Занзибар, или последняя причина - Альфред Андерш
Шрифт:
Интервал:
— А это еще кто? — спросил он. — Чего ей здесь надо?
— Еще один пассажир, — ответил Грегор с наигранной бодростью. — Эта девушка — еврейка, — добавил он. — Ей необходимо бежать за границу.
— Так, — насмешливо сказал Кнудсен. — Ей, значит, необходимо за границу.
Он отвернулся и сказал юнге:
— Бери сверток и пошли! Мы уходим.
Грегор одним прыжком оказался около Кнудсена и схватил его за руку.
— Значит, ты отказываешься взять ее с собой? — спросил он.
Кнудсен остановился и сбросил руку Грегора.
— Да, — резко ответил он, — представь себе, именно отказываюсь.
Грегор подошел к юнге и передал ему пакет. Он обратил внимание, как осторожно, почтительно парень взял сверток. Потом Грегор снова подошел к Кнудсену.
— Сколько тебе нужно времени, — спросил он, — чтобы решить, берешь ты девушку или нет?
— Это небось твоя девушка? — спросил Кнудсен.
К нему снова вернулась ярость, которую у него вызывал Грегор. Он не знал, что это была ярость, направленная против партии, только вымещал он ее на Грегоре. Именно в этом отщепенце воплощалась для него партия; партия, которая бросила его, Кнудсена, на произвол судьбы.
— Оставьте его! — сказала Юдит Грегору. — Вы не смеете его заставлять!
— Заткнитесь! — грубо сказал Грегор. — Это касается только нас двоих.
— Кончайте представление! — возмутился Кнудсен. — Тебе незачем называть свою девицу на «вы».
— Послушай, — сказал Грегор, — веришь ты или нет, но она не моя девушка. Она еврейка, и за ней гонятся. Я знаком с ней три часа. Я подхватил ее в порту, после того как она попыталась уйти на шведской посудине.
— Даже если это так, — упрямо ответил Кнудсен. — Три часа не так уж и мало. Наверняка ты в нее втрескался.
Он сказал это наобум и в темноте ночи, окружавшей их, а потому не мог увидеть, как покраснел Грегор.
— Пошли! — повторил он, обращаясь к юнге. — Пора.
— Приятель, — сказал Грегор, — мы должны ей помочь.
Он почувствовал, что Юдит уже сдалась. Она отвернулась и прошла несколько шагов по берегу.
— Здорово ты все придумал, — сказал Кнудсен. — Если я возьму на борт девчонку, то, собственно, почему бы мне не взять и тебя — ты ведь так решил, а?
Грегор чувствовал, что не может переубедить этого застывшего в своих разочарованиях рыбака. Тем не менее он сказал:
— Я не еду, ни в коем случае. Чтобы выбраться отсюда, ты мне не нужен.
— Тогда возьми ее с собой, — возразил Кнудсен, — раз ты чувствуешь себя таким сильным.
Какое-то мгновение Грегор обдумывал эту мысль. Возможно, это было бы самое лучшее, но и самое опасное. И кроме того, он хотел остаться один. Он хотел уйти отсюда один и там тоже хотел быть один. Один, как этот деревянный парнишка, пребывать в таком же одиночестве, как он, хотел встать и уйти, куда глаза глядят, когда начитается вдоволь.
Если я возьму эту бабенку, подумал Кнудсен, все мои планы летят вверх тормашками. Фигуру я могу выбросить за борт, а девушку — нет. Он увидел, как колышется на воде его катер, и подумал: проклятье, я хочу привезти домой рыбу, я хочу остаться с Бертой и ждать, когда исчезнут эти и вернется партия. А если эти останутся навсегда, а партия уже не вернется, тогда тем более бессмысленно ставить на карту свою жизнь, и лодку, и Берту ради какой-то еврейской девчонки и святого из церкви. И уж тем более ради того, что придумал этот парень, называющий себя Грегором, ради какой-то «акции», которая не имеет никакого отношения к партии, акции, которую задумал этот дезертир, ради личного дела.
Когда Кнудсен хотел повернуться и уйти, Грегор ударил его. Он ударил его в грудь, и рыбак качнулся назад и с трудом удержался на ногах. Он был так поражен, что ему потребовалось несколько секунд, чтобы собрать силы для ответного удара.
Грегор дал ему время. Когда они еще гребли в заливе, он все точно обдумал и решил применить силу, если Кнудсен откажется взять девушку.
Он ничего не понимал в лодках, но разбирался в моторах и знал, что запустить лодочный мотор несложно, а управлять лодкой — тем более. Юнга наверняка сможет управлять катером, он наверняка это делал уже не раз, и в крайнем случае придется избить Кнудсена и отправить юнгу и девушку на катере одних. Если же юнга откажется, то ему, Грегору, ничего не остается, как тоже забраться в лодку и вынудить юнгу выполнить его приказы.
Кнудсен подошел ближе. Он потерял свою морскую фуражку, и Грегор увидел его короткие волосы и жесткие складки на лбу.
— Ах ты, свинья, — сказал он Грегору, — грязная свинья!
Грегор чувствовал, каким крепким и беспощадным может быть Кнудсен. Руки рыбака были сплошь мощные бицепсы, они обхватили Грегора, как железные скобы. Но Грегор был моложе, и Кнудсен не успел сделать ничего, кроме как обхватить его своими руками. Напрягшись и пытаясь высвободиться из этих мощных объятий, Грегор увидел, как Юдит прижала руки ко рту, словно желая сдержать крик, и он услышал только:
— Нет! Так нельзя!
Тогда он разорвал державшее его кольцо и начал боксировать. Он знал, что он хороший боксер и что у Кнудсена нет шанса, кроме как схватиться с ним врукопашную, и потому он всякий раз делал шаг назад, когда Кнудсен пытался обхватить его снова. Несколько раз он ударил его между глаз и в подбородок, а один раз, когда Кнудсен все же снова обхватил его, он легонько постучал ему по почкам, так что Кнудсен упал на колени.
— Помоги же мне! — сказал Кнудсен юнге.
Грегор подождал, пока Кнудсен, с трудом поднимется. Ночь вдруг сделалась очень тихой, Юдит стояла в некотором отдалении, закрыв лицо руками, ее плащ светился, а юнга не двигался с места. Он стоял, прижав сверток с фигурой к груди обеими руками, и смотрел на мужчин с выражением мрачного любопытства на открытом, светлом лице.
Тогда Грегор собрался с силами и сделал хук левой, который опрокинул Кнудсена. Он рухнул на камни и остался лежать, изо рта и носа бежала тонкая струйка крови. Через какое-то время ему удалось, облокотясь на одну руку, выпрямить туловище.
Грегор подошел к юнге.
— Ну что, — спросил он, — ты можешь один довести катер до Швеции?
Он вдруг понял, что непроизвольно обращается с юнгой как с союзником: он ни на секунду не удивился, что юнга не поспешил на помощь Кнудсену. Он поймал себя на том, что надеется на отказ юнги помочь. Если он скажет «нет», у него, Грегора, появится причина сесть в лодку. С его помощью юнга осилит путь в одну сторону. Но его предположение, конечно же, оказалось неверным.
— Ясное дело, я один управлюсь с «Паулиной». Дойду до того берега, — сказал он.
Конец мечте, подумал Грегор, значит, ничего не получится.
— Тогда не тратьте времени, — сказал он юнге и Юдит.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!