Жребий брошен - Егор Токарев

Ближе к Храмовому Комплексу в глаза бросалась великолепная статуя Эльмы. По легенде, в незапамятные времена жила прекрасная дева. Она любила и была любима, имея все, что только может желать, но однажды демоны подземного мира убили ее возлюбленного и ребенка, а их уютный дом превратили в пепел. От безумного горя локоны золотистых волос девушки обратились в ядовитых змей, она дни на пролет выла, словно раненая волчица, на припорошенных пеплом развалинах, пытаясь справиться с болью потери родных. Видя выжигающие душу невообразимые страдания, к ней спустилась Богиня Мира и наделила силой, дающей возможность проникать в подземный мир. Эльма без страха спустилась в загробное царство и, как говорят, до сих пор скитается там, уничтожая порождений тьмы в отместку за гибель любимых. Искусство исполнения статуи было на таком высоком уровне, что, казалось, если прикоснуться к ее прекрасному лицу, можно почувствовать тепло кожи. Заменяющие волосы змеи шипели и извивались над тонкими чертами лица, высокие скулы были напряжены, а губы чуть приоткрыты. Выражение лица оставалось спокойным, и лишь по глазам можно было почувствовать горечь потери и холодное пламя будущей мести.

Комплекс Главного Храма представлял собой три массивных здания. Постройки являлись ярким примером гигантизма архитектуры Республики в древности. Купола храмов, словно небосвод, покоились на белоснежных колонах, настолько высоких, что рядом с ними человек ощущал себя не более, чем песчинкой в материи мира. Огромная мраморная лестница вела к храмовой площади, на которой располагалось много скамеек, где посетили могли передохнуть. По обеим сторонам площади стояли два святилища, с левой стороны Миры, а с правой Тариса. Если прихожане хотели помолиться одному из Богов, то они шли туда. Но если просьба была особенно важной или для ее выполнения потребовалась бы милость обоих Богов, то люди направлялись в общее святилище, располагающееся дальше. Храмы соединяли переходы, во время государственных торжеств процессии начинали свой путь в отдельных святилищах и встречались в главном, символизируя общность Богов и страны. До недавнего момента…

Квинт с Каем вошли в Главный Храм. В дальнем конце здания располагались огромные статуи Богов, не менее пятидесяти футов каждая. Тарис был облачен в республиканские доспехи и сжимал меч в правой руке, Мира, одетая в обычную тунику, какую носили практически все женщины Республики от бедных крестьянок до богатых горожанок, держала большое зеркало. Именно в него должен смотреть человек во время произнесения клятв и молитв. Боги взглядом каменных глаз взирали вниз на людей, пришедших за поддержкой, от чего создавалось ощущение присутствия высших сил рядом с ними.

Квинт подошел ближе к огромным изваяниям. Он поднял взгляд вверх на зеркало и взирающие на него лица Богов. Произнося молитву солдата, как много раз делал за время службы в походных святилищах, он заметил Кая, молящегося рядом. Закончив, Квинт увидел слева от него женщину, она смотрела вверх и горячо шептала:

– Бог Тарис, даруй моему мужу удачу в бою, чтобы он вернулся домой живым, но если ему не суждено, то даруй достойную смерть на поле боя, дабы сохранил он честь и приумножил славу своего легиона. Богиня Мира, даруй мне смелость выдержать все испытания и воспитать дочь достойной женщиной Республики, моего сына храбрым и смелым, дабы он мог достойно продолжить дело отца и служить стране. О Боги, молю вас, не оставляйте Республику в этот трудный для нее час, не бросайте нас, выведите на правильный путь, – она вытерла выступившие слезы и пошла к выходу из Храма.

Квинт еще несколько секунд постоял рядом со статуями, развернулся и тоже пошел к выходу. Не стоит находиться перед взорам Богов без особой необходимости. В следующий раз, когда ты действительно будешь нуждаться в их помощи, Боги могут и не откликнуться.

Септим Юний.

Северная провинция Ултан.

После посещения бывшей провинции Сервия, а ныне независимого Сануирского княжества, Юний ни разу не делал длительный привал до того момента, как соединился с основными войсками. В один из дней изнуряющего марша колонну солдат догнал гонец от князя Милкома. В переданном письме после двух абзацев перечислений регалий, заслуг и титулов содержалось согласие на союз и заверение, что в скором времени войска княжества присоединятся к Юнию.

Через два часа после заката еле переставляющие от усталости ноги солдаты во главе с Септимом вошли в лагерь четырнадцатого легиона. Спустя десять минут к палатке легата со всех сторон потянулись люди, оторванные от сна и других обязанностей категорическим приказом явиться на военный совет.

Во время всего перехода из княжества к основным войскам душу Юния терзала тревога за оставленные под чужое командование легионы. Ночами ему снилось, как он, опоздав всего на день, въезжает в лагерь, заваленный трупами людей, доверившихся ему. Генерал с первыми лучами восходящего солнца, задыхаясь, вскакивал со своей подстилки в походной палатке и первым шел будить солдат. Но не смотря на все его предчувствия и опасения, лагерь легиона встретил его упорядоченными рядами шатров с мирно спящими солдатами, огнями костров и бдительными часовыми.

Лица собравшихся людей выглядели напряженными и сосредоточенными. Несмотря на огромную усталость(за время перехода Юний толком не спал)он радушно поприветствовал каждого из вошедших. Когда все приглашенные на поздний совет собрались, Септим подошел к столу с картой и начал:

– Господа, рад вас всех видеть в добром здравии. В первую очередь я должен сообщить вам о результатах моей поездке в княжество.

– В княжество? – легат первого легиона «Скорпионы» удивленно вскинул брови.

– Да, вы не ослышались, – Юний улыбнулся. – С недавних пор это больше не провинция Республики Сервия, а независимое княжество Сануир, с князем Милкомом во главе.

Люди в палатке зашумели, выражая свое недовольство и удивление.

– Быстро они, – заметил верный протеже Юния – трибун его четырнадцатого легиона Григор Сивир.

– Как выяснилось, они готовили это не одно десятилетие, – Септим скупо улыбнулся. – Тем не менее, пойдя на некоторые уступки, я заключил соглашение с князем. Войска Сануира будут сражаться за нас против Сената.

– Это отлично, но я предположу, что вы предложили князю официальную независимость. Сможем ли мы позволить себе после победы потерять такую богатую территорию? Для восстановления страны понадобятся средства, – высказался седой трибун первого легиона.

– Слишком рано загадывать, что будет после. Враг силен, очень силен, и поэтому нам нужны союзники, даже такие, как мятежная провинция. К тому же, мы не сможем вернуть провинцию обратно в состав Республики, не убив тысячи людей и не разрушив половину земель. Теперь, почувствовав себя свободными, эти люди будут сражаться за нее до последней капли крови своих детей. Хорошо, с этим разобрались, – Юний хлопнул ладонью по столу. – Теперь слушаю доклад о состоянии дел в мое отсутствие.

Легат первого легиона прокашлялся и начал говорить своим хриплым, басистым голосом: