Естественный отбор - Александр Звягинцев

В штабе полка майор Чугуев нервно пристукивал газеткой по столу перед полковником, а Павлов, заткнув левое ухо пальцем, кричал в трубку командиру вертолетного соединения:

— Владимир Кириллович, прошу тебя, не надо с ним никакого эфира. Ты его все равно не остановишь, а американцы из Пакистана радио перехватят, будет нам с тобой такое ЧП… Не дави на Кобидзе, он все равно за дружком не полетит. А если кто из твоих ребят его все-таки в небе завалит над самым логовом Хабиба, то через месяц половина твоих летунов-афганцев к нему перелетит, понял?.. Я теряю командира, ты теряешь машину и отпуск, только и всего…

Майор-особист по-прежнему выстукивал газеткой нервную дробь.

— Иди к себе в кабинет, мух гоняй, — сорвался Павлов. — У меня и без тебя нервных психов хватает. Вон один улетает, видишь?

— За это под трибунал пойдет, — в который раз повторил особист.

— Пойдет-пойдет, и ты иди к себе тихонечко… И как же это случилось, что особый отдел прозевал такого знатного перебежчика?.. Остынь, не кипятись… Тебе лучше моего известно, что за птица у Скворцова тесть. Если Хабибулла пришлет голову заложницы в Кабул на колу, нам с тобой голов не сносить, а Скиф дает тебе шанс. К тому же не я, а ты с этим Хабибом вместе в Высшей школе КГБ учился, мог бы по дружбе договориться насчет девчонки.

Гул вертолета затих вдали, в штабной комнате стало настолько тихо, что жужжание зеленых мух казалось невыносимым. Прапорщик Мирошниченко вежливо попросил у особиста газетку и принялся выгонять мух в раскрытые окна.

* * *

Сразу за перевалом Скиф снял форсаж и стал всматриваться в темные складки гор. На одном из склонов он заметил пологий, изрытый уступами соляной купол, выходивший на поверхность. Разработчики вырыли длинные шурфы-забои, соединенные меж собой окопчиками-ходами. Полуголые афганцы с кайлом в руках откалывали глыбы соли от монолита, на ровных площадках ее дробили, пересыпали в джутовые мешки. Босоногие мальчишки гнали маленькие караваны ишаков, нагруженных мешками, вниз по тропе.

Вот еще одно сказочное богатство полевого командира Хабибуллы в стране, где в прежние века соль ценилась на вес золота. Хабиб воюет не за Аллаха, а за барыши от наркотиков и соляных копей.

Прямо по курсу вертолета прошипела трассирующая очередь. Заметив, что стреляли из рощицы карагача в пойме мелкой речушки, Скиф пустил машину на крутой вираж, выходя из зоны обстрела. Кишлак Хабибуллы и летящую навстречу вертолету ракету Скиф заметил почти одновременно. Он едва успел завалить машину на правый борт, но ракета все же настигла вертолет, скользнула по его брюху и взорвалась. Видимых повреждений не было, но ротор заработал с подвыванием, и машину грузно потянуло книзу.

Как яичная скорлупа, хрустнул корпус от удара о базальт скалы. Лопасти со скрежетом лязгнули по камню и быстро затормозились, едва не опрокинув машину в пропасть. Скиф еле успел выбросить сумки и выпрыгнуть сам из зависшего над бездной вертолета.

Кишлак отсюда был виден как на ладони, но пешком к нему было часа три хода. В горах глазомер всегда подводит человека. Селение примостилось, как птичья колония, на краю каменного выступа, который тянулся вплоть до того места, где приземлился Скиф. Чуть ниже скалистого карниза бежала речка, похожая на ручей, куда по выбитым в скале ступенькам спускались женщины за водой. Река вытекала из пещеры.

С десяток таких пещер, словно нанизанные на шнур четки, тянулись вдоль каменного массива. Последняя находилась метрах в ста от Скифа.

Над головой уже свистели шальные пули. Скиф в спешке накинул на себя жилет с боекомплектом и сумку с НЗ. Успел еще установить на всякий случай «сторожок» — растяжку из бинта, привязанную с одной стороны к ручке дверцы балансирующего на краю пропасти вертолета, а с другой стороны к гранате. Бежать к ближайшей пещере означало бежать навстречу душманам.

Приметив рощицу арчи, он короткими перебежками от валуна к валуну помчался туда. Вблизи рощица оказалась десятком корявых от старости деревьев, среди которых трудно было найти укрытие. К тому же часть из них была переломана камнепадом. Широкая каменная плита сползла куда-то вниз, перепахав склон. Камнепад был недавно — корни у вывороченных деревьев не успели засохнуть.

Под плитой образовалось укрытие — тесная щель размером с полметра, человеку в снаряжении еле втиснуться. Скиф заработал ладонями, расширяя ее. Скинув автомат, жилет и сумку, он все же подлез под плиту. Едва успев втянуть сапоги в укрытие, он услышал взрыв, и сверху пошел новый камнепад. Начался он после того, как душманы попытались попасть в вертолет, но сработала растяжка. За шумом падающих камней Скиф не слышал, как духи прочесывали автоматными очередями рощу. Не слышал он и собачьего бреха. Ведь нет более глупого создания, чем афганская сторожевая собака. У нее одна задача — облаять волка, которого она боится без памяти и всегда бежит прочь от него, чтобы лаять из укрытия. Зато она с великим удовольствием рвет глотку своим сородичам. Поэтому стравливать собак — самая азартная игра для душманов в лагере…

* * *

Скиф прошел все круги ада. С боями он пробился к кишлаку и освободил Ольгу. Потом еще долгих пятнадцать дней после расставания со Стражами Гинду они выбирались горными тропами из страны, где собираются феи. А потом… потом было возвращение на Родину…

* * *

В Кабуле их на две недели положили в госпиталь «для устранения дефицита веса». Ольга слезно упросила начмеда, чтобы их положили в двухместную «генеральскую» палату. Тем и закончился их медовый месяц.

Вскоре Скифу сделали срочную командировку в Москву. Из Кабула они вылетели вместе, но в Москву прилетела только Ольга. В Актюбинске их самолет посадили для дозаправки. В буфете аэропорта к столику подошел военный патруль — лейтенант с двумя солдатами. Лейтенант предложил Скифу пройти с ними к военному коменданту аэропорта, чтобы переоформить проездные документы, в которых штабной писарь допустил ошибку. С тех пор Скиф и Ольга больше не виделись.

Особист из полка Павлова отлично понимал, что если Скифа вместе с Ольгой встретит во Внукове его тесть на черном лимузине, то потом его уже не выцарапать из высоких кругов на нары. Тогда Скифу мог грозить в худшем случае лишь перевод в Забайкальский военный округ на должность старшего лейтенанта.

Поэтому майор Чугуев предусмотрительно принял меры по своим «особым» каналам, и Скифа перехватили в Казахстане местные гэбисты. За проявленную инициативу майор Чугуев вскоре получил боевую награду и перевод в Москву.

За Внуковом промелькнуло Солнцево. Электричка Калуга-Москва приближалась к конечной станции.

Симпатичная блондинка давно сошла, а сосед, прохрапевший почти всю дорогу, так и не проснулся. Его бобровая шапка несколько раз падала на пол, Скиф из жалости к пьяному ее поднимал и водружал на лысину хозяину. Дорога прошла без эксцессов. Правда, ходили по рядам какие-то ухари в наколках, постреливая по сторонам глазами.