Утки тоже делают «это». Путешествие во времени к истокам сексуальности - Джон Лонг

И когда-то репродуктивные структуры ранних челюстных рыб были парными, как часть задних конечностей. После того как парные задние плавники преобразовались в ноги, класперы были утеряны, но вместо них из урогенитальной пластины образовались иные парные репродуктивные структуры, такие как гемипенисы ящериц и змей. В последующих эволюционных преобразованиях парные структуры стали бесполезными, поскольку требовался только один орган для спаривания. Так образовался единственный пенис как доминанта, так сказать, репродуктивных мужских органов позвоночных.

Конечно, утрата пениса тоже происходила в эволюции позвоночных, как у некоторых примитивных рептилий (гаттерия) и у большого числа летающих птиц (Воробьиные), когда по какой-либо причине превалировала иная репродуктивная стратегия. Как конечности могут быть потеряны несколько раз независимо в эволюции позвоночных (безногие ящерицы, червяги, змеи – все независимо друг от друга утеряли конечности) или несколько раз у многих видов единственного рода (как у австралийской ящерицы Lerista), так и потеря пениса не была ущербом для некоторых линий позвоночных.

Мы, люди, иногда сожалеем, что наши небольшие пенисы не выглядят так «отточенно», будто они прошли долгий путь эволюции, но на самом деле это был трудный путь развития, который сейчас можно проследить во времени к самому возникновению конечностей у всех позвоночных.

Итак, когда вы занимаетесь сексом, да еще с самым важным для себя человеком, и ощущаете все наслаждения этого процесса, предоставляемые нам анатомией, не сдерживайте себя и кричите от радости – от благодарности за все, что нам дано. И вспомните при этом нашу маленькую бронированную плакодерму.

Из-за странного поворота биологической судьбы мы сохранили наиболее интересную часть репродуктивной анатомии в наследство от нашей древней эволюционной истории, а иные животные продолжили жить и развиваться без нее.

Мой рассказ о происхождении секса у позвоночных подходит к концу, но исследования продолжаются. Всё новые экспедиции обследуют каждый уголок Гоугоу в поисках ископаемых свидетельств, в надежде однажды найти то, что либо подтвердит существующие догадки, либо опровергнет их и породит совершенно новые. Такова наука: не имеет значения, кто прав, а кто нет; важно, в чем состоит эта правда и как она может помочь дополнить картину нашего понимания развития живого на земле.

Изучая материал для написания этой книги, я, как обычно, увлекся и стал искать следы прошлого, которые дают ключ к пониманию природы секса. Я наткнулся на увлекательные истории, к примеру, об открытии Антони ван Левенгуком сперматозоидов в 1677 году, что произошло случайно благодаря созданию более мощного микроскопа. А также о знаменитом датском ученом Николасе Стено (1638–1686), который, помимо принципа суперпозиции, то есть залегания более молодых геологических пластов поверх старых, обнаружил существование яичников в процессе изучения строения гигантской акулы.

Чем больше я искал в материале о сексе в истории живого, тем больше интересного находил – но это уже другая история.

Ключ к пониманию секса – оплодотворение. Сегодня мы хорошо знаем, что сперматозоиды запускают биологический процесс зарождения новой жизни, оплодотворяя яйцеклетку. И еще с Античности люди знали, что совокупление ведет к рождению ребенка. Но механизм этого явления оставался загадкой. Так, древние греки полагали, что «семенные частицы женщины» создавали зародыш, в то время как мужские – только обеспечивали зародыш питанием. Эта идея преобладала в течение более чем тысячелетия.

Фома Аквинский, плодотворный писатель и философ XIII века, считал, что действующей силой является особая пена в семени, обладающая энергией, данной не душой человека, но божественными созданиями. И все же в течение Средневековья боролись между собой сторонники двух концепций: спермисты и овисты. Первые полагали, что человек зарождается и формируется в самом семени мужчины, вторые – что это происходит в яйцеклетке, которой свыше дан зародыш будущего младенца, а сперма – лишь питание для зародыша.

В конце первого десятилетия XVIII века были проведены странные эксперименты по определению роли мужских и женских семян. Известный итальянский аббат Лаззаро Спалланцани придумал маленькие трусы, которые надел на лягушек перед спариванием. Конечно, в таком облачении самец лягушки не смог оплодотворить самку. Тогда он взял сперму с трусов самца лягушки, поместил ее в икру и обнаружил, что из нее развились маленькие головастики. Спалланцани также первым искусственно осеменил собаку, доказав таким образом, что мужская сперма необходима для оплодотворения. Но после серии точных экспериментов, в ходе которых им были сделаны прорывные открытия, он заключил, что маленькие анималкулы (так он называл сперматозоиды) не имели никакого отношения к оплодотворению.

На вопрос о том, что является величайшей тайной биологии, большинство отвечает – эволюция. Чарльз Дарвин написал книгу, представившую его теорию эволюции, в 1859 году, за 17 лет до того, как загадка оплодотворения, мучившая человечество в течение двух тысяч лет, была окончательно решена.

Не так давно я читал в различных университетах и колледжах США серию лекций по теории происхождения секса, основанной на наших находках. В конце лекции я задавал один вопрос: какой из величайших ученых впервые открыл тайну оплодотворения? Ни один из всех этих образованных людей не дал правильного ответа.

Мне показалось, что обо всем этом нужно рассказывать еще больше, от древних греков до современных исследователей, с их оплодотворением в пробирке. Кажется, мое неожиданное путешествие в мир секса еще не окончено.

И между прочим, имя этого гения, профессора биологии Берлинского университета и первооткрывателя механизма оплодотворения, – Оскар Хертвиг (1849–1922).