Всё из-за тебя, Итан - Али Стэндиш

– Ты отвлекаешь своих товарищей, – хмурясь, говорит экзаменатор, кивнув на моё по-прежнему трясущееся колено. – И рукой тоже, – вздыхает он, словно считает, что я это нарочно.

Оказывается, пока я пишу номер страховки, пальцы левой руки вовсю барабанят по парте.

Прекрасно. Не хватало ещё в папу превратиться.

Мисс Сильва предлагает нам открыть задания и приступать.

Едва мы заканчиваем с первой частью, дверь открывается и входит мистер Бизли. Он снял пиджак, но я вижу, как по его лбу сползает жирная капля пота, а под мышками расползаются два тёмных пятна. С пиджаком в одной руке и папкой в другой он оглядывает класс и что-то записывает.

Мисс Сильва на цыпочках пробирается к нему через лабиринт парт. Он что-то шепчет ей на ухо, и она, мазнув меня взглядом, возвращается на место.

И пусть она смотрела на меня всего долю секунды, я успеваю заметить в её глазах неловкость.

Мистер Бизли удаляется, тихонько прикрыв за собой дверь. Я снова смотрю на задание, но цифры кажутся полной бессмыслицей.

Всё равно что разглядывать каракули трёхлетнего ребёнка.

Я кладу карандаш.

Объявляют перерыв. Все пулей вылетают из класса, горя желанием воспользоваться трёхминутной свободой, но я будто приклеенный сижу за партой. Едва мои одноклассники уходят, мисс Сильва присаживается рядом.

– Итан? Ты, похоже, и на половину вопросов не ответил…

Я сдерживаюсь, чтобы не нагрубить в ответ. Мисс Сильва, конечно, молодец, но у неё явно сбились приоритеты.

– О Корали что-нибудь слышно? – Голос срывается, но мне все равно.

– Телефон не отвечает, Итан. – Она прикусывает губу, поправляет платок, потом тихо продолжает: – Но я бы на твоём месте не стала так беспокоиться. Уверена, всё в порядке. Сосредоточься на вопросах, а после попробуем ещё раз позвонить.

Возможные объяснения, почему Корали нет в школе (и почему не отвечает телефон)

1. Вчера вечером по дороге домой Корали похитила воровка, укравшая драгоценности, и велела её маме никому не говорить ни слова, иначе Корали умрёт.

2. Корали похитили сегодня по дороге в школу. В таком случае её мама, скорее всего, даже не знает о пропаже дочери.

3. Её мама недоварила еду, так что теперь всех Джессапов тошнит и они просто не могут подойти к телефону.

4. Кто-то заявил о пропаже драгоценностей, а полиция как-то выяснила, что они у Корали. Её отвезли в участок и угрожают тюремным заключением, если она не сдаст подельников.

5. Она забыла на ночь съесть солёную ириску, и маме пришлось везти её в больницу, чтобы поднять уровень сахара в крови.

6. Корали позвонили из интерната в Атланте и предложили принять обратно при условии, что она приедет прямо сегодня.

7. Корали боится выйти из дома, а её мама забыла оплатить телефон, и теперь он отключён.

Мне нужно найти Корали.

Вот единственная мысль, свербящая у меня в голове.

После экзамена я вместе с другими ребятами проталкиваюсь в столовую. У меня созрел план. Беру кусок обеденной пиццы, сажусь за первый попавшийся столик. Не притрагиваясь к пицце, жду ещё пару минут, пока столовую не наводнят школьники. Потом бросаю тарелку с пиццей в мусорку и направляюсь к дверям. Мне везёт: учителя заняты сбором экзаменационных работ, дверь караулит только старушка-волонтёр.

– Мне бы… – говорю я, кивая в сторону туалета.

Она вскидывает седую бровь.

– А разве можно?

– Мне очень надо!

Для пущего эффекта я даже переминаюсь с ноги на ногу. Пропустив меня, она следит, как я иду к туалету – то есть в противоположную сторону от входных дверей, велосипеда, свободы и Корали. Но стоит ей снова повернуться к столовой, как я опрометью бросаюсь обратно.

Пролетая двойные стеклянные двери, слышу чей-то окрик, но не останавливаюсь.

Я не могу потерять ещё одного друга.

Я не могу потерять Корали.

Тяжёлые двери ещё не успевают закрыться, а я уже выруливаю с парковки, даже не посмотрев, нет ли погони.

Велосипед несёт меня с какой-то невероятной скоростью, словно понимая, что ситуация чрезвычайная. Я пролетаю по Мейн-стрит, мимо «Рыбного дома», «Розовой пальмы» и магазинчика Мак, где сперва собираюсь остановиться, чтобы поругаться с хозяйкой, но всё-таки решаю ехать прямиком к дому Корали.

И вот я уже на подъездной дорожке, но так спешу, что в итоге оказываюсь на гравии, придавленный собственным велосипедом. Сбрасываю его с себя, не обращая внимания на ободранное колено и пульсирующую боль в руке.

У крыльца припаркован чёрный фургон с тонированными стёклами. Неужели полицейский? Я взлетаю по лестнице, кулак врезается в дверь – с несколько большей силой, чем хотелось бы, но я колочу и колочу, не в силах остановиться.

Дверь открывает Адина. Сегодня на ней не привычная роба, а спортивные штаны и майка, лицо опухшее. Увидев меня, она хмурится.

– Итан? Ты что здесь делаешь? Ты же в школе должен быть!

– Я беспокоился, – бормочу я, тяжело дыша после бега, велосипеда и поединка с дверью. – Корали не было в школе. Вы же знаете, что её не было в школе?

Адина украдкой оглядывается и выходит на крыльцо, закрывая за собой дверь. При дневном свете она выглядит ещё хуже: плечи опущены, глаза красные.

– Конечно знаю.

– Угу. С ней всё в порядке?

Судя по Адине, я совсем не в форме. Смахиваю с лица пот, торопливо пытаюсь заправить рубашку, потом смотрю на колено и понимаю, что кровь капает с него прямо на кроссовки.

– Корали пришлось остаться дома по семейным обстоятельствам, Итан.

– Могу я её увидеть?

– Уверена, она позвонит, когда будет готова с тобой разговаривать. А пока тебе стоит промыть царапину и замазать её антисептиком. У тебя ведь есть дома антисептик?

– Ну… наверное. Но… Корали ведь не… с ней всё в порядке? – спрашиваю я, чувствуя, как изнутри волной поднимается раздражение.

– С ней. Всё. В порядке, – отвечает Адина. – Позвоню-ка я в школу и твоим родителям, скажу, что и с тобой всё в порядке. А ты поезжай домой. И чтобы я больше не слышала, что ты сбегаешь с уроков.

Слова звучат твёрдо, но так, чтобы я не подумал, будто она меня ругает. И я вдруг чувствую себя круглым дураком: сбежал из школы, примчался сюда, колочу в дверь… Ясно же, что Корали не нужна моя помощь, что она даже не хочет посвящать меня в происходящее.

– Ладно. – Я признаю поражение.

Адина дожидается, пока я, снова оседлав велосипед, покачу прочь, и только тогда входит в дом.