Все мужчины ее жизни - Ника Сафронова

– Завидую тебе.

– Пошла ты в задницу!

Дорохова надела плащ и ушла.

А мы с Витькой до часу ночи превращали «телефонную будку» в две маленькие, ладные полочки. И в эту ночь я даже позволила ему остаться. Черт его знает зачем. Может, после Оксанкиных откровений прошибло?

Несколько дней прошло относительно спокойно. За исключением того, что Оксанка категорически отказывалась ехать на рыбалку. Она почему-то считала, что я непременно стану ее подкладывать под Ваню Сорокина. Ну и что? Даже если и так? Не для себя же стараюсь, для дела!

В конечном счете дотянули до пятницы. А в пятницу, с утра пораньше, мне позвонил Дмитрий. Он уже до того истомился ожиданием нашей постоянно ускользающей встречи, что названивал мне чуть ли ни по сто раз на дню.

Я еще спала, когда телефон заиграл туш победителю, из чего стало понятным, что звонит ВИП-персона. И хотя эта персона мне уже порядком поднадоела, пришлось просыпаться.

О, как это было непросто!

Ночь накануне я почти не спала. Полностью посвятила ее Альбиносу. Теперь он уже дошел до того, что позволил в своей истории меня раздеть. Правда, пока только до половины. Я же изворачивалась как могла. Любыми путями пыталась вытянуть из него информацию. И все-таки выудила парочку интересных подробностей. Например, то, что по происхождению он грек. И при этом не очень высокого роста. Опять же, все это могло не соответствовать истине. Но вот из чего я сделала такие выводы.

Действия на сей раз у нас происходили в каком-то замке. Кажется, было много свечей и горел камин, потому что прежде всего он предложил мне согреться возле него.

«Сударь, – написала я, – если Вы намерены продержать меня здесь до утра, то хотя бы угостите вином. И может быть, пригласите даму на танец?»

«Как скажете, сударыня. Сегодня все ради Вас! Позвольте, я сниму с Вас плащ? Он вымок насквозь».

«Позволяю. Снимите».

«Ну вот. А теперь я покажу Вам, как танцуют у меня на родине. Встаньте ко мне боком и давайте положим руки друг другу на плечи».

«Сударь, мне так неудобно! Вы слишком высокий!»

«Хм… впервые слышу об этом…»

А следом он прислал мне смайлик с подмигивающей рожицей. Просек, одним словом, что я его провоцирую.

Я потянулась к телефону. Убедилась, что номер действительно Дмитрия. И, попытавшись наполнить голос нежностью, сказала:

– Але!

Получилось не очень-то. Как у того зека с высоко поднятым воротником – любимого типажа советских детективов. Даже интонации те же: «Але, Сивый, сходка накрылась. Мусора поганые шмаляют…» Ну вот что-то из этой области.

Благо что Дмитрий воспринимал меня через особую призму долгого ожидания.

– Ну что, девушка, – бодро начал он, – надеюсь, на сегодняшний вечер у тебя никаких переговоров не запланировано. Мы выезд на пять часов наметили. Потом еще подскочим в одно место за вырезкой для шашлыков. И вперед.

– А сколько нам ехать? – пытаясь подавить зевок, но так и не подавив, спросила я.

– Часа три-четыре, если в пробке не застрянем.

– Сколько?!

– Часа три-четыре, а что?

– Да нет, ничего… – Рот просто раздирало зевотой.

Осветитель наконец догадался:

– Я тебя разбудил, что ли?

– Ага…

– Да? – Голос его моментально изменился, став немного тягучим. – И ты сейчас еще лежишь в постельке? Вся такая сонная, тепленькая?

Ну, началось! Распустил слюни, кобель несчастный!

– Угу, – сладко потянулась я в трубку. – Кожа такая горячая ото сна… особенно живот… м-м-м… руку держать невозможно.

Говоря все это, я действительно легонько погладила себя по животу. Я уже заметила. Если подтверждать слова действием, звучит убедительнее.

Дмитрий нервно хмыкнул.

Не знаю, в какую сторону дальше загнулись бы его извилины, но тут его кто-то окликнул, и он заторопился:

– Все, заяц, я побежал! К пяти, максимум к полшестого мы за вами заедем. Да, и если сможешь, возьми еще какую-нибудь подружку для моего приятеля. Он тоже с нами поедет.

Вот интересно, он что, думает, я подружек с деревьев, что ли, снимаю, как яблоки? Откуда еще-то одну? Графову, что ли, позвать? Но тогда придется посвящать ее в наши продюсерские планы!

Я набрала Оксанку.

Типаж советских детективов ожил теперь на другом конце провода.

– Але…

– С добрым утром, солнце! – громко сказала я.

– С добрым утром, мерзкое отродье. Какого хрена ты меня разбудила?

– Хочу, чтобы ты встала и начала собирать вещи. Потому что сегодня вечером мы едем на рыбалку. А если ты думаешь, что я буду отдуваться там одна, то глубоко ошибаешься.

– Да поеду-поеду, – проворчала Дорохова, – Надеюсь, я твоему Ване Сорокину не понравлюсь и он будет рад со мной просто поговорить об искусстве. В крайнем случае опять что-нибудь про Гондурас вверну.

– Это правильно, – одобрила я, – Гондурас действует безотказно, если вспоминать Даниила.

– Ну да, маленькое чудесное государство.

– Слушай, пупс, хотела с тобой посоветоваться. Тут Димка затребовал, чтобы мы взяли еще кого-нибудь из подружек. Я вот думаю – может, Графовой предложить?

– Опасно, – с сомнением сказала Оксанка, – вдруг она Веронике или Мишане проболтается?

Я снова представила картину, как Ладка, истомленная плотской усладой, падает Талову на грудь и, пронзенная нежностью от макушки до пят, раскрывает заговор, плетущийся у него за спиной.

Собственно, мы, конечно, ничего такого не делали: киллеров не нанимали, банковские счета не взламывали. Но кому же из работодателей понравится, что их подчиненные используют рабочее время и возможности фирмы на свой карман?

А главное! В груди опять что-то больно кольнуло. Да я, оказывается, собака на сене! Вот уж не думала никогда!

В общем, Графову мы решительно отмели. Оксанка сказала, что попробует вытянуть кого-нибудь из своих одиноких приятельниц, которых у нее было пруд пруди. Но уже через час стало ясно, что весь этот бабий коллектив как-то пристроил себя на ближайшие выходные. Кто на дачу ехал – сезон закрывать, у кого билеты в театр горели. А одна особенно потрясла. Шла по огороду, упала и сломала обе руки. Теперь целыми днями сидела дома, помогая вяжущей сестре управляться с нитками.

– Короче! Вдвоем поедем, – заключила Дорохова. – Ты как, уже на работу выходишь?

– Да, уже выбегаю! Ты меня фактически в дверях поймала, – сказала я, валяясь в постели, ожидая, пока подстынет свежий педикюр.

И вообще, в это утро я над собой как следует поработала. Маску сделала фруктово-ягодную. Провела эпиляцию ног. Даже не поленилась обработать все тело новинкой от израильских косметологов – аппетитным на вид кремообразным составом. Это чтобы кожа приобрела приятную бархатистость и матовость. Ну а что? Нужно же было на Ваню Сорокина впечатление произвести. Глядишь, до чего-нибудь и договоримся.