Лоренцо - Сэди Кинкейд

«Я что,…?» — ахаю я, когда ко мне снова возвращается дар речи.

«Ты, конечно, намочила мои чертовы штаны».

«Ух ты!» — выдохнул я. Я брызнула. И это была определенно не моча.

Он осторожно вытаскивает из меня пальцы. «Я же говорил».

Я улыбаюсь ему, мои глаза все еще закатываются, и дергаю за ремни на запястьях. «Ты можешь развязать меня сейчас?»

Ухмылка играет на его губах, когда он расстегивает штаны. «Нет».

Глава 25

Лоренцо

Мия стонет. Поза, в которой я ее держу, идеально демонстрирует ее киску, но ее руки и ноги, должно быть, начинают болеть, что очень плохо, потому что ей придется остаться в таком положении еще немного. Ее карие глаза вспыхивают желанием, когда она смотрит на меня. Огонь в ней так чертовски заводит. Мне нравится разжигать эти угли и разжигать эту искру.

Схватив основание своего ствола, я сжимаю его крепко и стону от мгновенного облегчения. Мой взгляд падает на ее раздвинутые бедра, которые буквально капают ее возбуждением. Такая чертовски красивая. Я наклоняю голову и слизываю каплю, стекающую с ее киски, и она скулит — отчаянно желая большего, даже после того, что я только что с ней сделал. Я мог бы так хорошо ее тренировать… Только я больше этого не делаю.

«Блядь!» — хрюкаю я. Она такая чертовски вкусная. Часть меня хочет зарыться головой между ее ног и есть ее, пока она не кончит снова, но мой член такой твердый, что я, вероятно, кончу, делая это. Я бы лучше кончил в нее, чем куда-либо еще.

Она выдыхает мое имя, и это заставляет мой ноющий член плакать. Мне нужно войти в нее, прежде чем я взорвусь.

Я помещаю кончик своего члена в ее капающий вход, и она втягивает воздух, который заставляет ее прекрасные сиськи содрогаться. Я вбираю в себя каждый идеальный изгиб ее тела. Такая беспомощная и нуждающаяся в хорошем трахе. Мои яйца втягиваются в мой живот при мысли о том, чтобы полностью погрузиться в ее мокрую пизду. Она кричит, когда я даю ей немного больше, и я наслаждаюсь видом, широко растянута вокруг меня.

Обхватив ее сочную задницу одной рукой, я даю ей больше, заставляя ее бедра дрожать. Я тру кончиками среднего и указательного пальцев ее набухший клитор, и она стонет, ее тело взбрыкивает на лестнице, но прижато к месту. Такая чертовски красивая. Такая чертовски отчаянная для моего члена.

«П-пожалуйста?» — умоляет она, но я продолжаю дразнить ее, растягивая наше удовольствие так долго, как только могу. Только когда я больше не могу выносить изысканную пытку не быть по самые яйца в ее тугой пизде ни на секунду, я позволяю себе войти полностью, заполняя ее своим членом и заставляя ее кричать мое имя так громко, что оно разносится эхом по всей библиотеке.

Ее киска сжимается вокруг меня, обнимая мой член, пока она покрывает меня своими скользкими, шелковистыми соками. «Боже мой!»

«О, боже», — хрипло говорит она, ее великолепные сиськи вздымаются при каждом вдохе.

Я обхватываю свободной рукой ее тонкое горло, сжимая его ровно настолько, чтобы она могла почувствовать давление на трахею, но недостаточно, чтобы помешать ее дыханию, которое такое же быстрое и прерывистое, как и мое собственное. Я выхожу и снова погружаюсь в нее, охваченный сладким облегчением от того, что глубоко погружен в нее.

Слезы текут по ее лицу, а ее киска сжимает мой член, как тиски. Я так близок к тому, чтобы потеряться в ее сладком аромате и ее тугом, влажном жаре. Я так близок к тому, чтобы потерять себя в ней. Мое солнце — сжигает меня изнутри.

«О, Лорен…» Остальная часть моего имени обрывается ее криками удовольствия, когда ее накрывает волна очередного оргазма. Она кончает громко и жестко, пропитывая мой член своей спермой и доя меня так тщательно своими голодными сжатиями, что она опрокидывает меня прямо через край вместе с ней. Я зарываюсь лицом в ее шею, вращая бедрами и выдавливая каждую каплю своей спермы. Не в силах пошевелиться, мое тело обвисает напротив ее, мои руки все еще на ее горле и на ее заднице.

Когда я наконец поднимаю глаза, на ее лице сладчайшая улыбка, как будто я не только что связал ее и не трахал без устали. «Ты в порядке?» Я пытаюсь освободить ее ноги от поручней. Она морщится, когда я это делаю, вытягивая ноги и вращая лодыжками.

«Миа?» — тихо спрашиваю я.

«Лоренцо, я бы не стала использовать слово «хорошо», чтобы описать то, что я сейчас чувствую», — говорит она с тихим смехом.

«И что?» Я протягиваю руку ей за спину, чтобы развязать запястья.

«Эмм». Она поджимает губы, глубоко задумавшись. «Я даже не могу…» Она качает головой. «Это было невероятно. Мне кажется, я могла бы спать вечно и бежать марафон одновременно».

Я освобождаю ее руки и провожу своими по ее предплечьям, чтобы улучшить кровообращение. «Тебе нигде не больно?»

«Мне больно», — мечтательно вздыхает она. «Но нет, мне не больно».

Она свободно двигает руками и ногами, а на ее лице играет эта глупая улыбка. Мой лучик солнца может выдержать такой вид траха, который мне нравится, даже не вспотев. Но, полагаю, я уже это знал. Миа Стоун, возможно, самая сильная женщина, которую я когда-либо знал.

«Хорошо», — я выпрямляюсь и тяну ее за собой.

«Однако мне нечего надеть, чтобы выйти из этой библиотеки и вернуться в свою комнату, не пошевелив бровью или двумя». Она поднимает остатки своего платья. «И это, кстати, одно из моих любимых».

Я обнимаю ее и целую в лоб. «Я же сказал, что куплю тебе еще двадцать».

Ее тело наклоняется к моему, идеально вписываясь, как будто оно там и должно быть. «Хватит и одного».

«Я куплю тебе двадцать, и тогда мне не придется чувствовать себя виноватым, когда я разорву на тебе следующее», — усмехаюсь я.

Она задыхается, но озорной блеск в ее глазах говорит мне, что она не может дождаться следующего раза. Она окидывает взглядом библиотеку и снова смотрит на меня. «Но серьезно. Что мне надеть?»

Я выпутываюсь из ее объятий и расстегиваю рубашку. «Ты можешь носить это».

Она наблюдает за мной, не сводя глаз с моих пальцев, пока я расстегиваю каждую пуговицу. «А что ты наденешь?»

Я протягиваю ей свою рубашку и опускаю взгляд, чтобы оценить свой собственный наряд. «Мои брюки».

Она стягивает свое рваное