Тройняшки для миллионера-тирана - Анна Лапина

не легче. Даже слова её не сразу до меня доходят. Всё напряжение скопилось в одной мысли: Мы не сможем сделать ЭКО.

– Б…беременность? – в один голос переспрашиваем мы с Алимом, переглянувшись. Я даже останавливаюсь, прекращая гель с живота салфеткой убирать, когда осознаю названную ей причину.

– Да! Беременность, – повторяет профессор, вытирая руки о салфетку. Встаёт со своего кресла, возвращаясь на прежнее рабочее место. – Поэтому и ЭКО сделать не получится. Да думаю, после такой беременности вам и не захочется, – загадочно заканчивает.

– А что с моей беременностью? Она будет тяжёлой? Это всё из-за моей болезни? – закидываю её вопросами, раздражаясь на её полунамёки. Встаю с кушетки и направляюсь к женщине, чтобы услышать её ответ, советы и наш дальнейший план действий, чтобы мою неожиданную беременность лёгкой сделать. Или хоть немного её облегчить.

– Нет, – мотает головой. – У тебя, Мириам, многоплодная беременность. После такой дольше восстанавливаются. Да и беременеть после кесарево нельзя, пока мышцы полностью не окрепнут.

– Двойня?! – восклицает Алим. – У нас двойня?

– Лучше. Тройня! – радостно объявляет профессор, а у меня глаза на лоб от её слов лезут.

В смысле тройня? Это вообще как?

– Ч-чего?! – даже идти перестаю, услышав её вердикт. – В каком смысле тройня? Это один, – поднимаю руку, считая пальцы. – Два, – загибаю второй палец. – Три?! Три ребёнка?

– Да, три, – кивает, углубившись в свои бумаги. – Ага, здесь… – черкает что-то в анализах. – И здесь… Ага! – наконец поднимает на нас взгляд. – Как я понимаю, беременность мы сохраняем?

– Тройня… – шепчет Алим, глядя куда-то мимо. – У нас тройня… Три ребёнка. Три сына, – бубнит себе под нос.

– Сохраняем, – беру контроль в свои руки. Прохожу и сажусь на стул перед профессором. – Вы уверены, что я беременна? И нет ошибки? Вы говорили, что у меня шансов мало, а здесь сразу три ребёнка. Ошибки точно нет?

– Да, уверена я, – бросает, вновь кинув взгляд на анализы. – Меня смутил ХГЧ. Он высокий у тебя сейчас. Думала, может, из-за препарата так, который я назначила тебе два месяца назад он так поднялся. Там одним из побочных эффектов указан этот симптом. Но УЗИ показало беременность. Притом сразу три плода.

– Три, – произношу, медленно, но осознанно принимая данность. – А почему так много?

– В роду не было многоплодной беременности? – деловито интересуется.

– У меня нет.

– А у будущего отца?

– Вроде нет, – отвечаю сама, потому что будущий папочка в шоке и не на этой планете сейчас. Тупо смотрит в окно и трёт свой подбородок, улыбаясь каким-то своим мыслям. – Точно, нет! Я бы знала.

Алиска бы хвасталась этим, будь у кого-то в их роду тройня или хотя бы двойня.

– Тогда всему виной гормональные лекарства, которые ты принимала во время лечения, – заключает профессор, записывая мои ответы.

– А почему так много? Обычно же один или два ребёнка, а здесь… три… – продолжаю настаивать на ответе на свой вопрос. – Я понимаю, что гормоны, но трое? Я вообще выношу такую беременность? Это же риск для детей.

– На моей практике было всего два случая с тройней, – начинает доктор. – И лишь у одной пары удалось спасти всех малышей. У второй случился выкидыш. Лишь один малыш оказался крепким и перенёс испытание.

– То есть! Я ещё могу потерять детей? – с ужасом понимаю.

– К сожалению, – кивает. – Многоплодная беременность рискованнее одноплодной. Нужно быть аккуратной и заботливой с самой собой в первую очередь. Срок у тебя маленький, и угроза для выкидыша выше, чем это будет после этого триместра, – бросает взгляд на Алима и так же, как и я, приходит к мнению, что мужчина не с нами в кабинете. – Если будешь соблюдать мои рекомендации, то лишь тогда все три малыша родятся крепкими и здоровыми. Твою беременность я буду наблюдать тщательнее. Приёмы каждую неделю! Я всегда с тобой на связи! Любые странные ощущения будешь писать мне, но без фанатизма, Мириам. Роды у тебя начнутся, скорее всего, раньше, чем положено. Тебе нужно морально себя подготовить к кесареву. И главное! Не нервничать и не паниковать! Все проблемы вокруг решаемы. Главное – это ты и твои дети!

– То есть… сейчас жизнь моих малышей зависит от меня и моего окружения? Да?

– Да, – отвечает, поджав губы. – Попробуй исключить из своей жизни на ближайшее время все волнения. Это будет сложно, но ты должна попытаться.

– Тройня… У меня будет тройня… – шепчу, не веря в происходящее. – А когда я смогу узнать мальчики, девочки? И в каком соотношении?

– Пока рано об этом говорить, – произносит, улыбнувшись. – Срок всего три-четыре недели. После одиннадцатой поговорим.

– Ага, – киваю головой и, забрав письменные рекомендации врача, иду к Лапину. – Алим, – зову его. – Нам идти надо, – аккуратно тяну его в сторону двери, извиняюще взглянув на профессора.

Я своего будущего супруга впервые в таком состоянии вижу. Понимаю, что у него шок, но нужно держать себя в руках. Но какие руки… Алим творческий человек.

– Ты слышала? – неожиданно заговаривает, когда мы выходим. – Она сказала, что у меня будет не один, а сразу три сына! Представляешь? У меня три сына?

– Да, у тебя три сына, – коротко хохочу. – А я так. Сбоку. Ни при чём. Самый рыжий.

– Мириам! – восклицает, подхватив меня на руки. – У меня три сына будет! Три! Я об одном мечтать не мог, а здесь сразу три! Это чудо! Чудо!

– Отпусти, – прошу его, глядя на странно смотрящих на нас людей в клинике. Ещё бы! Меня просто взяли и на руки подняли. И теперь несут.

– Нет! Теперь только на руках тебя носить буду! Слышала, что врач сказал? Никаких волнений и переживаний, иначе можно потерять если не одного, то всех!

– Так ты всё слышал?

– Слышал, но как-то отдалённо. Словно не мне говорят.

– А как мы их назовём? – спрашивает Алим, поднимаясь по лестнице в дом. – Надо что-то созвучное или разное? Русское или французское? Мягкое или грубое? В честь наших предков или те имена, которые захотим? Или…

Прикрываю глаза, тяжело вздыхая. Пытаюсь успокоиться и не сорваться на него. Не послать его и не сбежать в свою комнату. Закрыться и не впускать никого!

Я устала! Устала слушать все эти вопросы! Устала! Скоро взорвусь!

Никогда не думала, что мне может надоесть голос и забота Лапина. Его вопросы, ответы, предположения и тому подобное, но за то время, что ехали с клиники домой, я готова уже вернуться в Россию и пожить в лесу. Где будет тихо и спокойно. Где не будет людей!

Алим постоянно меня придерживает за руку или талию, словно я могу упасть.