Иррационариум. Толкование нереальности - Дмитрий Лукин

Полицейский не спеша вылез из машины и вразвалочку направился к нам. Громила под два метра ростом. Выражение лица такое, будто он десять минут назад запил селедку литром йогурта и теперь мучительно пытается вспомнить: селедка была несвежая или йогурт просрочен? Короче, парень настроился решительно. Запястье правой руки специально повернул так, чтобы мы увидели наколку «За ВДВ». Пришли крутые перцы…

Ничего не имею против десантуры, но к себе в охрану набираю спецназ ГРУ. И навыков у них побольше, и пока что не подводили. А переплеты бывали такие, что ой-ой-ой!

Он остановился в двух метрах. Осторожничает.

Представился:

– Сержант Краснов. У вас все в порядке?

– Да, разумеется, – ответил я.

– А теперь пусть ответит девушка. Вопрос тот же.

– Да. Все нормально, – спокойно подтвердила Леночка.

Он посмотрел на меня:

– Будьте добры, отойдите от девушки на два шага вправо и разведите руки в стороны.

Я молча подчинился.

– Вы уверены, что у вас все в порядке и вам не нужна помощь? – спросил он Леночку.

– Да, конечно.

– Ваша машина стоит на обочине…

– Меня укачало, и я захотела выйти на свежий воздух. А почему вы спрашиваете?

– Тут всякое бывает на дорогах. Женщин крадут, продают, а потом выбрасывают. Через день кого-нибудь находим. Я решил убедиться, что вам ничего не угрожает.

– Так грамотно работаешь и все еще сержант? – спросил я, опуская руки.

– Потому и сержант… – он горько ухмыльнулся.

– Ну тогда мы поможем, как говорится, чем можем, честным сотрудникам внутренних органов! Погоди-ка минутку!

Я вынул из машины кейс, положил его на багажник и открыл.

– Бери, сколько унесешь в руках! Хорошим людям надо помогать!

– Настоящие?

– Обижаешь!

– Настоящие-настоящие, – неожиданно поддержала Леночка. – Он всем хорошим людям предлагает брать сколько хотят.

– И что, берут?

– Я не взяла, – ответила Леночка и потупилась, словно сказала или сделала что-то нехорошее.

– Ну, тогда и мы как-нибудь проживем, – решил сержант. – Счастливого пути!

Я дождался, когда «Форд» отъедет метров на сто, и передернул плечами:

– Брр!

– Что такое? – встрепенулась Леночка.

– Долго мы еще будем нервировать честных сотрудников правоохранительных органов? А то у меня есть предложение свалить поскорее из этого оккультного места, пока еще чего-нибудь не привиделось.

На этот раз она не возражала: вернула мне пиджак, юркнула в машину и пристегнулась.

– Как насчет перекусить? Есть хочешь?

– Хочу!

Ресторан «Черный кот» пользовался громкой славой в очень узком кругу. Тут все было обставлено для своих: черные шторы на стенах, черная мебель, черные скатерти, черные фраки на официантах. Ни окон, ни электричества – только восковые свечи. Специфическая эстетика для особых случаев.

Никаких ритуалов, никаких развлечений, никаких женщин.

Тьма и тишина.

Тишина и тьма.

Ничего лишнего.

Адептов сюда не водили.

Серьезное место для серьезных встреч.

Помнится, последний раз я был здесь два года назад. Хорошо посидели…

А теперь привез Леночку…

Вообще-то за такие дела можно раствориться в воздухе и уже никогда не материализоваться в лучшем из миров. Рискованная шутка… Но должно обойтись. Все-таки хозяин этого темного кабачка – мой старый друг.

«Черный кот» прятался за деревьями в десяти километрах от федеральной трассы. Готический замок в современном исполнении. Сосновый лес и озеро прилагаются. Чистый здоровый воздух. Граф Дракула и мечтать не мог о таком особняке.

Рекламы и указателей не наблюдалось. Сначала въезд преграждали двое охранников и оранжевый шлагбаум с табличкой: «Частная территория». Это для случайных машин. Потом дорога упиралась в стальные шипованные ворота и пятиметровую каменную стену. По углам стены и над воротами – охранные башни с бойницами. Всё, как полагается в настоящей крепости. Только вместо лучников – пулеметчик и автоматчики. Поправка на время.

Ворота были крепкие, закаленные, рассчитанные на полноценный штурм. Шесть лет назад на скорости около сотни в них врезался бронированный «Хаммер». Хрупкая оказалась машинка. Не для экстремальной парковки. На воротах даже вмятины не осталось – только пара шипов затупилась.

Приятное место. Сидишь себе, отдыхаешь. Все тихо-спокойно – и вдруг такие спецэффекты, такой драйв, будто тебе все внутренности ледяным душем окатило! Прикольные ощущения! И мозгам разминка, и заодно можно узнать, из чего у тебя сделаны нервы. Когда-то мне здесь очень нравилось. Потом надоело. Скучно стало.

Шлагбаум Леночка восприняла относительно спокойно, а метров за тридцать до ворот, когда сосны расступились, открывая вид на замок, она вцепилась в ручку двери и заерзала на сиденье, как на сковородке. Больше всего ее напугали ворота. Мы уже въехали на стоянку, а она все еще выворачивала шею, глядя, как сходящиеся створки отсекают нас от внешнего мира. Ну и глазенки!

Полминуты она сосредоточенно рассматривала замок. Наконец выдала:

– Окна узкие даже для готики. На трубах черные кошки вместо петушков. Это нормально?

– Это коты.

– Откуда вы знаете? Проверяли?

– Дизайнер сказал.

Леночка передернула плечами.

– Как же надо ненавидеть мир, чтобы жить в таком доме!

– А ты сама-то любишь его, этот прекрасный добрый мир?

– Так нечестно, – отозвалась Леночка. – О присутствующих не говорят.

– Зато счет один – ноль в мою пользу.

– На чужом поле.

– Да нормальный дом! Крепкий, добротный, спокойный! Чего ты?

– Тюрьма это, а не дом, – прошептала Леночка, глядя в бардачок. – Там, наверное, вампиры в гробах спят! Тьма и беспросветность!

– Беспросветность, Леночка, это у тебя. А здесь живут неисправимые оптимисты, и, можешь мне поверить, они умеют радоваться жизни. Просто радость у них черная. Как икра! Любишь черную икру?

– Понятно… Два – ноль. Вы победили. Реванша не будет.

Она затихла, обняла себя за плечи и вся сжалась.

У соперника проблемы с полем.

Всю дорогу Леночка то и дело впадала в легкий транс. Поглядывала на меня украдкой, прижимала колени к двери и нервно оправляла юбку. При этом делала вид, что я ее совершенно не волную. Дескать, всего лишь задумалась, о своем размышляю, а деревянная мимика, остекленевшие глаза и дерганые движения – это к делу не относится.