Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

Ловушка.

Словно в подтверждение опасений Джерта, распахнулись и основные двери, через которые ранее заходили сами наемники. Боргильда и Гуннара смела толпа заполнивших зал воинов. Энниец увидел, как оба бойца Артанны осели, захлебываясь собственной кровью.

Сотница, моментально выхватившая клинки, резко обернулась, не зная, на кого смотреть — на Заливара, на дверь, где без сознания валялся Ханк, или на заблокированный выход, возле которого растекалась свежая лужа крови и трясся в агонии Гуннар. Боргильд был мертв — Медяку еще не приходилось встречать человека, способного выжить после того, как ему насквозь проткнули солнечное сплетение.

Через несколько мгновений стих и Гуннар.

— Вот как, значит? — мрачно усмехнувшись, Артанна подняла глаза на Заливара.

— Прости, Артанна. Так нужно.

Шрайн с тихим шорохом вытащил меч.

— Чужими руками, значит? А как же «Железные кольца» и иже с ними?

— Нет больше никаких «Железных колец». Они уже никого не побеспокоят — я разобрался с ними несколько раньше.

— Предлог. Впрочем, не удивительно, — пожала плечами Артанна. — Ты мог скормить нам любую ложь, и нам пришлось бы в нее поверить.

Ваграниец кивнул.

— Именно. Мне нужно было придумать гладкую историю.

— Я выполняю приказ Волдхарда. Ему и вешай лапшу на уши.

Заливар покачал головой, продолжая смотреть наемнице в глаза.

— Уже развесил, не переживай, — ответил он. — Мне действительно жаль, но другого выхода у меня нет.

Третий выступил вперед, закрывая собой Артанну.

— Мы не сдадимся без боя, — пробасил он, поднимая клинок. Понимал, к чему шло дело.

Советник вздохнул и подошел ближе к великану.

— Не сомневаюсь. Но вот незадача — из всей вашей разношерстной братии шразов живой мне нужна разве что Сотница: показательная казнь будет выглядеть более убедительно, чем все ваши облитые смолой головы на пиках.

Малыш нахмурился, отчего его морщинистое лицо стало похоже на изрезанный рундскими письменами камень. Неожиданно Артанна громко расхохоталась — ее безумный смех разрезал воздух, точно нож масло, и разнесся лающим эхом.

— Что смешного? — Заливар недоумевающе посмотрел на Сотницу.

Успокоившись, наемница вытерла рукавом навернувшиеся от смеха слезы.

— Как же складно получается, — сказала, она, выглянув из-за плеча Третьего.

— Ну разумеется. Я же говорил, что предусмотрел все.

Малыш исподлобья уставился на вагранийца и крепче перехватил рукоять меча.

— Это мы еще посмотрим.

В следующий момент Шрайн замахнулся, намереваясь нанести рубящий удар. Но едва он сделал шаг, как Заливар вскинул руку, и великан резко остановился, а затем мучительно захрипел. Оружие — длинный меч, достойный лапы великана, подрагивая, застыл в воздухе. Артанна отпрянула назад и непонимающе уставилась на наемника. Лицо Малыша начало медленно синеть; пальцы, державшие огромный клинок, задрожали, и, не выдержав, разжались. Звонко лязгнула сталь, коснувшись каменного пола, а затем рухнул и сам Шрайн, хватая себя за горло, словно пытался оторвать чьи-то невидимые руки со своей шеи. Скоро он замолчал, а раздувшееся синее лицо разгладилось и обмякло.

* * *

Не наблюдай Сотница за процессом, а, например, просто найди тело, как нашла Рианоса, она была бы готова поклясться, что Третьего задушили. Однако он задохнулся сам. Почти что. Ибо, сомнений не было, ему помог Заливар нар Данш способом, суть которого ускользнула бы от понимания простого обывателя. Но Артанна знала больше. Едва ли не единственное преимущество, доставшееся в наследство — знание и возможность распознать колдовство. А это был прием, против которого ни один тесак не сдюжит. Опасения, высказанные ею в Эллисдоре, начали сбываться.

— Твою мать, Малыш, — прошептала Артанна, уже сомневаясь в ясности собственного рассудка.

Разумеется, она еще с детства слышала легенды о том, что первые Шано победили Руфала, пользуясь каким-то особым благословением. Могла бы и догадаться, что это были за таланты. Артанна ругнулась на саму себя — следовало пораскинуть мозгами и вспомнить, что такие вещи имели свойство передаваться по наследству. Дом Толл людей душить не умел, да и других проявлений подобного дара среди представителей своего семейства она не замечала. Вероятно, Даншам повезло больше.

Артанна осознавала, что против этого архинеприятного сюрприза, подкинутого Заливаром, приема у нее не было. И все же покорно мириться со своей участью ей не хотелось. Она перехватила свой клинок и подлетела к Заливару. Ваграниец снова выставил вперед руку и проделал тот же жуткий жест, выбивший дух из Шрайна. Но его фокус ни на секунду на задержал Артанну — советник удивленно отскочил назад, и лезвие клинка наемницы оставило глубокий порез на его руке.

Второй выпад Артанна сделать не успела — ее скрутили подбежавшие гвардейцы.

— Так вот почему… — Шано зажал кровоточащую рану и с нескрываемым любопытством посмотрел на Сотницу. — Теперь все понятно. Кто бы мог подумать…

— Что за…

Прилетевший откуда-то справа удар не дал Артанне договорить. Она дернулась, выплюнула обломок зуба и попыталась вытереть окровавленный рот о плечо.

— Это становится интересно, — сказал Заливар и повернулся к одному из своих гвардейцев. — Женщину доставить в подвал живой. От остальных избавьтесь.

Артанна несколько раз дернулась, пытаясь освободиться от захвата, но, кроме разбитого носа одного из воинов, других успехов не достигла. Гвардейцы сильно превосходили ее и числом, и размерами.

— Доставить живой, значит, — улыбнулся ваграниец, вытирая стекавшую из носа струйку крови. — Но приказа держать тебя в сознании не было.

И резко ударил ее по голове навершием рукояти своего меча.

* * *

Наемница потеряла сознание и обмякла. Джерт увидел, как ее потащили прочь из зала через главную дверь. Следом за гвардейцами и их беспомощной ношей вышел и Заливар нар Данш в сопровождении советников, за все это время не удостоивших ситуацию ни единым комментарием.

Едва за ними затворилась дверь, воины Данша приступили к казни. Первыми упали чудом дожившие до этого момента близнецы: Ове проткнули грудь насквозь, и из его рта еще долго текла розовая пена; Эйльве просто снесли голову. Йон, успевший уложить двоих, не заметил подкравшегося сзади здоровенного бойца и был разрублен от плеча до пояса — меч вагранийца описал широкую дугу и одним ударом оборвал жизнь бывшего лазутчика. Эсбен, матерясь сразу на трех языках, поднял огромный дрын Шрайна и, раскрутив его, задев троих — не смертельно, но из строя вывел надолго. Мигом позже удача ему изменила: замешкавшись, он остановился перевести дух и получил подлый удар в бок. Херлиф к тому моменту уже был мертв — валялся, нежно приткнувшись к телу вагранийской советницы, с развороченным брюхом. Скользкие кишки наемника отвратительно удачно гармонировали с разверзнутым горлом женщины.