Наследник олигарха - Чингиз Абдуллаев

Он отправился переодеваться. Через полчаса привезли обед, ион с изумлением увидел счет почти на пятьсот долларов. Ринат внимательно изучалсчет, пока посыльный с некоторым презрением ждал денег, снисходительнопоглядывая на хозяина квартиры.

– Какие у вас цены, – покачал головой Ринат, – простограбительские. А бутылка обычного вина стоит двести с лишним долларов. И ещенаценка за доставку. Такое вино в магазинах стоит не дороже пятидесяти.

– Услуги дорого стоят, папаша, – нагло сказал молодойчеловек. Ему было лет восемнадцать. Он не понимал, что смущает его клиента.Жить в таком доме и проверять счет. Это более всего возмущало посыльного.

Ринат закончил проверять счет, молча расплатился и захлопнулдверь. Понес все на кухню и позвал Лиду. Она появилась на кухне без лишнегожеманства, которое он так не любил в женщинах. Деловито разложила все потарелкам, открыла бутылку вина.

– Можно, я не стану пить? – спросила она. – У меня обычноболит голова после вина.

– Говорят, это хорошее вино, – заметил Ринат, – но какхотите. Давайте я налью вам немного, а вы не пейте. Только чокайтесь.

Они так и сделали. Обед был вкусным. И нарезанные тонкимиломтиками куски прозрачной говядины, название которой он знал, но забыл, испагетти с сыром и мясом, и салаты, и даже равиоли, которые немного напоминалипельмени. Он поднял первый бокал за нее. Она мягко улыбнулась. Но позволиласебе поднять бокал и пригубить вино. Кухонный стол был большим. Они сиделинапротив друг друга и не смогли бы дотянуться, чтобы чокнуться. Поэтому простоподнимали бокалы. Второй он выпил за себя. Вино действительно было неплохим.

Он обратил внимание, как она ест, положив салфетку наколени, аккуратно наматывая спагетти на вилку. Ринат улыбнулся. И неожиданноспросил:

– Вы замужем?

– Это вместо десерта? – Она не умела кокетничать. Она лишьспрашивала.

– Нет, – честно ответил он, – просто интересно.

– Мой муж погиб несколько лет назад, – сдержанно сообщилаЛида, – он был военным летчиком. Говорили, что нелепая авария. И с тех пор яживу с двумя детьми. Дочери уже восемнадцать, сыну четырнадцать.

– И вы работаете в двух местах?

– В четырех, – спокойно ответила она, – иначе не получается.У вас я не работаю, а просто отдыхаю. Иногда стираю пыль. Здесь всегда былочисто.

– Другие квартиры похожи?

– Не все. В одной приходится тратить много сил. Там троедетей. Я обычно работаю с утра до глубокой ночи. Хорошо, что метро открыто дочаса ночи, а мы живем прямо у станции. Успеваю добраться. Но в общем ничего.Стараюсь соответствовать запросам своих хозяев.

– И сколько получаете всего?

– Около девятисот долларов в месяц. Нам хватает. Не оченьшикуем, но живем нормально. Во всяком случае, дети ни в чем не нуждаются, а этосамое главное.

– Вы не получаете пенсию за мужа?

– Мы отдаем ее родителям мужа. Он был у них единственнымсыном. Они живут в Воронеже, для них это большие деньги…

– Ясно. У меня к вам есть предложение…

– Если предложите деньги, я не возьму. У бедных своягордость… Обо всем остальном можем договориться.

– Я предлагаю вам работу. Теперь я перееду сюда и буду здесьвсе время жить. Во всяком случае, я так думаю. Платить вам буду тысячу долларовв месяц. А вы будете приходить три раза в неделю. Заодно и следить за порядкомна кухне, покупать продукты, если понадобится. Деньги на эти покупки я буду вамоставлять. С одной стороны, вы разгрузитесь, у вас будет больше свободноговремени, чтобы зниматься детьми, а с другой – у меня появится толковаядомоправительница. Так, кажется, говорят?

– Вы увидели меня сегодня утром первый раз в жизни, –напомнила Лида. – Как вы можете мне доверять?

– Вы работаете здесь уже давно, и пока ничего не пропало.Наверное, вас проверяли, прежде чем взять на работу. Но в моем предложении нетничего альтруистического. Где еще я смогу найти работника со знанием английскойлитературы? По-моему, я сделал верный выбор.

– Убедили. – Она усмехнулась. – Я сейчас соберу посуду изакончу уборку. Когда мне выходить на работу?

– С завтрашнего дня. Я позвоню в компанию «Астор» и попрошупересчитать вам новую зарплату. Там с сегодняшнего дня новый генеральныйдиректор.

– Вы и там успели отличиться?

– Успел. Мне не понравился предыдущий директор, и я решилего поменять.

– А мне казалось, что вы «белый и пушистый».

– Только на первый взгляд. Мне думается, большие деньгиделают из человека циника и мизантропа. Во всяком случае, очень сильно меняютхарактер и портят душу.

– У вас всегда есть возможность отказаться от этих денег.

– Нет. Уже нет. Они как наркотик. Приятно сознавать, чтоможешь о них не думать, они всегда под рукой. Это и есть высшая степеньсвободы, как мне кажется.

– Чтобы ее обрести, приходится многим жертвовать.

– Не в моем случае. Я лишь потерял семью своего дяди, осуществовании которого не подозревал. Но вообще-то вы правы. Они многое теряют,прежде чем обретают ту степень свободы, о которой я говорю. И ничего их уже нерадует. Даже не так. Не может радовать. Они теряют эту возможность – просторадоваться жизни.

Пообедав, он поднялся и пошел в спальню. Этот день егоутомил. Как раз зазвонил городской аппарат. Он поморщился. Еще в первый деньТамара объяснила ему, что здесь три городские линии, одна подключена ко многимтелефонам почти во всех комнатах. Вторая линия была в его спальне, а третья накухне для возможной прислуги. Он поднял трубку.

– Добрый день.

– Извините, что я вас беспокою, – услышал он знакомый голосИосифа Борисовича, – у меня к вам немного необычное дело.

– Что случилось?

– Несколько минут назад мне звонил один коллега. Он раньшеработал в нашей компании, а потом открыл самостоятельное бюро. В общем, оченьприятный и перспективный молодой адвокат. К нему сегодня обратилась ваша бывшаясупруга. Она настаивает, что наследство, которое вы должны получить, нужноразделить поровну между вами и вашей дочерью, которая также являетсянаследницей. Адвокат пояснил ей, что пока вы живы, а дочь несовершеннолетняя,ни о каком разделе наследства не может быть и речи. Ваша дочь может получитьнаследство только от вас.

«Какая молодец Лиза, – восхищенно подумал Ринат, – ужеуспела найти адвоката. Кажется, сумма наследства ее просто потрясла».

– Она может что-то получить?