Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж - Марина Орлова

же? — пытаясь скрыть неловкость, задала я первый вопрос, который пришел в голову.

— Нет. Ведуньи берут силы от земли и растений, с чем ты вполне справляешься. Но ведуном может стать любой смертный, у кого есть предрасположенность. Достаточно только видеть чуть больше, чем человек: духов, жизненные потоки, подмечать приметы, понимать язык растений и чувствовать землю. А с ведьмами все иначе и ими исключительно рождаются и не абы от кого, а от ведьмы. Ты — потомственная. То есть, вся твоя родня по женской линии — были ведьмами.

— Все? — переспросила я так тихо, что, кажется, лишь губами пошевелила, судорожно вспоминая все обвинения деревенских, все шепотки, недосказанности, мамины книжки и дневники, которых я не понимала… и то, как она… ушла.

Чувствуя, как горло сжал спазм, подняла лицо и наткнулась на внимательный взгляд Володи. Он вглядывался в мое лицо несколько секунд, а после покачал головой, словно точно знал, о чем я думаю.

А думала я о том, что… вдруг, просто вдруг, все обвинения и обиды были… справедливыми?

Но… почему-то от этого жеста демона стало чуть-чуть легче. Понимала, что он мог обманывать, и сама я так хотела быть обманутой, но все равно так было легче.

— Все, — коротко подтвердил Ждан. — И Силы они берут из стихий. Иногда духов подключают. Это — что касается белых. С черными все сложнее и легче — одновременно.

— А подробнее? — заинтересованно затаила я дыхание.

— Черными ведьмы становятся тогда, когда переходят черту дозволенного. Тогда, когда белая магия перестает удовлетворять их потребности в полной мере, так как белая магия — ограничена природными законами. Черная же — лишь моральными принципами ведьмы. Так как силы она получает искусственным методом — не из стихий, а забирая у других.

— Это..? — ощущая подступающую панику, вспомнила я про сегодняшнюю «дымку» над Дарьей.

— Да, свои силы чернокнижники подпитывают жизненной энергией живых существ, — подал голос демон, чем вызвал недовольство Ждана, словно тот украл его славу.

— Для обычной приживалки ты много знаешь, — подозрительно прищурился Ждан и медленно обернулся на невозмутимого Володьку. И все выглядело бы грозно и внушительно, вот только картину портил тазик с мыльной водой и мокрая рубашка в кокетливый цветочек в больших ладонях «настоящего мужика».

— А я — необычная, — многообещающе улыбнулся демон и напрягся. — Хочешь проверить, хозяюшка?

Напряглись вообще все. Я, так как не желала видеть, во что могут превратить мое жилище два бугая в запале. Велес же понимал, что разнимать этих двоих я пошлю его, а тому не хотелось, так как опасность быть банально задавленным также осознавал. А уж коли охотник поймет, что перед ним демон — все, пиши пропало.

— Полукровка он, — выдал Велес с таким видом, словно того вновь гавкать заставили. — Смертный с зачатками богатырскими. Вот в охотники и не идет — не возьмут, а свое хозяйство завести среди простых смертных — не может. Побаиваются те его. Оттого и не хочет об этом говорить. Скитается от деревни к деревне, пытаясь себя реализовать: чудище какое неопасное сразить или вон — по хозяйству, как нашей Дарине, которая пожалела бедового.

Все замерли, в том числе и «полукровка», который осознавал свою новую биографию. Проникался так сказать, и все тяготы сказывались на невозмутимой прежде моське: гнев, унижение, гордость и смирение. Потому что затем уважительно хмыкнул, признавая, что это — не самый плохой вариант «прошлого».

Что ж, должна признать, волк быстро сориентировался. Даже охотник удовлетворительно кивнул, принимая версию Велеса.

— Это многое объясняет, — пренебрежительно фыркнул Ждан. — Сразу бы сказал. Глядишь — подсоблю: замолвлю словечко. Нам, настоящим богатырям и охотникам, всякое подмастерье важно. Могу взять тебя к себе в конюхи, — щедро предложил богатырь, пока веко дергалось уже у демона.

— Ты…. — прошипел он, но Велес встал тому на ногу и предостерегающе посмотрел, что слегка поубавило гнев чистоплюя из Мрака. Пусть даже этот чистоплюй в ускоренном режиме последние две недели осваивал сельское хозяйство. — Я подумаю, — сухо ответил демон и отвернулся с видом, словно хочет если не выпить, то помыть рот. Судя по косому взгляду на таз с водой — даже с участием мыла.

Но то ли благодарность на широкий жест и «доброту» Ждан посчитал скупой, то ли еще что, но спор был готов разгореться с новой силой, чего мне не хотелось.

Пришлось импровизировать уже мне:

— И все они были светлыми ведьмами? — шмыгнула я носом, что, кажется, щепетильного охотника смутило. Нет, я помню, что тот благородных кровей и прочее, но с такими нежными чувствами он выбрал явно не ту профессию, которая подразумевает кровь, грязь и лишения. А тут и сморкнуться при нем нельзя! Неженка…

— Необязательно. Все ведьмы рождаются нейтральными. Затем обязанность опекуна или наставницы раскрыть потенциал силы у юной ведьмы. Уж потом та должна выбрать путь, которым пойдет. Обычно большое влияние на решение имеет именно преемственность и воспитание, но ты — неактивная. Сила в тебе есть, но она не раскрыта. Твоя наставница…

— Мама, — поправила я, задумчиво пожевав губу.

— Мама, — кивнул Ждан, с увлечением оттирая на ткани то, что и до него не отстирывалось. Но я предпочла об этом умолчать. Ну, а вдруг у него получится отчистить? С таким-то усердием! — Она намеренно не стала раскрывать твой потенциал и не развивала резерв, не обучала. Я впервые с таким сталкиваюсь и не знаю, как это объяснить, — признался он, устало вздохнув.

Я тоже не знала, ведь мама даже намеком не давала понять, что она, я и бабушка… прабабушка были причастны к ведьмам. При мне мама занималась только травами и настойками, и никак, кроме «ведуньи», я ее не могла обозначить. Но это только при мне, однако, жила я с ней не всегда…

Я всю жизнь считала, что «ведьма» — уничижительный вариант «ведуньи». А тут…

Что же еще она от меня скрывала? Кажется — все. Вся моя жизнь и знания о моей семье — фальшь.

— Велес? — глухо позвала я того, кто точно должен был знать хоть что-то. Жил Велес с мамой значительно больше моего и очевидно по ее наказу врал мне все время.

— Она боялась за тебя, — негромко произнес волк с явной неохотой. — Хотела уберечь свою дочь от участи, что преследует вашу семью. За