Волшебные приключения Выдры и кобеля - Кира Оксана Валарика

дела, он вернулся в свой дом и закрылся в библиотеке, заново отыскивая то, что встречал уже однажды. Книгу за книгой, тетрадь за тетрадью, он впитывал снова когда-то полученные знания гримуаров и чужих дневников, и искал одно единственное ожерелье среди массивов этой информации.

И вскоре нашел.

«И за сим пленили мы ведьму, заклинавшую духов и приручавшую демонов, связали и сковали ее. В неистовстве своем она билась в цепях, и рот ее изрыгал проклятия, что должны были пасть на нас и наши семьи, а в глазах ее пылал огонь Преисподней. Хотели жечь ее, очистить священностью пламени пропащую душу, но чародей, что помогал нам ее сковать, да защитил от проклятий тьмы силой своей, сказал, что казнить ее надо по ихнему, чародейскому закону. Я и еще трое добровольцев помогали ему нести ведьму в место, где он сковал ее своим колдовством, запечатал своими чарами на веки вечные. Там, средь мертвых камней у бушующего прибоя, теперь ее темница во веки веков. Душу же ее темную, злом и ненавистью пропитанную, вселил он в ожерелье ее любимое, и разделил то ожерелье с ведьмой да браслетами, что теперь ее кандалы, пока не вернется ожерелье на шею ее. Ожерелье же отдал семье моей, от сил чародейских свободной вот уже десять поколений, на хранение, ибо я и мои потомки не сможем воспользоваться проклятой силой, в ожерелье том заключенной, пока лежит его хозяйка в своей вечной темнице».

Запись в дневнике столь старом да ветхом, что он перелистывал его страницы специальным пинцетом, предварительно надев защитные перчатки и дыша через раз — тетрадь в потертом, потрескавшемся кожаном переплете к нему попала уже в критическом состоянии. Но на соседней странице была зарисовка — простые линии угольком, кое-где усиленные чернилами. Рисунок был потертым, по линиям проходили разрывы старой бумаги, но то самое ожерелье было достаточно узнаваемым. По крайней мере, для него.

Энорэ отложил пинцет, откинулся на спинку глубокого кресла и прикрыл веки.

Артефакт, наполненный магической энергией, и связанный с нетленной, могущественной ведьмой, что питает его своей Силой. И будет питать, пока этот самый артефакт не вернется к ней.

— Это же… идеально, — прошептал колдун, не открывая глаз. — Идеально для меня.

Теперь в его жизни появилась новая цель.

Глава 13

Сидели мы, значит, с КириллКирилычем в кустах.

Он — в удобной куртке поверх темной футболки, не менее удобных джинсах и просто обалденно удобных кроссовках и я — в своем рабочем костюме рубашка-юбка да сандалях. Картина маслом, право слово. У меня из подходящего нынче была только утянутая с вешалки куртка, в которой я до этого к гаргулье ходила, да радовало, что юбка — не карандаш.

Кусты сосредоточенно пытались зацепиться за все, что плохо сидело — в основном за меня и мои бедные колготки. При этом я понятия не имела, где мы, но явно каком-то лесу за городом, а сидеть приходилось на корточках, что не вдохновляло вот ни разу.

В траве стрекотали сверчки, где-то рядом цвело что-то приятно пахнущее, а я хотела домой.

— Романтично, а? — прошептал шеф. — Ночь, природа, погодка так и шепчет.

Ему откровенно было зашибись, ибо он самоубийственно сидел прямо на земле, не жалея ни себя, ни джинсы, ни какой-то мелкий цветок, ныне помято торчащий из-под его задницы. Теперь вот еще и на романтику пробило. Под каким-то кустом посреди леса. Превосходно, просто превосходно.

Я, не особо скрывая свою реакцию, скривилась.

— Кирилл Кириллович, у вас какое-то странное представление о романтике. И предупреждаю сразу, если заявленное вами действо было лишь предлогом, чтобы вытащить меня в лес на «свидание», я вас покусаю, — после чего вздохнула и посмотрела на него страдальчески: — Долго еще?

— Как только, так сразу, — мужчина улыбнулся, снял куртку и постелил рядом с собой. — Ради всего святого, Милена, сядь, в ногах правды нет, как говорится.

— Может, хотя бы скажете, что мы тут высиживаем? — я без зазрения совести переместила свою пятую точку на предложенное место для «посидеть» и еще более бессовестно оперлась спиной на начальский бок.

Очень хотелось вытянуть ноги ровно, но тогда колготкам точно придет конец, а их как-то… жалко. Потому ножки мои пришлось оставить полусогнутыми в коленях, что в принципе уже лучше, чем стоять или на корточках восседать, да еще стараться при этом, чтобы юбка прилично лежала. Хотя постепенно усталость настолько брала свое, что я готова была улечься и уснуть прямо под этим кустом, невзирая ни на что. Хотя взирать хотелось. На то, ради чего мы сюда приперлись. Ну, хотя бы повзирать, в идеале еще, конечно, чтобы с пользой дело было, но тут уж как сложится. Повзирать хотелось в первую очередь ради того, чтобы узнать, а что это, собственно. Потому что:

— Я же говорил, это сюрприз, — тихо хмыкнул начальник. — Но тебе понравится.

— Еще пара часов и мне не понравится, даже если вы призовете какое-нибудь божество, чтобы сиюсекундно меня освободить от ведьминого присутствия, — предупредила я. — Если он, конечно, попутно не перенесет меня в мою кровать.

Кстати, насчет ведьминого присутствия. Варнава снова молчала. Даже не комментировала едко тот факт, что я тут одна-одинешенька наедине со злобным, коварным оборотнем в лесу. Не вершина ли это моей глупости, с ее точки зрения? Не паду ли я смертью идиотов под этим самым кустом, по ее мнению? Не хочет ли она объяснить мне некоторые моменты нашего совместного проживания в моем теле?

А то объяснений насчет Мечеслава я все еще не слышала. И пусть не пытается мне доказать, что я это все сама. Не сама. Не могла сама. Он мне даже не нравится, с чего бы?!

Надеюсь, он там хоть не помер. А то не то, чтобы я его выкинула сильно после заката… но с той стороны дома уже были глубокие сумерки! И Варнава разрешила! Сама магией поделилась!

Отдельно, конечно, вставал вопрос, какого (не в лесу будет сказано) лешего я вообще его выкидывала, будто любовника какого? Даже при том, что мы там по каким-то неизведанным причинам поцеловались, КириллКирилович мне не муж, чтобы я панически других мужиков из окон выкидывала. Он мне, как бы так, между прочим, даже не парень! Вот и спрашивается, почему, зачем,