Псион - Владимир Поселягин

Добивать карликов не требовалось, готовы все три. Право трофея Каргул понимал хорошо, поэтому с явным сожалением вернул мне винтовку. С намёком ему показав на две оставшиеся, на третью махнул рукой, мол, дарю. Судя по тому, как расцвело его лицо, подарок был более чем щедрый. Тот сбегал и быстро привёл оружие в нормальный внешний вид, я надеюсь, что он нормальный, так что эти две винтовки я закрепил на бауле, Каргул вооружился своей, и мы пошли по тому же направлению, в котором он двигался ранее.

По дороге пытались общаться. Лишь вечером Каргул начал проявлять беспокойство, стал осматриваться. Видимо, надеялся дойти до убежища засветло. Всё торопил, хотя и у самого сил не оставалось. На верхушках барханов я так ничего и не видел, лишь заметил, что вдали показалась дымка гор и барханы становились мельче. Ах да, однажды на большом расстоянии заметил остов ещё одного судна, мы прошли мимо. Каргул на мои вопросительные жесты пытался что-то объяснить, как будто вываливал на песок и раскидывал ногами, но если я правильно понял его жесты, то эта планета – свалка, и тут хватает подобного мусора. Ничего страшного, я вырос на похожей планете, меня мусором и артефактами не удивишь. Каргул на остов даже внимания не обратил, как будто для него это привычное зрелище. А вот сейчас наверняка рад был бы, чтобы тот оказался поблизости, но мы уже далеко ушли.

Когда я предложил ему располагаться прямо на песке в долинке между барханами, тот в ужас пришёл, предлагал дежурить по очереди ночью, тогда я продемонстрировал на нём один из своих охранных детекторов, на что тот расплылся в улыбке и показал большой палец. Это я его этому жесту обучил. Когда лагерь был организован, после ужина я устроился на спальном мешке, напарник в тент завернулся, я достал из баула пояс одного из карликов и стал его изучать, пытаясь вскрыть ножом. Жаль, ничего из инструментов в спаснаборе не было, пригодились бы. Каргул, как увидел пояс, сразу же вскочил и стал орать. Вырвал его и бросил в тлеющие угли от сухих колючек, да ещё свежих подбросил. В пути Каргул их собирал, я сразу понял почему, поэтому помогал, и мы смогли развести небольшой костерок. Запаса должно было хватить на полночи точно, но не больше, больно уж быстро прогорал. Дальше тот пытался объяснить, что пояс – это плохо, пока я не сообразил, что в нём есть что-то вроде маяка и нас по нему могут отследить. Пока напарник бегал на верхушку бархана осматриваться – моим биноклем он пользовался уже уверенно, – я сворачивал лагерь, если тот предлагал сменить место ночёвки, его следует послушаться, абориген всё же.

Закончил я быстро, напарник вернулся успокоенный, погони он не заметил, но мы за пару часов чуть ли не бегом продвинулись на три бархана дальше, где и устроились на ночёвку, и уже благополучно уснули. Дежурств назначать не стали, моей охранной системы было достаточно, а нам обоим нужно хорошенько отдохнуть.

Похоже, на этой планете говорить нужно так: «К счастью, и в этот раз ночь прошла благополучно».

Не знаю, как с другими, ночью в пустыне расцветает жизнь, но нас будил только шум, издаваемый зверями. К счастью, датчики работали прекрасно, так что кроме этих шумов ничто нам спать не мешало. Крупные хищники в пустыне есть, но их очень мало, это мне тогда повезло, что на лагерь вышла та зверюга, а так тут в основном мелочь, одиночки да стаи, от них и был весь шум.

Утром мы проснулись от холода ещё до того, как наступил рассвет, поели и, свернув лагерь, направились дальше. Через пару часов я понял, куда меня ведет Каргул, действительно недалеко оставалось, ещё бы немного, и дошли, хотя для пустыни три километра – это приличное расстояние. Тут лежал ещё один остов, только не настолько засыпанный, огромный, я бы даже предположил, что ранее это был линкор. Его балки вздымались на тридцать этажей. По виду тот был обобран подчистую, но напарник уверенно зашёл внутрь и, подойдя к одному из гигантских шпангоутов силового каркаса, открыл незаметный тайник, так же спокойно достал гарнитуру и стал кого-то вызывать. Судя по тому, как он обрадовался и быстро затараторил, связаться ему удалось. Говорил недолго, но меня насторожили взгляды, которые, как тот думал, незаметно бросал на меня. Какие-то они были у него… хищные, что ли? В общем, непонятные, так что я положил баул рядом, подготовив винтовки. Как я учил напарника использовать бинокль, без него в пустыне трудно, так он помог с винтовками. Как я понимаю, показал основное, как настраивать и стрелять, а множество опций мне просто недоступны, языков не знаю.

Мы успели поесть, до обеда далеко, но чего экономить, если скоро за нами прилетят? Да и воду допили. Каргул повертел с интересом мою флягу и вернул. Когда послышался знакомый свист платформы, довольный парень встал на ноги с обломка балки и указал, что из-за дальнего бархана показалась точка, которая быстро приближалась к нам. Дождались. Движение было смазанным, но я уловил его боковым зрением, да и на стволе винтовки засветился огонёк, означающий, что оружие переведено на нелетальное действие – то самое, метающее маленькие молнии. Я успел уйти в прыжок и схватился за бластер, но оказалось, из нелетального оружия можно стрелять очередями, что напарник и сделал, всадив мне, когда я делал перекат, в спину три таких шарика, так что сознание быстро погасло.

Как мне показалось, очнулся я сразу, но действительность была куда неприятнее сновидений. Находился я в небольшой тесной клетке на одного человека, железный ошейник на шее, от которого шла цепь наружу к кольцу, вделанному в брусчатку площади. Вот и вся моя одежда. Снаружи не такая уж жара, находился я явно на торговой площади, и если бы не иглы звездолётов, что вздымались по разным сторонам, я бы подумал, что нахожусь где-то в средневековье. Но нет, это был обычный городок космической цивилизации, вот только я был рабом, и похоже, на этом рынке решалась моя судьба. Одно порадовало, судя по верхушкам деревьев и температуре в середине дня, мы далеко от пустыни, привычная мне температура средней полосы.

Моё шевеление в клетке, чтобы осмотреться, явно порадовало торговца, я заметил-то его не сразу, тот у меня за спиной стоял, с кем-то общался. С кем, я не видел, вроде женский голос был. Крутить головой я не стал, торговец сам сделал несколько шагов и посмотрел на меня. Что-то весело сказал, явно обращаясь ко мне.

– Слышь, петух разряженный, я вашего дикарского наречия не понимаю, – пробурчал я, продолжая изучать ряды, продавцов и покупателей. Было видно, что рынок не чисто рабов, универсальный, так скажем, но клетка моя стояла именно в специализированных рядах.

Тот внимательно вслушался в то, что я говорю, и нахмурился, после чего стал громко возмущаться, похоже ругался, смысла не уловить без знания языка, но весь его вид указывал на это. Про петуха я нисколько не приукрасил, вообще люди на рынке были одеты кто во что горазд. Такое впечатление, шёл конкурс, разукрась свою одежду поярче, получи в качестве приза мисс Вселенную, вот те и старались. Все цвета радуги. В общем, буйство красок в одежде работало как калейдоскоп, да ещё все двигались, у меня чуть морская болезнь не началась. Проще прикрыть глаза и смотреть сквозь ресницы, оно так безопаснее. Правда, чуть позже я привык и уже не обращал на это внимания, а пока мне всё не нравилось. И шум, и этот калейдоскоп, и этот торговец. Закончив ругаться, он куда-то ушёл, а я стал ощупывать ошейник. Клёпанный в кузне, никакой электроники, тело у меня хорошо тренированное, но даже я не сломаю это железо голыми руками. Ладно, подождём. Я вообще умею ждать и раздавать долги, а на этой планет они у меня появились, а должником я не люблю быть, и торговца этого размажу, и предателя Каргула. Вот скотина! Ничего, встретимся ещё, поквитаемся. Говорят, псионы страшны в гневе, я пока ещё не знаю, вот и есть шанс убедиться. Но они точно очень мстительны, это и с моим характером совпадает, мы вообще не злопамятные, мы просто злые, и память у нас хорошая.