📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыРусалки белого озера - Антон Леонтьев

Русалки белого озера - Антон Леонтьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 95
Перейти на страницу:

Она всхлипнула, но быстро взяла себя в руки.

– Вы поведали мне много интересного, и я признательна вам за то, что вы откровенны со мной, Анна Игоревна. Поэтому и я откровенна с вами. Я давно поняла, что в музее творится что-то темное. Так вот, Горянские искали эту комнату. И даже Серафима, знаток «Чертяково», правда, знаток не очень хороший, по большей части на словах, не ведала, какое же из помещений является комнатой. Они вышли на одно местного краеведа, Федора Ильича. Человек он был крайне нелюдимый, что называется, с приветом. Кстати, дальний родственник нашего тогдашнего директора, мужа Серафимы. Впрочем, директор и краевед были в давней ссоре и не общались много лет. Лучше его никто в истории «Чертяково» и княжеского рода Святополк-Донских не разбирался: ни в России, ни во всем мире. Федор Ильич был, кажется, незаконнорожденным сыном последнего князя. Хотя, конечно, это могла быть легенда, им же самим в оборот и запущенная. Но как бы то ни было, у Федора Ильича имелась масса раритетной литературы по «Чертяково». А в течение десятилетий его коллекция только увеличилась…

Экскурсоводша потерла руки и сказала:

– Если кто и мог точно знать, в какой из комнат была раньше эта фреска, так это Федор Ильич, потому что он работал в «Чертяково» еще до войны, а сразу после войны руководил восстановительными работами в музее-усадьбе. Сейчас во дворце комнаты с такой фреской просто-напросто нет. Но она была, она имелась на старинных фотографиях, которые я обнаружила в архиве и которые у меня потом украла Серафима!

Анна поняла, что сомнений быть не могло: фото, обнаруженное ею самой, тоже прибрала к рукам главный искусствовед.

– Только по этим фотографиям нельзя было определить, какая это комната. Впрочем, я составила список из девятнадцати помещений, наиболее подходящих на эту роль. Но и этот список у меня тоже украли! И не требуется быть мисс Марпл, дабы понять, кто за всем этим стоит!

– Серафима Ниловна! – заявила Анна, и экскурсоводша энергично кивнула.

– Она самая, Анна Игоревна, она самая! Но вернемся к Федору Ильичу. Он был, так сказать, последним из могикан, человеком, который мог точно сказать, в какой комнате имелась эта фреска. Но Серафиму он ненавидел, потому что она несколько раз обокрала и его. Так что он ничего бы и не сказал, как бы она его ни умоляла. А потом случилось ужасное – Федора Ильича убили!

Анна вздрогнула, и Инга Валерьевна, заметив реакцию девушки, заявила:

– Вроде бы заезжие гастролеры, но ведь красть у старика было нечего. У него не было коллекции дорогостоящих предметов, а только книги, рукописи, дневники. Для торговцев крадеными предметами искусства это особого интереса не представляет. Но дом Федора Ильича поставили с ног на голову. Грабителей так и не нашли, а я уверена – никакие это были не гастролеры. Старика убила Серафима!

Экскурсоводша подняла указательный палец.

– И не думайте, что я пытаюсь очернить Серафиму по причине личной неприязни! Просто я отлично знаю повадки этой особы. Если она не заполучает того, что ей нужно, обычными способами, она прибегает к способам криминальным. И, если надо, даже к убийству. Тем более что это будет не первое ее убийство – вспомните о странной кончине прежнего директора «Чертяково», ее мужа!

Анна внимательно слушала Ингу Валерьевну, потому что верила ей и полагала, что Серафима действительно вполне может пойти на убийство для достижения своих низменных целей.

– Зато Федор Ильич благоволил ко мне. Именно от него я и узнала, что незадолго до его страшной смерти – несчастному проломили голову ломом, причем кто-то не ограничился одним ударом, собственно, уже смертельным, а измочалил тело старика, словно в припадке ярости или за что-то ему мстя, – Серафима наведывалась к нему и желала заполучить информацию именно об этой комнате. О комнате, которая раньше была украшена фреской с купидоном! Он ничего ей не сказал, даже на порог не пустил и прогнал прочь. А примерно две недели спустя Федора Ильича не стало. Как вы думаете, совпадение?

Подумав, Анна медленно произнесла:

– Если и совпадение, то чрезвычайно странное.

– Нет, не совпадение! – заявила уверенно Инга Валерьевна. – Его Серафима убила, как пить дать!

– Но тогда к смерти старого краеведа причастен и Борис Борисович… – заметила Анна, и экскурсоводша печально вздохнула:

– Вы правы, Анна Игоревна. Но я не думаю, что Борис Борисович убивал старика, потому что он человек очень тонкой душевной организации и ужасно боится крови. Голову Федору Ильичу проломила она, Серафима, и не думайте, что она не смогла бы, она ведь жилистая и очень выносливая. А Борис Борисович полностью находится под ее пятой. Это ужасно, ведь он такой хороший человек…

Она снова вздохнула, и Анна поняла – экскурсоводша все еще сохла по директору.

– Представьте, однако, мое изумление, когда через три недели после смерти Федора Ильича я получила по почте бандероль – от него! В прилагавшемся к ней письме Федор Ильич писал о том, что разместил содержимое бандероли у нотариуса, который в случае его смерти получил приказание отослать его мне. Я была так тронута – Федор Ильич доверял мне, как никому другому!

– И что было в бандероли? – спросила Анна, и Инга Валерьевна ответила:

– Его дневник! Ведь на протяжении почти всей жизни он вел дневники! В бандероли была всего одна толстая тетрадь. Записи в ней начинались в апреле 1945 года и заканчивались в феврале 1948-го. Именно в этот период в «Чертяково» шли восстановительные работы!

– И что было написано в дневнике? – спросила Анна, но Инга Валерьевна развела руками.

– Не знаю, потому что он использовал особый, разработанный им же самим шифр. Федор Ильич обожал подобные штучки. И тот, кто не владел ключом к коду, прочесть дневники не мог – для непосвященного это был набор букв разных алфавитов, физических и астрологических значков и длинных цифровых комбинаций. Однако в своем письме Федор Ильи просил, чтобы я позаботилась о его дневнике и не допустила, чтобы он попал в руки Серафимы…

Тут она вздохнула, и Анна поняла, что с этой миссией экскурсоводша не справилась.

– Так как расшифровать дневник самостоятельно я была не в состоянии, а ключа к шифру Федор Ильич мне не прислал, то я обратилась к одному питерскому химику, который на досуге увлекался криптологией. Он сообщил мне, что шифр, который использовал покойный Федор Ильич, был не из простых, однако пообещал, что займется им. И он сдержал свое слово! Примерно через полгода я получила от него таблицу с кодом, при помощи которого я могла прочесть дневник!

Она скорбно улыбнулась и сказала:

– Какой же я была наивной! Потому что у Серафимы везде свои люди, в том числе и среди ученой братии обеих столиц. Она узнала о том, над чем работает этот почтенный химик, и, когда он вместе с женой был в театре, в их квартиру проникли воры. Однако и тетрадь, и таблица с кодом были к тому времени уже у меня! Но если бы этим все закончилось…

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 95
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?