Отбор. Элита. Единственная - Кира Касс

– Да, с горничными.

Я посмотрела ему в глаза, мысленно упрекая его в нежелании признавать, что лишь избранное меньшинство из всех обитателей дворца сейчас находилось под защитой. Меня душили подступающие к горлу слезы. Плакать было нельзя, и я несколько раз быстро вздохнула, чтобы взять себя в руки.

Он заглянул мне в глаза и, похоже, понял, что меня саму от положения служанки еще недавно отделяла всего одна ступень. Причиной моего страха было не это, но при мысли о том, что меня и кого-то вроде Энн развела какая-то лотерея, я чувствовала себя странно.

– Они уже должны быть в укрытии. У прислуги есть свои убежища. В том, что касается оповещения об опасности, охрана действует очень четко. У твоих служанок все наверняка в порядке. Вообще-то, у нас есть сигнализация, просто во время последнего нападения повстанцы вывели ее из строя. Ее починкой занимаются, но… – Максон вздохнул.

Я упрямо смотрела себе под ноги, пытаясь унять страхи, терзавшие меня.

– Америка, – взмолился он. Я вскинула на Максона глаза. – С ними все хорошо. Повстанцы действовали недостаточно быстро, а во дворце все отлично знают, что делать в таких случаях.

Я кивнула. Мы еще с минуту постояли молча, потом я увидела, что принц собирается уходить.

– Максон, – прошептала я.

Он обернулся, слегка удивленный таким неформальным обращением.

– Насчет вчерашнего вечера… Позволь объяснить. Когда меня готовили к отправке во дворец, к нам домой приходил человек. Он сказал, что я ни в коем случае не должна тебе отказывать. Чего бы ты ни захотел. Ни при каких обстоятельствах.

Мои слова его ошеломили.

– Что?

– Он дал понять, что ты можешь потребовать определенных вещей. А ты говорил, что тебе нечасто приходилось иметь дело с женщинами. После восемнадцати лет такой жизни… и… и когда ты отослал съемочную группу… Я просто испугалась, когда ты оказался так близко.

Максон покачал головой, пытаясь переварить услышанное. На обычно сдержанном лице принца отражались унижение, гнев и потрясение.

– И что, такие инструкции выдали всем девушкам? – спросил он.

Эта идея явно его ужасала.

– Я не знаю. Не думаю, чтобы многим из них понадобилось такое предупреждение. Они, наверное, только и ждут, как бы на тебя наброситься, – заметила я, мотнув головой в сторону остальных претенденток на корону.

Он мрачно фыркнул:

– А ты – нет, поэтому без колебаний заехала коленом мне в пах?

– Я попала тебе в бедро!

– Вот только не надо. Чтобы прийти в себя после удара коленом в бедро, мужчине так много времени не требуется, – скептически отозвался Максон.

Я рассмеялась. К счастью, он ко мне присоединился. Тут в окно вновь ударило что-то тяжелое, и мы оба осеклись. Я на миг позабыла, где нахожусь.

– Ну и как ты управляешься с целым залом плачущих женщин? – поинтересовалась я.

На его лице отразилось комическое смятение.

– Я в полной растерянности, – прошептал он отчаянно. – Не имею ни малейшего понятия, как с этим бороться.

И это говорил человек, которому предстояло возглавить нашу страну. Правитель, которого можно выбить из колеи женскими слезами. И смех и грех.

– Попробуй похлопать их по спине или по плечу и сказать, что все будет в порядке. Очень часто, когда девушки плачут, они вовсе не хотят, чтобы ты решил проблему, а только, чтобы утешил, – посоветовала я.

– В самом деле?

– Да.

– Не может быть, чтобы все было так легко. – В его голосе интерес мешался с сомнением.

– Я сказала «очень часто», а не «всегда». Впрочем, с большинством здешних дам этот прием должен сработать.

– Не уверен, – фыркнул он. – Две из них уже попросили отпустить их, если это когда-нибудь закончится.

– Я думала, мы не имеем на это права. – Впрочем, чему я удивлялась? Если он согласился оставить меня во дворце на условии чисто дружеских отношений, юридические формальности едва ли должны были его волновать. – И как ты поступишь?

– А что мне делать? Не стану же я держать здесь кого-то против воли.

– Они передумают, – предположила я с надеждой.

– Может, и так. – Принц помолчал. – А ты? Ты еще не решила перебраться в местечко побезопаснее? – спросил он почти шутливо.

– Хочешь правду? Я была уверена, что после завтрака ты в любом случае отправишь меня домой, – призналась я.

– Хочешь правду? Я и сам об этом подумывал.

Мы обменялись улыбками. Наша дружба – если эти отношения вообще можно так назвать – была неуклюжей и небезоблачной, но, по крайней мере, честной.

– Ты не ответила. Так ты хочешь уехать?

После того как что-то тяжелое вновь ударило в стену, эта мысль показалась мне заманчивой. Дома на меня не нападал никто опаснее Джерада, покушающегося на мою еду. Здесь же меня сразу невзлюбили другие девушки, приходилось ходить в неудобной одежде, меня пытались обидеть чужие люди, и вообще было не по себе. Но мое пребывание при дворе шло на пользу семье, а мне самой приятно быть сытой. Максону, похоже, в самом деле нужна поддержка. Кроме того, оставаясь во дворце, я еще какое-то время буду находиться подальше от Аспена. И кто знает, вдруг помогу выбрать нашу следующую принцессу.

Я взглянула Максону в глаза:

– Если ты меня не выгоняешь, я остаюсь.

– Прекрасно, – улыбнулся он. – Научишь еще каким-нибудь штучкам вроде похлопывания по плечу.

Я просияла в ответ. Да, начиналось все это плохо, но, может, в итоге выйдет что-нибудь хорошее.

– Америка, ты не могла бы оказать мне услугу? – (Я вопросительно посмотрела на него.) – Как всем известно, мы вчера вечером провели много времени наедине. Если кто-нибудь поинтересуется, ты не могла бы сказать всем, что я не… что я бы никогда…

– Разумеется. И мне действительно очень стыдно, что все так получилось.

– Я мог бы и сам сообразить, что если кто-то и откажется подчиняться приказу, то это будешь ты.

Стену сотрясли сильные удары, и некоторые девушки завизжали.

– А кто они такие? Что им нужно? – спросила я.

– Кому? Повстанцам? – (Я кивнула.) – Это зависит от того, кого ты спрашиваешь. И о какой группе говоришь.

– Ты хочешь сказать, что их несколько? – Час от часу не легче. Если это была одна группа, что могли сделать две или больше, объединившись? По моему мнению, все повстанцы похожи, но в устах Максона это прозвучало так, как будто некоторые опаснее других. – И сколько же их всего?

– Вообще-то, две. Южане и северяне. Последние атакуют чаще. Им ближе. Они обитают на болотистой пустоши Лайкли неподалеку от Беллингема, к северу отсюда. Жить в тех краях желающих нет – остались сплошные развалины, – поэтому они