Пленник золотой любви - Ольга Вешнева

Страшное слово ДНК закружилось в голове. Скомкав газету, я вылез из павильона и поковылял к дворцу. Сатибо разразился диким смехом злодея из американского мультика. Он хохотал, косилка в его руках жужжала и дребезжала, ее пытался перестрекотать кузнечик в цветнике на берегу пруда.

Шум в ушах, искры солнечного света в глазах, покалывание в желудке и слабость в коленях – с таким багажом я приплелся в ванную комнату. Будто скрывающий улики маньяк, затолкал окровавленные пожитки в круглое чрево стиральной машины.

Ополаскивание прохладной водой не прояснило моего разгоряченного ума. Ледяные струи завивались спиралями ДНК. Душ превратился в душителя, обвил сотнями холодных скользких удавов мое ударенное теплом тело. С героической отвагой я передавил водяных змеек махровым полотенцем, выскользнул из ванной на мраморный пол, надел белый халат гостиничного типа и спустился в Венецианскую гостиную.

Сатибо был тут как тут. Читал за журнальным столиком научно-познавательный альманах и поминутно поглядывал на огромный плоский телевизор. Шли новости.

На обложке журнала в правом рядке анонсов я прочел: “Насколько опасна ГМО-пища? Способны ли продукты-мутанты изменить генетический код человека? Ученые с мировым именем расскажут вам об этом на странице 32”.

“Вы спасены, дорогой Тихон Игнатьевич! Вне всяких сомнений, за последние бурнонаучные годы вам не раз доводилось испить крови быка, питавшегося генетически модифицированными злаками, или крови клонированной овцы, или крови бройлерного цыпленка, над генной составляющей отца, матери, деда и бабки которого вволю поиздевались идейные селекционеры. Ежели верить ученым мужам, вы уже сполна модифицировались. Образцы ферментов, вытащенные из останков самурая, и пробы ваших теперешних ферментов будут различаться как небо и земля, как день и ночь… как вы и Сатибо!”

Я чуточку преувеличил. Спасительное известие наполнило меня отчаянной радостью. Захотелось прочитать умную статью от начала до конца. Но не просить же у самурая журнал.

Так мне впервые пригодился айфон. Я вынес приз из своей комнаты, включил его, вышел в Интернет и задал глобальной паутине интересующий вопрос: “Способна ли генетически модифицированная пища изменить ДНК”. За последующий час виртуальный паучок так запутал меня в информационном коконе, что я шибко занемог от переживаний. Придавленный спудом научных мыслей, я растянулся в рост на пятнистых подушках, притенив глаза от света уснувшим айфоном, коего не выпускал из рук.

Неугомонный стражник дрых по соседству, отвернувшись к диванной спинке, а может, и не спал, а искусно притворялся, подслушивая мои редкие шуршания. Прочитанный им журнал перестал меня интересовать. Из него я тоже не узнал бы точного ответа на жизненно важный вопрос.

Ученые мужи городили на тему ГМО каждый свой городок-крепость и защищали его до плачущих рожиц форумных смайликов. Один профессор утверждал, будто после употребления человеком в пищу помидора с геном скорпиона, внедренный в овощ чужеродный элемент встраивается в генетическую структуру нового хозяина и ослабляет в дальнейшем иммунитет. Его оппонент без устали твердил, что люди за свою жизнь поглощают несчетное число чужих генов, но все данные привнесения в них не задерживаются, и тем более не внедряются куда не надо. Третий участник спора уверял, что ГМО-еда вредна лишь для аллергиков, поскольку они могут вместе с безопасным продуктом, сами того не зная, проглотить аллерген.

Эксперименты на мышах показывали разное. То мыши дохли быстрее обычного, то наоборот, дольше жили. На людях опыты не ставили, на вампирах – тем паче. Что сделали со мной мутагены в крови сельскохозяйственной живности, мне вряд ли объяснил бы нобелевский лауреат.

Я заснул в умственных мучениях, и весь сон гонялся за трехголовой десятиногой овцой по Чернобыльскому полю. Как только удалось ее поймать, овечка превратилась в облачко и растаяла в моих руках.

Зажегся свет.

– Пора вставать, мальчишки! – объявила побудку Лиза. – Приятно было смотреть, как вы спите. Рада, что вы помирились. Жалко было поднимать вас, но тебе, Сати, надо бежать на работу, а к тебе, Тиша, приехал Иван Хельсинг.

– Я сегодня нездоров, и никого не принимаю, – заслонившись от люстры подушкой, повернулся на бок. – У меня солнечный удар.

– Поэтому я настаиваю, чтобы Смолин тебя осмотрел. Иван Иваныч тридцать лет занимается вампирами. Он знает, как тебя вылечить.

– Добрый вечер! Привет, Сатибо! – охотник вошел в гостиную, размахивая шляпой.

Мне пришлось встать.

– Могу я конфисковать ваше клыкастое счастье примерно на два часа? – Смолин подлетел к Лизе. – Мне срочно нужен живой вампир для проведения важного следственного эксперимента.

“Начало конца?”

– Тиша плохо себя чувствует, – девушка сострадательно посмотрела на меня. – Кажется, он перегрелся на солнце.

Смолин подбежал ко мне, изучил мои зрачки, язык, пощупал щеки.

– Вы его выгнали на улицу в жару?

– Я купила для него павильон из ротанга, – неуверенно проговорила Лиза. – Там всегда темно.

– Но воздух! Воздух был горячий! Поймите, вампиры очень тяжело переносят высокие температуры. Для них выше плюс двадцати пяти – невыносимое пекло. Они не могут охлаждаться за счет испарения влаги, как мы. Вампиры не потеют. Народные поверья, что упыри прячутся поутру в склепы, забираются в гробы, возникли не на пустом месте… Лучше бы вы пустили его на день в подвал… Вам повезло, что в душном павильоне у него не случилось кровоизлияние в мозг.

“Да! Запустите меня в подвал! Я откопаю клад”.

– Как страшно! – вздрогнула Лиза. – Что нам теперь делать?

– Днем его не выгуливайте и не кормите. Это тоже вредно. В жару включайте кондиционер, – посоветовал Смолин. – Я его сейчас немного проветрю, и он будет как огурчик.

“Позеленею от страха?”

– Ваш эксперимент не опасен для Тишиного здоровья? – Лизу тревожили обоснованные сомнения.

– Не беспокойтесь, мамзель. Верну вашего писателя в целости и сохранности, – пообещал Смолин. – Пойдемте, барон Таранский! – охотник был готов забрать меня в халате.

– Я князь… Мне надобно одеться подобающим образом.

– По мне, что князья, что графья, что пролетарии – все убиваются одной осиной, – втайне от Лизы шепнул мне Смолин у лестницы. – Наденьте спортивную форму! Я буду ждать в машине.

Иван Смолин любил прибедняться. Старый черный джип “Шевроле” – местами потертый, местами поцарапанный – не соответствовал его неофициальным доходам.

– Неплохо устроился, писатель, – в дороге охотник заговорил со мной. – Не ожидал от тебя такой прыти. Думал, рано или поздно прищучу я тебя на темном тротуаре за незаконным ужином. А ты нашел, к кому присосаться! Ха! Не всякому хитрому человеку повезет охмурить цыпочку с миллионами на банковских счетах и в домашних сейфах, а тут повезло кровососу! Чем ты ее взял? Вокруг нее деловые красавцы крутятся, не тебе ровня.