Шагай! - Хельга Петерсон

 А сегодня Рейнер проигнорировал подъём и не пришёл на завтрак. Возможно, вечером он дождался, когда Эмма скроется за своей дверью, и спустился в бар, чтобы еще раз нарушить договор с фирмой и потому проспал. И именно эта мысль раздражала Эмму. Почему-то. Она уже начала считать Брента Рейнера своим союзником. Почти бессознательно выискивала его улыбающийся взгляд в толпе.

Неужели зря?

Эмма дожевала свой тост и осмотрелась. Мужчина, к которому мама настоятельно рекомендовала присмотреться, так и не вышел. Завтрак группы еще был в разгаре: Мари агрессивно вонзила вилку в кругляш поджаренной колбасы, Айлин спокойно распиливала такой же кругляш на маленькие кусочки, Фрэнсис флегматично тянул кофе из маленькой фарфоровой чашки. Эмма одним большим глотками прикончила свой эспрессо и встала из-за стола. Ждать Рейнера дальше было бы глупо.

Она подошла к бару, опёрлась локтями на столешницу и несколько раз стукнула кулаком по дереву, привлекая внимание сонного черноволосого бармена.

— Привет, Кайл, — улыбнулась Эмма.

Тот отставил демонстративно протираемый бокал и приподнял уголки губ в ухмылке.

— Я всё ждал, когда ты подойдёшь.

Эмма закатила глаза. Стабильно раз в месяц Кайл звал её переехать к нему в Тиндрам и замуж заодно. Стабильно раз в месяц она отвечала Кайлу отказом. Такая у него была манера развлекаться.

— Ты подумала над моим предложением?

— Не начинай.

— Я не заканчивал, — пожал плечами Кайл. — Что, переметнулась к типу, с которым вчера мило сидела в том углу? – он ткнул пальцем в направлении пустого вчерашнего столика.

Этот разговор надоедал всё больше с каждым разом. Парень был младше Эммы на несколько лет и ему доставляло несказанное удовольствие флиртовать таким странным способом.

— Я ни к кому не металась, — нахмурилась Эм. – Ни к тебе, ни к нему.

— Тогда выходи за меня уже наконец.

— Я подошла не за очередным предложением.

— А зачем?

Эмме всегда было интересно, что бы он сделал, если бы она хоть раз сказала «да». Наверное, припустился бы бежать, не оглядываясь, до самого Абердина. Но Эмма боялась проверять.

Она склонилась над барной стойкой и отфыркнулась от упавшей на глаза пружинистой пряди.

— Сходи на кухню и принеси мне в пакете какой-нибудь завтрак, — пробормотала Эмма, понизив голос до полушепота. – И кофе в бумажном стаканчике, – она влезла в карман и достала сложенную в несколько раз купюру. – Вот деньги.

 Кайл упёрся ладонями в столешницу и позволил рукам разъехаться в стороны так, что его лицо оказалось прямо напротив лица Эммы.

— Здесь нет бездомных собачек, — заговорщицки зашептал он. – Кого ты собралась кормить?

— Не твоё дело.

— Завтрак в постель твоему вчерашнему типу?

— Бери деньги и иди.

— Меня ты так не балуешь.

— Заткнись, — шикнула Эмма.

— Бессердечная, — хихикнул Кайл.

Он взял купюру двумя пальцами, заложил её в карман коричневого фартука, развернулся на каблуках и направился к двери, ведущей в кухню. Через несколько секунд Кайл скрылся в соседнем помещении. Долго ждать его не пришлось. Парень будто предвидел просьбу, хотя Эмма ни разу так не поступала. Он явился спустя не больше две минуты, с бумажным пакетом и стаканчиком с крышкой в руках. Подошёл к Эмме и втолкнул ей в руки и то и другое.

— Держи, — ухмыльнулся Кайл. – А разве тебе можно заигрывать со своими туристами?

Это прозвучало как-то слишком громко. Или Эмме просто показалось? Она нервно оглянулась на занятые столики, но никто из её подопечных не проявил интереса к разговору у бара.

— Я ни с кем не заигрываю, — прошипела Эмма, перехватив пакет.

— А это тогда что?

Лучше бы она вообще ни о чём его не просила.

— Иди, протирай бокалы, — она отобрала кофейный стаканчик и припустилась к выходу. – Спасибо!

Эмма хорошо представляла, с какой ухмылкой Кайл смотрит ей в спину. Зато свои цели и мотивы представляла смутно. Если по вине Рейнера группа задержится с выходом (а именно так и произойдёт), то от ядовитых плевков Фрэнка и Мари придётся прикрываться весь день. Этого очень не хотелось.

  Проскакав по ступенькам на второй этаж, Эмма пробежала по тёмному коридору и остановилась возле двери с латунными цифрами «двести десять», прибитыми к деревянному полотну. Зажала бумажный пакет в зубах, подняла кулак и стукнула два раза. Сильно. Дверь сотряслась. Может и не стоило так стараться, но раздражение было готово хлестнуть через край. Снова перехватив пакет, Эмма принялась ждать. Лучше взять себя в руки и проявить сухой профессионализм. Как и раньше. Будто не было вчерашнего вечера. Вручить Рейнеру завтрак, потребовать в рекордные сроки одеться, затолкать в себя еду и спуститься вниз.

И удалиться. С прямой спиной и расправленными плечами.

Дверь никто не открывал. Эмма нервно цокнула языком, снова занесла кулак прямо с зажатым в нём краем пакета, и стукнула еще раз. Из номера послышались быстрые шаги. Замок щёлкнул, дверь немного отошла от косяка, приоткрывая небольшой проём. Шаги стремительно удалились в обратном направлении.

Ну и что бы это значило?

Эмма несмело отодвинула носком ботинка дверное полотно и просочилась внутрь. Остановилась за порогом. Что делать дальше? Комната была пуста. Шторы растянуты в стороны, яркое солнце освещало двуспальную кровать, которая выглядела так, будто в ней шла война. Поверх скомканного одеяла валялась чёрная водолазка. На полу лежал расстёгнутый баул. Из распахнутой двери в ванную доносился плеск воды.

Эмма сделала шаг по комнате, поставила бумажный пакет на тумбу.

— Рейнер? — окликнула она, глядя на светящийся искусственным светом дверной проём.

Она ждала, что он как-то откликнется, но вместо этого худощавая, крепкая мужская фигура заполнила собой пространство. Брент выскочил из ванной наскоро вытирая полотенцем лицо и не глядя на Эмму.

— Я знаю, я проспал, — выпалил он, метнувшись к кровати и швырнув на неё полотенце.

Эмма застыла. Она честно собиралась оставаться холодной и сдержанной, но это сложно, когда перед тобой останавливается полуголое мужское тело. С каплями воды, стекающими по жилистой шее; со светлой порослью на широкой груди; с красиво расчерченным животом. Пуговица джинсов была расстёгнута. Чёткие ключицы отделяли шею от грудной клетки.

Ситуация до смешного повторялась.

— Прости, я не хотел, — продолжил Брент, не глядя на Эмму. Он склонился к кровати и схватил с неё водолазку. – Это всё из-за детей.

— Э-э… — протянула Эмма (как психически больная, не хватало только стекающей изо рта слюны). – Из-за детей? – глупо переспросила она.