попечительский совет раз в пару лет поднимает вопрос о ремонте, закупке нового оборудования… Да сами профессора им отсылают запросы, между прочим! Спраут каждый год пишет о том, что хочет восстановить Оранжерею, что нужно разбить новые теплицы… Наш декан настаивает на том, чтобы не нагружать школьников покупкой котлов, а заказать партию подходящих хорошему мастеру. Нужны пособия по ЗОТИ, по уходу за магическими существами. Но ни один запрос не удовлетворяется! — Драко запыхтел, как настоящий дракон. — Директор отклоняет все запросы, утверждая, что на это нет денег. Разве что на новое постельное белье, подушки, одеяла и матрасы раскошелится раз в несколько лет.

— Застой… — прошептала я себе под нос.

— А ведь большая часть денег, которая тратится на нужды Хогвартса, идет не из средств попечителей и благотворителей, а из наследства Основателей!

— Наследства? — переспросил Блейз.

— Да, — кивнул Тео, соглашаясь с блондином. — Из наследства. Основатели завещали свои богатства школе. Это все знают!

— Но разве это не легенда? — уточнил Невилл чуть нервно.

Тревор, весь вечер с интересом исследовавший помещение, так же вопросительно квакнул из какого-то угла.

— Вовсе нет, — ответил Драко. — Разве твоя бабушка не в Попечительском совете?

— Да, но она мне не рассказывала, — пояснил мальчик.

— В общем, в конце жизни Основатели составили договор, согласно которому определенная часть их имущества была перенесена в общий сейф и по сию пору используется для поддержания школы, — пояснил Драко. — И там до сих пор очень и очень много средств! Никто не знает точно, даже директор Хогвартса не может войти в хранилище, но гоблины преспокойно выделяют средства (при наличии сметы) из года в год и ни разу не намекали, что стоит урезать траты.

— А кто может войти в хранилище? — спросила я.

— Только кто-то из наследников Основателей, — ответил Малфой. — Вынести ничего не вынесет, но побывать и оценить сможет.

— Интересно, но… где сейчас найдешь кого-нибудь из наследников? — повздыхал Нотт. — Кровь уже давно разбавлена настолько, что никто не вправе претендовать на звание наследника одного из Основателей!

— Я не согласен, — смущаясь, ответил ему Невилл. — Пусть прямых наследников не осталось, но… при соблюдении некоторых условий… наследником может стать и дальний родич не по прямой линии.

— Ну да, — согласился Драко. — Наследие по крови, плоти и магии. Если хотя бы два из условий соблюдены, то волшебник признается достойным называться наследником, сама магия его таковым признает.

— М… — протянул Блейз. — Значит…

— Вот смотри,