Моя уникальная попаданка в академию - Наталья Буланова

— Ум-м-м!

Похоже, драконы здесь и юмора не понимают! Зато целуются крышесносно! Или только мой?

Вот так я и стала личной помощницей тирана, деспота, гада чешуехвостого!

Остальные, конечно же, называли его господин ректор Сторм Вильгельминский и никак иначе. Но это они просто не знали всю полноту его вредного, невыносимого характера, который я каждый день испытывала на себе!

Как только мы заключили тот злополучный договор, Сторм, словно с цепи сорвался! Нет, он не угрожал мне, не унижал, не оскорблял, все, как и договаривались. Правда, радости от маленькой победы я совсем-совсем не испытывала.

Во-первых, дракон стал холоднее айсберга! Неприступный какой-то, отдаленный, сдержанный и до зубовного скрежета вежливый.

Точно не Сторм, а господин ректор! Только вот я-то к Сторму уже привыкла…

Во-вторых, он закидал меня столькими заданиями, поручениями, бумагами, что выть хотелось! И был та-а-аким требовательным, что впору убить, чем угодить! Переплюнул “Кикимору” Кирилову Мирославу Руслановну — нашу биологичку в универе, которую даже ректор побаивался из-за ужасающе принципиального, вредного характера!

В-третьих, я уже неделю не могла попасть в лабораторию к Рику!

Да что там в лабораторию! Я толком вообще никуда попасть не могла! Вильгельминский постарался настолько загрузить меня делами, что поздним вечером мне едва сил хватало добраться до кровати! Ни о каких исследованиях и речи идти не могло, тут бы выжить и раньше времени не скопытиться, как лошадь, что пала жертвой трудолюбия.

Конечно, и о учебе в академии я даже не думала. Зря только терпела тот позор перед комиссией!

Сторм слышать ничего не хотел, уперся на своем, что сила ему может понадобиться в любой момент, и все тут! О том, что магия курсировала от меня к нему каждые четыре часа, упорно забыл! Целовал меня гораздо чаще! Действительно, когда хотел, как хотел и сколько хотел!

И если у меня от его прикосновений крышу сносило напрочь, то стоило Сторму оторваться от моих губ, как он тут же возвращался к работе. Словно ничего и не было! Словно его сердце даже чуть-чуть не ускорило бег! Словно эти поцелуи стали для него еще одной рутинной работой!

Похоже, я для Вильгельминского, правда, ничего не значила. Так, досадная неприятность на пути к силе. Попаданка без роду и племени, которую для своей же пользы надо держать поближе.

И совсем неважно, что у этой попаданки есть душа, такая же глупая, как и ее хозяйка. Иначе, как объяснить чувства, которые возникли к этому остолопу и принялись меня мучить?!

Я ненавидела себя за мягкотелость! Готова была из кожи вон выпрыгнуть, лишь бы стать такой же холодно-отстраненной, как дракон, и ничего не чувствовать к нему! Я даже представляла на его месте жабу! Но-о-о… ничего не помогало, и это сводило меня с ума.

— Вот и как мне быть, Годя? — я с долей нежности погладила красновато-лиловые отростки любимого питомца Сторма.

Вазон покачал шиповатыми стебельками-палочками.

Да-да! У Говарда был интеллект! Очень удачно появился после неудачного магического опыта адептов.

Вильгельминский трепетно любил это растение страшно-инопланетного вида, разговаривал с ним, часто приносил из дома на работу, чтобы питомец не скучал в одиночестве! Глядя на это, я сделала выводы, что Сторм все же способен на чувства. К вазону, не ко мне.

Дракон чуть живьем меня не сожрал, когда я впервые собралась полить его растение. Кто же знал, что это не страшный разновид кактуса, а Говард! И что в кувшине не вода, а какое-то зелье, подготовленное для экзаменования адептов!

Вот и я не знаю, — грустно вздохнула в ответ.

— Ника, кофе! — в очередной раз скомандовал ректор и я, бросив все дела, кинулась в личную кухню, что прилагалась к рабочему кабинету.

С Араном мы тоже не виделись. Стоило дракону где-то замаячить на горизонте, как появлялся взбешенный Сторм, словно маячок поставил на появление заклятого друга!

Едва-едва успела заварить ароматный напиток, как раздался следующий приказ:

— Ника, принеси письма, что пришли два дня назад от артефакторов!

Я закатила глаза и подхватила папку с входящей корреспонденцией.

Сторм сидел за столом, что-то сосредоточенно писал в рабочий журнал. За кипой бумаг издалека можно заметить только его светлую макушку.

Кофе я поставила по левую руку от ректора, папку положила по правую — все, как удобнее для него! За неделю работы досконально смогла выучить его привычки и желания.

И как только он раньше без меня справлялся? Совсем же беспомощный! Даже поесть забывал, если я вовремя не заказывала и не приносила!

Не дождавшись похвалы, я тихонько вышла из кабинета. Скорее солнце упадет на землю, чем Сторм решит показать человечность! Впрочем, может, ее у него и вовсе не было…

— Господин ректор у себя? — в приемной меня уже ждала очередная адептка, по уши влюбленная в моего ректора!

Здесь такие бродили толпами! Правда-правда!

Как я догадалась, что девушки преследуют иную цель, чем чрезмерное рвение в учебе?

Так на лицах у них расплывалась раболепная улыбка, стоило лишь произнести имя Сторма, а глаза застилало слепое обожание. Фу, гадость какая!

Да и юбки у каждой такой адептки были короче положенного. И пуговички на блузке расстегнуты так сильно, что ложбинку груди даже слепой мог разглядеть! Телом пытались взять бесстыдницы!

— Господин ректор занят и никого не принимает, — привычно скрипнула зубами я.

— А если подумать? — адептка мило улыбнулась и положила мне на стол шоколадку. Молочную, с изюмом, орешками и цедрой лимона — ручная работа мастеров десерта! Я уже научилась разбираться в таких презентах.

Если Сторма юные прелестницы пытались соблазнить, то меня — подкупить, чтобы не мешалась на пути к ректорскому сердцу.

А я что?

— Только недолго, — буркнула и указала в сторону кабинета Вильгельминского, в котором счастливая адептка поспешила скрыться.

Я вздохнула, открыла первый выдвижной ящик и небрежно скинула шоколадку к другим. Скоро придется подыскивать им новое место для обитания, у меня уже вся тумба забита сладкими взятками!

Поначалу я едва ли грудью не заслоняла ректорский кабинет от таких вот юных и прелестных, но после того, как Сторм позволил себе отчитать меня за, подумать только, непрофессионализм, пропускала всех. И от шоколадок не отказывалась! Должна же и мне быть какая-то плюшка!

Одно радовало: никто из адепток надолго в кабинете Вильгельминского не задерживался. Все происходило по одному и тому же сценарию, к которому я уже подготовилась, схватив салфетку.