Шпионская сага. Книга 2. Ложный след - Исраэль Левин

А пока я должен был выполнить очередное задание, которое, возможно, сделает мир чуть-чуть лучше. Прочитав документы, я решил, что мне поручат что-то связанное с наркотиками. Но меня ждала неожиданность.

Увидев, что я закончил читать, Альвенслебен без всякого предисловия продолжил говорить, как всегда, энергично, подкрепляя сказанное массой фактов:

– Ситуацию в Афганистане ты теперь знаешь превосходно, так что приступим непосредственно к делу. Надеюсь, тебе известны подробности недавнего инцидента, когда отряд спецназа DЕA – спецслужбы США, организованной для борьбы с распространением наркотиков, – вернулся после столкновения с боевиками в предместьях Лахора потрепанным до неузнаваемости?

– Тот позорный эпизод, когда из десяти человек погибли четверо, остальные получили ранения, трое из них – тяжелые? Тогда много говорили об отваге вертолетчиков и группы прикрытия.

– Судя по всему, ты хорошо знаком с этим делом.

– В самых общих чертах… Так, из газет.

Вообще-то я просматривал сайты практически всех спецслужб. Секретных материалов там не бывало, но полезных – много.

– Хорошо, давай сверим наши данные. – Альвенслебен вздохнул. – Начальство негодовало: как такое могло случиться? Ведь ничего подобного никогда не происходило а самое главное – в принципе не должно было произойти.

Первым делом обратились к показаниям очевидцев. Описания оставшихся в живых участников выглядели примерно одинаково – значит, достоверны.

Когда до намеченной цели осталось около километра, в абсолютной тишине раздался сильный хлопок, по звуку похожий на разрыв пехотной мины. Один боец буквально разлетелся на куски. Впоследствии останки подорвавшегося солдата подвергли тщательному обследованию, которое показало, что взрыв произошел в области спины. Сначала, естественно, предположили, что он наступил на мину и в его рюкзаке сдетонировала взрывчатка. Его напарник тоже погиб, двое шедших впереди получили тяжелые ранения. Но давай проанализируем, что же там произошло на самом деле.

От неожиданности солдаты замешкались, и тут же понабежала прыткая шушера из Картеля и с короткого расстояния обрушила шквал огня на попавших в засаду спецназовцев.

Вертолет, вызванный по сигналу тревоги, прибыл очень оперативно, но приземляться пришлось уже под ураганным огнем противника. Силы прикрытия с ходу вступили в бой, боевиков удалось оттеснить, и появилась возможность приступить к эвакуации. На пробитом пулями вертолете забрали всех – и живых, и мертвых. Парни в прямом смысле слова рисковали жизнью, но дело сделали.

Для подтверждения версии, принятой на тот момент практически всеми, кто так или иначе причастен к делу, на место столкновения выехал саперный спецотряд…

Альвенслебен сделал паузу, а затем спросил:

– И что ты думаешь?

– Не нашли никаких признаков взрыва мины, – не раздумывая, выпалил я.

– Почему ты так решил?

– Естественный ход мысли в соответствии с тоном и духом повествования.

– Да-да… – Похоже, Альвенслебен немного устал. – Конечно, место могли затоптать боевики, они же непременно орут, прыгают от радости и палят в воздух, если им удается уничтожить хотя бы одного солдата. Для них гибель противника – подарок небес…

Но все не так просто, как хотелось бы. В описываемой ситуации не может не возникнуть вопрос: имеем ли мы дело с несчастным случаем или отряд напоролся на хорошо замаскированную засаду? Неожиданность и быстрота появления противника свидетельствуют в пользу второго варианта. Но если признать существование засады, то вполне резонно предположить, что заряд мог быть взорван в рюкзаке солдата. Ты понимаешь, что это значит и как далеко может завести подобная версия?

Давай-ка вернемся к событиям, которые понять и расшифровать совсем непросто. Если речь может идти о точном попадании во взрывчатку, то почему ни один из очевидцев не упомянул о звуке, предшествовавшем взрыву, или о радиосигнале, посланном с небольшого расстояния? Ведь такие отряды снабжены соответствующей аппаратурой, и любой радиосигнал, любая волна в радиусе нескольких километров от их местоположения фиксируются. А вот дальше получается совсем уж плохо.

Отряд – из самых засекреченных, кандидаты проверяются до четвертого поколения. Группы относительно маленькие, по десять человек, почти все время находятся вместе. До последней минуты будущие участники не знали истинной цели акции: им было сказано, что готовится захват одного из командиров отряда Картеля, который базируется в деревне в районе Лахора. И больше ничего. Все это вместе взятое исключает предположение о возможном предательстве в отряде.

– А что с окружением, со всеми, кто так или иначе вовлечен в подготовку?

– Все причастные к операции – выходцы из той же части. Поиск среди этих людей малоперспективен. Тебе должно быть известно, что их воспитание с самого начала строится на спасении своих любой ценой, даже ценой собственной жизни, хотя подозрений не избежали и они. Что же касается более дальних, второго, третьего и четвертого круга участников, то все проверены самым тщательным образом. Я имею в виду и регулярную проверку, проводимую раз в полгода на «Полиграфе», и специальную, организованную в связи с трагическими событиями, ведь DЕA – спецслужба с четко определенным кругом обязанностей. Проверку проводили спецы из министерства юстиции. Ничего особенного от нее не ждали, что, собственно, и подтвердилось результатами. Кроме того, что на свет извлечены некоторые подробности, о которых иной раз лучше и не знать.

– Можно полюбопытствовать, какие, например?

– Если хочешь, пожалуйста, но не думаю, что тебя это заинтересует.

Моя ироническая улыбка говорила об обратном. Тогда Альвенслебен продолжил:

– Стало известно, кто в последние два года наделал долгов, запутался с бабами и так далее. Среди ребят оказались и любители ночных клубов или забав с проститутками, но все это укладывается в пределы принятых правил.

– Если все проверено-перепроверено, почему так уж обязательно нужно кого-то подозревать? – резонно поинтересовался я.

– Тут-то мы с тобой и подошли к самому главному. – Альвенслебен тяжело вздохнул, на его лице явно прочитывалась серьезная озабоченность. – Все определяется заданием, которое должен был выполнить отряд.

В задание входил захват и переброска на территорию США некоего Лала Мухаммеда. Он – правая рука генерала Рашида Дустума, последние годы считавшегося главным наркобароном Афганистана. Сам же Дустум последние четверть века все время был чьим-то союзником, поэтому его и не трогают. В 1979 году, когда СССР ввел войска в Афганистан, генерал вместе с русскими воевал против моджахедов. Затем американцы убедили его перейти на другую сторону, и обошлось им это в немалую сумму, но генерал был признанным полевым командиром из очень известного племени. И самое главное – его слушаются лидеры других племен, значит, такого всегда нужно иметь в союзниках. Затем, в 1994 году, генерал перестал заниматься моджахедами и перешел на сторону исламских экстремистов-талибов, благо сам был правоверным муслимом. Когда же талибы разонравились американцам, генерал увел свои войска на север. Сразу же после 11 сентября, когда американцы по всему миру начали вылавливать исламистов-радикалов, генерал получил от них крупные суммы и полностью перевооружил свою армию. Сам он ссориться с талибами не стал, а поручил это своему соратнику, тому самому Лалу Мухаммеду, чье имя с тех пор в Афганистане произносят шепотом. Тот разграбил целую провинцию, поддерживающую «Талибан», сжег несколько деревень, а всех захваченных мужчин расстрелял. Он главарь одной из крупнейших групп наркобизнеса, который занимался и по сей день продолжает заниматься переправкой крупных партий наркотиков из Афганистана в Европу. За пять лет через руки Лалы прошли сотни миллионов долларов, которыми он щедро делился с Дустумом. В Южном Афганистане это имя известно много лет, но по большей части вспоминается в связи с серьезным конфликтом, разгоревшимся между ним и другим боссом в этом регионе – Мухаммедом Барши. Лала силой отобрал бизнес у Барши, убрав все его ближайшее окружение. А у того в отряде было много родственников – и все они погибли.