Кошелек или жизнь? - Марина Серова

— Ничего, Сашка, девушек много хороших! — пытался подбодрить его Николай, но Кораблев только сурово покачал головой. Такое ощущение, что теперь они поменялись ролями, и я уже даже стала забывать, кто из них женоненавистник со стажем.

Фрейда все это время была рядом, лежала, уткнувшись в мою ногу, и я иногда потихоньку гладила ее по умной башке.

— Для такой девушки что хочешь можно сделать, да, Сашка? — не унимался Николай. — Вот скажи сейчас: чего ты хочешь? И мы с Кораблевым сделаем. Расшибемся — но сделаем.

— Все, что скажу?

— Точно. Сделаем, Сашка?

— Тогда вот что: я хочу, чтобы Александр Денисович уволил с работы из своего магазина эту грубую тетку, Марину, — вспомнила я вдруг орущий, ярко накрашенный рот. — Но хочу, чтобы она при этом знала, что из-за хамского обращения с покупателями, и даже конкретно — со мной лично. И при том как можно быстрее.

— Вот это да! — удивился Кораблев. — Да вы просто как в воду глядите. Только что в магазине обнаружена недостача, и уже есть доказательства, что это Маринина работа. Завтра с ней начну разбираться.

— И про меня вспомните: про девушку, которая приходила насчет бизнес-семинаров, пусть поменьше на работе хотя бы матерится.

Обсудили, разумеется, как двигается следствие по делу «Максика» — как теперь я называла про себя бугая. За Эльвирой тоже обнаружился целый шлейф темных делишек, которые она обделывала со своим другом, неведомым мне Пал Палычем. Особенно меня удивило, что администраторша «Реченьки» Марья Ивановна кое-что знала про Кораблева, но держалась до последнего. Вот это выдержка! А я-то поддалась на сентиментальную Машенькину косичку, под стать сказочным березкам и грибкам на стенах этой клоаки под названием «гостиница третьего разряда». Что ни говори — век живи, век учись разбираться в людях, а все равно когда-нибудь в дураках останешься.

— Что особенно привлекло? — поинтересовалась Маргарита Васильевна, приканчивая в вазочке конфеты и принимаясь за шоколадные вафли.

— Все любопытно. Но пока я не могу. Дела, — сказала я твердо, возвращая пачку листов.

— Тогда я должна признаться вам про одну вещь, — как-то вдруг непривычно замялась психологиня. — Меня попросил к вам сходить и попытаться уговорить поехать один человек. Вы его знаете — это друг Александра Денисовича, тот, который любит нырять с аквалангом. Николай Давыдов, кажется. Он даже сказал, что заплатит за двоих…

— Вы думаете, я сама не в состоянии заплатить за поездку?

— Нет-нет, я уверена, что в состоянии. Дело не в этом. Просто сейчас мы добираем группу — я уверяю, вы даже и не заметите, что чему-то в Египте учились, но вернетесь совсем другим человеком. Ну вот, я все вам выложила. И конфеты съела. Если надумаете — позвоните, я вам оставлю программы, там внизу телефон. Договорились? — улыбнулась по-прежнему доброжелательно Маргарита Васильевна.

— Договорились, — кивнула я ей и нахмурилась, почувствовав, что слегка покраснела. Как будто бы кто-то подслушал мое тайное желание — покататься с мужественным Николаем на горных или водных лыжах, вместе понырять с аквалангом, зная, что он всегда сумеет подстраховать, — что может быть лучше?

— Я вам еще одну вещь скажу, милочка, — обернулась в дверях Маргарита Васильевна. — Каждый человек свободен чувствовать именно то, что он чувствует, вместо того чтобы чувствовать то, что он должен чувствовать…

Бр-р-р, тарабарщина какая-то! Хотя с другой стороны — в этом совете определенно что-то есть. А что я чувствую? В данный момент я чувствую…

Ладно, некогда терять время — нужно купить новый купальник. В этом Египте наверняка дикая жара, от которой только в воде и можно спастись.