Прорыв - Александр Викторович Горохов

Штерну с его Западным фронтом несколько легче держаться за укреплённые районы, то Кузнецову в Латвии без них приходится очень несладко. Не спасает наличие ни немецких национальных дивизий, сражающихся, как докладывают с мест, до последней капли крови, ни лучших танковых соединений Красной Армии, вроде дивизии генерал-майора Фёдорова. Бои идут уже на окраинах столицы Латвийской Советской Социалистической Республики. Но всё ещё сохраняется узкий коридор для отвода советских войск из Курляндии.

Легче в том, что на основании опыта потомков мы намного раньше начали реформирование Красной Армии, насыщение её современными видами оружия и техники, использование тактических приёмов, выработанных на основании опыта боевых действий в ТОМ мире. Тяжелее из-за того, что приходится отвлекаться на нового, очень мощного врага — Турцию, ударившую в Закавказье, где расстояния до критически важных городов и объектов ещё меньше, чем в Прибалтике и Белоруссии. Турецкие снаряды уже долетают да окраин Еревана, а в Ленинакане идут городские бои.

Легче в том, что румыны не озлоблены потерей Бессарабии, как это было в мире потомков, поэтому сражаются без особой охоты. А мы, зная о положительном опыте начального этапа войны, сами устроили им боевые действия на их территории. Только десант у нас получился не Дунайским, а Днестровским. И задействована в нём не одна-единственная стрелковая дивизия, а стрелковый корпус почти в полном составе. Поэтому удалось занять не несколько островов в дельте Дуная, а половину Молдавии. И, чтобы удержать контроль над ней, румынам пришлось прекратить попытки их 4-й армии захватить плацдармы на левом берегу Днестра, срочно перебрасывать войска на юг и организовывать оборону Кишинёва.

Тяжелее в том, что Черноморский флот не в состоянии помочь войскам, высадившимся западнее Днестра, он понёс потери в столкновениях с румынскими и британскими кораблями, вошедшими в Чёрное море. Пусть и удалось потопить несколько «британцев», нарвавшихся на минное поле, выставленное нашими подводными на выходе из Босфора. А по войскам, сражающимся в Молдавии, наносят авиационные удары британские бомбардировщики, базирующиеся в Греции.

Легче в том, что нет среди некоторых советских людей настроений «поляки — цивилизованная, европейская нация, несущая нам свет великой культуры». Тяжелее из-за резко возросшего саботажа части евреев, под влиянием польской и британской пропаганды возжелавших независимого еврейского государства в Северном Причерноморье. Вон, тот же генерал-полковник Жуков, прилетевший в Москву, упоминает про такие случаи в Киеве. Хотя я, конечно, мог бы рассказать об этом куда больше, чем он.

И да, подпортил представитель Ставки на Юго-Западном фронте настроение Кобе. Фронт по линии Укрепрайонов там держится, но поляки на нескольких участках сосредоточили тяжёлую артиллерию. По нашей классификации — артиллерию особой мощности, и планомерно уничтожают бетонные доты, являющиеся «скелетом» Укрепрайонов. И как только этот процесс завершится, следует ожидать мощного удара совместных польско-венгерских частей.

— Насколько результативным может быть такой удар, товарищ Жуков?

— Всё зависит от задействованных в нём сил противника. По сути, поляки уже полностью вытеснили наши войска из предполья, и им останется лишь сделать короткий рывок, десять-пятнадцать километров, чтобы преодолеть первую линию обороны. Конечно, в тылу есть и вторая линия, но, как вы понимаете, товарищ Сталин, её оборонительные возможности намного слабее, чем у той, что имеет бетонные долговременные оборонительные укрепления. И если поляки введут в прорыв пять-семь дивизий, включая танковые, надолго удержаться на второй линии без привлечения резервов будет сложно.

— У Юго-Западного фронта недостаточно резервов? — удивлённо поднял брови Коба.

— Достаточно, товарищ Сталин. Проблема в том, что нам неизвестно, на каком именно угрожающем участке поляки нанесут удар. И переброска этих резервов может занять некоторое время, которое работает на атакующую сторону.

— Так нанесите упреждающий встречный удар! — разозлился Председатель ГКО. — Почему именно я должен подсказывать вам это?

30

Ульрих Граф, 28 мая 1941 года

Роммель оказался прав: французы накопили силы и ударили по нам. И итальянской армии, стоявшей на пороге древнего Карфагена пришлось отступать. Почти также стремительно, как она двигалась вдоль средиземноморского побережья Туниса на север.

Они воспользовались тем, что нашу танковую дивизию отвели на пополнение в тыл, и Эрвин не смог в очередной раз проявить свой талант, чтобы воспрепятствовать этому удару, поддержанному французскими и британскими танками. А итальянские пехотные части проявили недостаточную стойкость для того, чтобы отбить эти атаки. И фронт покатился на юг. Да так стремительно, что его уже не могли остановить даже наши контрудары, несколько снизившие натиск лягушатников: они уже дошли до Суса.

Как я уже упоминал ранее, британцы всерьёз взялись за морскую блокаду побережья Ливии и охоту за конвоями с военными грузами в ливийской и тунисской пустыне. Поэтому даже дивизии Роммеля с её героическими деяниями не хватает ни новой техники, ни боеприпасов, ни топлива. Никакие глубоки рейды в таких условиях невозможны. Нам просто приходится окапываться на очередном рубеже, поддерживать пехоту огнём танковых орудий и пулемётов, лишь изредка маневрируя, чтобы переместиться на новый участок, где создалось угрожающее положение. А потом снова отходить, бросая повреждённые боевые машины.

И всё это — под ударами британской и французской штурмовой авиации. Просто потому, что итальянским самолётам тоже не хватает бензина для того, чтобы надёжно защитить нас с воздуха.

Радует лишь то, что количество британских самолётов резко сократилось после начала войны с Россией. Часть их «лимонники» перебросили в Турцию и Ирак, часть в Финляндию и Польшу, а часть в Грецию. Так что здесь, в Африке, задействованы преимущественно французские авиационные части. Но для нас достаточно и того, что французов поддерживают британские, действующие с авианосцев.

По сообщениям из Италии, с «переключением» англичан на войну с Россией полегчало и противовоздушной обороне континентальной части страны. Британцам просто не хватает самолётов на всех театрах военных действий, где они их задействовали. Тем более, как сообщают новостные агентства нейтральных стран, уже в первые дни войны «лимонники» столкнулись с сильнейшим сопротивлением большевистской авиации. Как известно, врут все воюющие стороны, но, даже если разделить на два или на три рапорты русских о сбитых английских самолётах, то всё равно потери англичан впечатляющие. Русские добились того, что торпедными атаками повредили один из английских авианосцев, вошедших в Балтийское море, и он был вынужден прекратить воздушные атаки русской военной базы на полуострове Гангут и уйти для ремонта в оккупированный поляками Данциг. Из-за угрозы атак русских подводных лодок ещё два авианосца так и остались в Мраморном море, не рискнув войти в Чёрное море.

Никогда бы не подумал, что буду радоваться успехам большевиков, но это так, поскольку он воюют с