Бородинская битва - Борис Юлин

Русские солдаты выстояли. Они были готовы сражаться. Несмотря на все успехи, первыми выдохлись французы.

«Узнав об успехе, одержанном в центре, то есть о взятии батареи Раевского, Понятовский возобновил нападения. Начальствовавший против него Багговут был уже заблаговременно подкреплен другой дивизией своего корпуса, принца Евгения, чем князь Кутузов обеспечил себя от обхода по Старой Смоленской дороге. После довольно жаркого дела Багговут отступил к вершине ручья Семеновского. К отступлению побудили его две причины: 1) известие, что левое крыло наше, с коим ему надлежало находиться в связи, отведено за Семеновский овраг; 2) появление в кустарниках, на правом его фланге, вестфальских войск корпуса Жюно, угрожавших отрезать его от армии».

Как видно, сражение постепенно затихало на всех участках, притом независимо от происходящего в других местах поля боя.

«Что касается до левого фланга армии, где предводительствовал Дохтуров, все усилия французов, действия их артиллерии и многочисленные атаки кавалерии не могли сбить его с занятой им позиции. С нашей стороны не было ни маневров, ни движений: отстреливались, отбивали атаки, между тем как Дохтуров, сидя на барабане посреди войск, подавал им пример необыкновенного хладнокровия. Часов в шесть по всему полю только ревела канонада до самого наступления мрака. Изнурение обеих воевавших армий положило естественный предел действиям их. Последней вспышкой сражения может почесться дело, загоревшееся в Семеновском. Около девяти часов вечера неприятель овладел им, но был вытеснен штыками лейб-гвардии Финляндского полка. Глубокая темнота летнего вечера спустилась на гробовую равнину, безмолвную, как огнедышащая гора без извержений».

К 18 часам положение сложилось следующее: русские войска стояли правым, сильно укоротившимся флангом, у деревни Горки. От батареи у этой деревни линии 6-го корпуса шли в направлении деревни Семеновская, к флангу 6-го корпуса примыкали части 4-го корпуса. Далее влево расположились остатки пехоты 2-й армии, упираясь флангом в кустарник, где находились гвардейские Финляндский и Измайловский полки, занимавшие позиции до леса, что у Старой Смоленской дороги. Отдельно, отрезанные лесом, с обеих сторон Старой Смоленской дороги, стояли части 2-го и 3-го корпусов под общим командованием Багговута. Единственными русскими частями, не потрепанными в бою, были 4 егерских полка с правого фланга.

Французские войска находились напротив в следующем порядке: против 6-го и 4-го корпусов стояли части 4-го корпуса Богарне, усиленные 3 кавалерийскими корпусами и дивизиями Жерара и Морана. 3-й корпус Нея с дивизией Фриана и 1-м кавалерийским корпусом стоял против остатков 2-й армии и гвардии. Против Багговута были силы 8-го корпуса Жюно и 5-го корпуса Понятовского. В резерве у Наполеона находилось 19 тыс. гвардейцев.

Мюрат послал генерала Бельяра к Наполеону с просьбой дать гвардию, того же требовал и Ней. Но император отказался рисковать последним резервом. Он лично осмотрел позицию русских войск и увидел как их готовность сражаться, так и поддерживающую их мощнейшую артиллерию. В решении не бросать в мясорубку с сомнительным результатом гвардию Наполеона поддержали Бертье и Бессьер.

Русская армии понесла огромные потери, но устояла, хотя по всем канонам военного искусства должна была быть разбитой и бежавшей с поля боя. Стойкость русских солдат позволила Кутузову совершить невозможное. Короткие вспышки паники и малодушия, с которых обычно начинается крушение фронта армии, быстро гасились ветеранами, офицерами и генералами. Примеры мужества и героизма были массовыми и делали бегство армии просто невозможным Русскую армию можно было попытаться истребить, но не опрокинуть. В последнем рапорте императору Александру I (от 27 сентября 1812 года) главнокомандующий 2-й Западной армии генерал от инфантерии князь Багратион писал: «Сей день, всемилостивейший Государь, войско русское показало совершенную неустрашимость и неслыханную храбрость от генерала до солдата. Неприятель видел и узнал, что русские воины, горящие истинною к тебе, всемилостивейший Государь, и Отечеству любовью, бесстрашно все готовы пролить кровь, защищая августейший твой престол и Отечество. День сей пребудет и в предбудущие времена знаменитым редким героизмом русских воинов…».

Что же за ситуация сложилась после прекращения огня? Русская армия, проявив потрясающий героизм, сумела устоять, пока противник не был вынужден прекратить атаки. Как говорил ранее уже командовавший русскими войсками, останавливавшими Наполеона, генерал Беннигсен молодым офицерам, которые спрашивали его, не хуже ли они сражаются, чем при Прейсиш-Эйлау: «По сравнению с сегодняшним днем Эйлау — всего лишь сшибка».

Русские солдаты, офицеры и генералы готовы были и дальше сражаться с врагом. Но когда Кутузову пришли первые донесения о потерях, он понял, что произошло на Бородинском поле. Армия лишилась убитыми и ранеными от трети до половины личного состава. План Наполеона по выкашиванию русской армии артогнем сработал полностью. Давать сражение на следующий день сил просто не было, резервы, кроме артиллерийских, были полностью истощены. А ведь Наполеон так и не ввел бой свою гвардию, а это почти 19 тыс. человек лучших войск Франции, совершенно не утомленных предыдущим боем. За ночь Наполеон мог перегруппировать свою артиллерию, лишив русскую армию преимущества в мощи артиллерийского огня, сложившегося в конце боя. Кроме того, французы, понесшие меньшие потери и сохранившие больше свежих сил, могли теперь с меньшим, чем до боя, риском провести обходной маневр. Единственным разумным шагом для Кутузова оставалось немедленное отступление. И этот шаг он сделал.

«До 11-го часа вечера князь Кутузов не отменял повелений к возобновлению сражения. Поверяя неприятельское положение, наши патрули открывали французские передовые посты отступающими все далее и далее. Посланный поздно вечером патрульный офицер 1-го егерского полка донес, что он не нашел неприятеля на батарее Раевского. Того же полка унтер-офицеру, с 10 рядовыми, приказано было перебресть через Колочу, ниже моста, поутру истребленного. Через полчаса они возвратились и донесли, что в Бородине нет неприятеля, а за селением, на дальнем расстоянии, заметна конная цепь французов. При таких обстоятельствах, когда Наполеон отошел назад, князь Кутузов не находил причин оставлять поля сражения, но к отступлению побудили его донесения Дохтурова об убыли людей во 2-й армии. В 11 часов доложили о приезде Дохтурова. Кутузов вышел к нему навстречу и при всех сказал: «Поди ко мне, мой герой, и обними меня. Чем может Государь вознаградить тебя?» Он повел его в особенную горницу и, переговорив с ним, велел артиллерии тотчас отступать за Можайск и пехоте и кавалерии, по кратком отдыхе, идти туда же. Войска разделены были на 4 колонны; 1-я поручена Дохтурову, 2-я Милорадовичу, 3-я Платову; 4-я состояла исключительно из артиллерии Барклай-де-Толли получил это повеление в полночь».

Вот что пишет о потерях историк Шведов: «Отправной точкой для оценки потерь русских войск в сражении, конечно же, является ведомость потерь, составленная в штабе М. И Кутузова к 13–14 сентября.