Власть в тротиловом эквиваленте-2. Злой дух России - Михаил Полторанин

Что представляла собой эта команда?

Ученик лауреата Нобелевской премии академика Л. В. Канторовича[25], А. Г. Аганбегян занимал в это время пост директора Института экономики Сибирского отделения АН СССР. К этому времени он, по его собственному признанию, неоднократно «месяцами работал в Москве на дачах ЦК КПСС», «готовил речи на экономические темы для руководителей государства, материалы съездов и т. д.». Внимание будущего генсека он, по всей видимости, привлек «весной 1984 года», когда «написал Горбачеву доклад о положении в экономике на 132 страницах». «В декабре того же года, — вспоминает А. Г. Аганбегян, — по поручению Горбачева вместе с коллегами я участвовал в подготовке пленума по научно-техническому прогрессу, и меня даже не отпустили встречать Новый год в Новосибирск»[26].

В отличие от А. Г. Аганбегяна А. И. Вольский был известен только в аппаратных кругах. Будучи помощником генсека, он принимал участие в разработке подготавливаемой Ю. В. Андроповым программы реформ, в частности в 1983 г. им был разработан проект реформирования СССР, предусматривающий разделение его на 41 штат[27].

К реформаторам принадлежал и В. А. Медведев. Характеризуя содержание своей записки от 17 марта, упоминавшейся ранее, он пишет, что особое место в ней занимали два предложения: «освободить партийные комитеты от оперативно-хозяйственных дел» и в связи с этим ликвидировать в ЦК «отделы по отраслям народного хозяйства»[28], а также предоставить членам партии возможность свободного обсуждения любых проблем («не должно быть запретных тем для высказываний и обсуждения»)[29]. По существу речь шла об отстранении партии от власти и ликвидации внутрипартийной цензуры.

Общее представление о той позиции, которую занимал А. Н. Яковлев на заре перестройки, дают две его записки, составленные в декабре 1985 г.: «Тезисы об основных слагаемых перестройки»[30]и «Императив политического развития»[31].

В первой из них, которую можно назвать «манифестом перестройки» или же программой-максимум, он утверждал, что марксизм — это не более чем религия, что существующий социализм — это «социальный канибализм», что речь должна идти «не только о демонтаже сталинизма, но и о замене тысячелетней модели нашей государственности». Предлагая «начать своеобразную деиндустриализацию страны», он провозглашал такие цели, как восстановление частной собственности и переход к рыночной экономике[32].

Во втором документе, который можно назвать программой-минимум, намечались некоторые конкретные шаги, направленные на достижение конечных целей: освобождение партии от хозяйственных и других государственных функций, переход к двухпартийной системе, введение альтернативных выборов, децентрализация управления и т. д.[33]

Возникает вопрос, может быть, Александр Николаевич «созрел» до подобного рода идей только к концу 1985 г.?

Послушает его самого: «Деятели, — утверждал он, характеризуя работников аппарата ЦК КПСС, в котором проработал около двадцати лет, причем не где-нибудь, а главным образом в Отделе агитации и пропаганды, — были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я — в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостным, истинные убеждения держали при себе»[34].

Некоторое представление о степени откровенности А. Н. Яковлева в тот период мы можем иметь на основании воспоминаний бывшего советского социолога И. Г. Земцова, который летом 1983 г. встречался с Александром Николаевичем в Канаде. Во время этой встречи А. Н. Яковлев заявил: «Не пришло ли время признать, что марксизм с самого начала оказался ошибочным… Коммунисты пытались создать рай на земле… И выяснилось — его построить невозможно»[35].

Таковы были основные участники рабочей группы, перед которой была поставлена задача — составления концепции перестройки.

В упоминавшихся интервью М. Н. Полторанин отмечал, что им были «предоставлены самые секретные материалы Академии наук, Госкомстата, Госплана и даже КГБ», рисовавшие реальную картину положения дел в стране[36].

Среди них особое место занимала аналитическая записка, которая рассматривала три возможных сценария развития событий: а) если в стране не будет перемен, к началу 2000 г. ее ждет кризис, б) если все ограничится частными переменами, страна будет оставаться в застое, в) выход из создавшегося положения лежит только на пути серьезных преобразований[37].

По существу эта записка обосновывала необходимость того, что позднее получило название перестройки.

По всей видимости, именно эта записка упоминается в воспоминаниях А. Н. Яковлева. Составленная возглавляемым им ИМЭМО при участии «ведущих ученых нескольких институтов» и рассматривавшая «перспективы развития советской экономики», она действительно предсказывала: «если советская экономика и дальше будет развиваться на тех же принципах, то где-то в последнее десятилетие ХХ века мы резко откатимся назад примерно на 7-е место, по ВНП и окажемся в глубоком экономическом кризисе»[38].