Новый мозг - Дэниел Пинк

Однако преимущества владения метафорикой выходят далеко за пределы коммерции. Сегодня, благодаря удивительному развитию систем телекоммуникаций, доступности путешествий и ускоряющемуся ритму жизни, мы общаемся с бóльшим числом самых разных людей, чем какое-либо другое поколение в истории. Метафорическое воображение необходимо, чтобы устанавливать человеческие связи и выразить то, что другие не смогут проговорить. И последнее обстоятельство (быть может, самое важное): метафора помогает нам в поисках смыслов. Материальное благополучие, принесенное изобилием, далеко не так важно при осмыслении жизни, как метафоры, которыми мы живем, – будь то, скажем, метафоры «странствия» или «беговой дорожки». «Самопознание, – утверждает Лакофф, – в большой степени связано с поиском удачной персональной метафоры, через которую наша жизнь обретает смысл»[144]. Понять метафору – значит понять самого себя.

Панорамное ви́дение

В любой симфонии композитор и дирижер решают огромное количество задач. Они должны добиться, чтобы медные духовые инструменты играли в лад в деревянными, а ударные не заглушали скрипку. Однако главная цель этих усилий – не в том, чтобы согласовать разрозненные элементы, как бы ни была важна эта задача. Композитор и дирижер стремятся к другому – к тому, чтобы выстроить из отдельных элементов прекрасное единое целое, более значительное, чем сумма составляющих его частей. То же самое относится и к «концептуальной» категории – симфонии. И «нарушители границ», и изобретатели, и творцы метафор – все они понимают важность взаимосвязей. Однако Концептуальный век требует еще и умения улавливать взаимосвязи между взаимосвязями. Эта способность второго уровня известна под разными названиями – «системное мышление», «образное мышление», «холистическое мышление». Я предпочитаю называть ее панорамным видением.

Без панорамного мышления в современном бизнесе нечего делать. Если в прошлом работники знания, как правило, выполняли частные функции и каждый из них изо дня в день возделывал одну часть огромного сада, то сейчас работа такого рода либо перемещается в другие страны, либо передается хитроумным компьютерным программам. Цену обретает то, чего не могут сделать ни быстродействующие компьютеры, ни низкооплачиваемые специалисты за границей, – интеграция и умение увидеть, как разрозненные элементы совмещаются в единое целое. Это обстоятельство становится очевидным при взгляде на процветающих бизнесменов.

Например, одно исследование недавно выявило примечательный факт: миллионеры, добившиеся всего сами, в четыре раза чаще всех остальных людей страдают дислексией[145]. В чем тут дело? В том, что дислексия противоречит самой сути Л-ориентированного мышления, линейного, последовательного, алфавитного. И подобно слепым, у дислексиков вынужденно развиваются способности в других сферах, например невероятно чуткий слух. Сэлли Шейвиц, нейробиолог и специалист по дислексии из Йельского университета, пишет: «Дислексики мыслят иначе. Они великолепно разрешают проблемы на интуитивном уровне, умеют превращать сложное в простое и обладают панорамным видением… Механическая память развита у них слабо, зато способность к прозрению – превосходно»[146]. Люди, изменившие правила, по которым играет наш мир – Чарльз Шваб, придумавший дисконтное брокерство, или Ричард Брэнсон, совершивший революции на рынке музыкальной продукции и авиаперевозок, – оба называют тайной своего успеха дислексию. Именно она заставила их овладеть панорамным видением. Анализ частностей давался им с трудом, поэтому они достигли совершенства в распознавании образов. Майкл Гербер, изучавший жизнь самых разных предпринимателей, пришел к сходному заключению: «Все великие предприниматели – Люди, Мыслящие Системно. Всякий, кто хочет стать великим предпринимателем, должен научиться быть Человеком, Мыслящим Системно… и развить в себе внутреннюю страсть видеть мир в целостности»[147].

«Тип, который придумал колесо, был болваном. Тот, кто придумал три других, – гением».

Сид Сезар, актер-комик

И академические исследования, и повседневные наблюдения говорят о том, что умение распознавать образы (то есть видеть взаимосвязи между взаимосвязями) не менее важно и для тех, кто не собирается возводить собственную финансовую империю. Дэниел Гоулман изучил биографии членов правления пятнадцати крупных компаний. «Одна-единственная когнитивная способность отличает звезд бизнес-мира от рядовых исполнителей – умение распознавать образы, панорамное мышление, позволяющее лидерам вытаскивать из окружающего их информационного хаоса значимые тренды и мыслить стратегически, заглядывая в будущее»[148]. Гоулман выяснил, что такие «звезды» «в меньшей степени пользуются дедуктивным, причинно-следственным анализом» и в большей степени – интуитивным, контекстуальным мышлением, которое уместно назвать симфоническим. Эти явные перемены в ландшафте коммерческого мира уже заставляют некоторых типичных Л-ориентированных тружеников переоценить самих себя и дело, которым они занимаются. Один из примеров – Стефани Куэйн из Сиэтла, которая именует себя «комплексным адвокатом» и занимается завещаниями, доверенностями и семейными юридическими делами, рассматривая их не изолированно, а в контексте всей жизни клиента.

Все больше и больше работодателей ищут людей с такими способностями. Один из них – Сидней Харман. Этот восьмидесятилетний мультимиллионер, глава компании по производству стереокомпонентов, утверждает, что брать на работу выпускников факультетов менеджмента – вовсе не лучший вариант. Напротив.

«Я говорю: дайте мне хотя бы нескольких поэтов на менеджерские должности. Поэты – люди, умеющие мыслить независимо и системно. Они размышляют о мире, в котором мы живем, они чувствуют, что должны объяснить и описать его так, чтобы читатель понял, что заставляет мир крутиться. Поэты, эти непризнанные системные мыслители, – вот наши подлинные аналитики. Только когда я нахожусь среди них, я верю, что у нас есть бизнес-лидеры завтрашнего дня»[149].

Бизнес, разумеется, далеко не единственная сфера, требующая панорамного видения. Эта грань симфонического мышления приобретает решающее значение в медицине и здравоохранении. Вспомним про растущую популярность интегративной медицины, совмещающей традиционные медицинские методы с методами альтернативной и комплементарной терапии, а также ее родственницу – холистическую медицину, ставящую своей целью лечить не отдельное заболевание, а человека в целом. Эти направления базируются на научном знании, но не ограничиваются чисто научным, Л-ориентированным подходом. Они добились общего признания; пример тому – сеть Национальных институтов здоровья. В рамках этих течений преодолевается редукционистская, механистическая философия традиционной медицины и возникает медицина, которая, по убеждению одной терапевтической ассоциации, интегрирует «различные аспекты здоровья – физический, экологический, интеллектуальный, эмоциональный, духовный и социальный, – способствуя тем самым исцелению и людей, и всей нашей планеты»[150].