Ночь у Насмешливой Вдовы - Джон Диксон Карр

— Определенно.

На часах было без одной минуты двенадцать.

— Мы пили «Черный бархат» — пиво «Гиннесс» и шампанское; ну и коктейль, доложу я вам! А как эта женщина умеет говорить! Пока мы с ней болтали о том о сем, она сообщила мне сведения, которые ударили меня по голове, точно молотом. Вот то, о чем я до сих пор умалчивал… Полковник, — продолжал Г.М., — примерно за неделю до того, как я сюда приехал, в Стоук-Друиде распространился слух, будто из Лондона едет великий детектив с огромным ключом к разгадке тайны. Именно так говорили местные: «Великий детектив с огромным ключом к разгадке»… Но клянусь всем на свете, слух не имел ко мне никакого отношения! Неделю назад я и не слыхал о Стоук-Друиде. Я ничего не знал, пока в пятницу не получил телеграмму от Рейфа Данверса. Я приехал к нему в субботу, чтобы взглянуть на одну старинную книгу, — впрочем, это не важно. В общем, только в субботу я и узнал об анонимных письмах… Странно то, что все как один, — Г.М. щелкнул пальцами, — решили, будто я и есть тот великий детектив с огромным ключом к разгадке! Даже ваша племянница так подумала. Когда я встретил ее в лавке Рейфа, она сказала: «Вы — тот человек, который разгадывает тайны запертых комнат, находит исчезнувших людей и истолковывает чудеса. Должно быть, вы приехали, чтобы…» — и замолчала. Есть и другие детали, но мы их опустим. Вот что подумали все.

Из мрака выступила мрачная физиономия полковника; он сурово сдвинул кустистые брови.

— Но в чем же тут соль, будь она проклята? Если все ошиблись, то какая разница?

— Ха! Вы все еще не понимаете, куда я клоню?

— Боюсь, что нет.

Наверху начали бить часы — наступила полночь. Пальцы полковника Бейли судорожно вцепились в подлокотники кресла.

Но ничего не произошло.

Дом заполняли темнота и лунный свет. В спальне мирно спала Джоан Бейли, волосы ее разметались по подушке и свешивались с кровати — с той стороны, где стоял прикроватный столик. Окна были по-прежнему надежно заперты, как и в девять вечера. Снаружи стражи были начеку — даже больше, чем раньше.

В некотором отдалении, на низинном сыром лугу, где туман льнул к земле, каменная Насмешливая Вдова хранила на лице загадочную улыбку. Главная улица погрузилась в сон; окна были закрыты ставнями. Церковь и дом приходского священника казались вымершими, если не считать движения стрелок на церковных часах.

На втором этаже дома полковника Бейли раздался последний двенадцатый удар часов. И полковник, и Г.М. сидели неподвижно и ждали еще целую минуту. Она тянулась бесконечно. Наконец, пальцы полковника понемногу ослабили хватку.

— По-моему, все кончено, — беззаботно заметил он.

— Угу, — с облегчением, в котором он не мог признаться даже самому себе, отозвался Г.М. Его прошиб холодный пот. — Сейчас ведьминское время, но ни одна ведьма так и не появилась.

— Хотите сигару, старина?

— Спасибо, не возражал бы.

Пламя спички осветило их бледные, напряженные лица. После того как спичка погасла, только красные огоньки сигар нарушали ночной мрак, да слабо виднелись очертания их голов, словно отделенных от тел.

— Если не возражаете, — заявил полковник после долгой паузы, — давайте просидим здесь до рассвета. Я не оригинален: если уж валять дурака, так валять по-крупному. Никакой опасности вовсе не было! — Он заговорил громко и сердито. — Ведь я так и предсказывал с самого начала! Я знал, что так будет!

— Конечно, конечно.

— Кстати, вы начали говорить о том, что вам почти все ясно. На память я не жалуюсь, могу запоминать целые страницы печатного текста. Но сейчас… Боюсь, я совершенно не помню, что вы говорили.

— Мы разбирали тонкие и замечательные подробности дела и дошли до той его части, где вы вообще ничего не понимаете. И все же я не возражаю против того, чтобы поговорить. Позвольте, я начну, и скоро вы сами все поймете. Можем начать с нескольких дат. Итак, когда начали приходить письма?

— В июле. Раньше никто в наших краях не слыхал ни о чем подобном.

— Я скажу точнее, — заметил Г.М., чья сигара наклонилась под опасным углом, но вскоре снова перекатилась в угол рта. — Первое письмо пришло первого июля. Моя Вэтью — я имею в виду миссис Конклин — единственная дама, которая умеет общаться с другой особой по имени Элли Харрис, почтмейстершей. Вы знакомы с Элли Харрис?

Полковник Бейли не расхохотался; это было бы слишком демонстративно. Однако плечи его дрогнули от беззвучного смеха.

— Видите ли, — продолжал Г.М., — почти никто не может нормально общаться с Элли. Она глуха как пень; она кричит, и все нервничают. Кроме того, все равно невозможно разобрать почти ничего из того, что она говорит. Но миссис Конклин выросла в доках Ост-Индской компании; в прежние времена там все кричали и никто ничего не понимал, но она как-то научилась. И вот вам результат: первое письмо пришло первого июля. И получила его не кто иная, как Стелла Лейси.

Полковник выпрямился:

— Миссис Лейси? Что вы, старина! Миссис Лейси вообще не получала анонимных писем!

— Она солгала, — просто ответил Г.М. — Но это мелочи. Не обращайте на них внимания, а лучше уделите внимание датам. Когда утопилась Корделия Мартин?

— Это установлено точно. В ночь на двенадцатое августа. Но миссис Лейси!..

Г.М. досадливо отмахнулся.

— Вот именно! — многозначительно заявил он. — Двенадцатого августа. А что потом, сынок? Письма прекратились. Целый месяц их не было, как я понял из содержимого корзинки и из рассказа миссис Конклин, целый месяц не было ни единого анонимного письма… Чем это можно объяснить? Видимо, — продолжал Г.М., — автор анонимных писем испугался. Клевета — само по себе дело неприятное, но гибель несчастной женщины практически, если не юридически является убийством. Дело зашло слишком далеко. И вот аноним решил остановиться — возможно, навсегда.

— Но потом письма начали приходить снова!

— Стойте! — Г.М. делал гипнотические пассы руками, и сигара словно бы плясала в воздухе. — Вот что показалось мне странным и непонятным. Целую неделю, как я уже говорил, жители Стоук-Друида ожидали прибытия великого детектива с огромным ключом. Чтобы оправдать слух, он должен был появиться в конце недели, тринадцатого сентября. И в тот самый день разным адресатам пришли по меньшей мере два анонимных письма! Сынок, в чем цель Вдовы? Великий детектив может оказаться на самом деле опасным противником. Разве не пришла пора спрятаться и прекратить пускать яд? И тем не менее письма были отправлены. Я спрашиваю вас: почему?

— Тут все просто, — проворчал полковник Бейли. — Самонадеянность! Анониму захотелось поглумиться, захотелось спросить: «Ну что, съели? Плевать мне на вашего великого детектива!»

— Д-да, — согласился Г.М. — Вот естественный ответ, какой дадут на мой вопрос люди, мыслящие обыкновенно. Но тогда почему Вдову испугала гибель Корделии Мартин?