Зона Посещения. Сойти с обочины - Сергей Вольнов

Снег рушился уже практически сплошным обвалом, камешки мгновенно в нем растворялись, и не было смысла их кидать – дальше чем на полшага исчезало все. Человек пробирался фактически вслепую, роя кротовую нору под снегом. И впервые за долгое время он почувствовал, как к нему внутрь закрадывается настоящий страх… Остаться в глубинной мути Зоны абсолютно слепым, без малейшего ориентира – кошмарный сон любого сталкера. И сейчас он осуществлялся наяву. Каждое следующее движение могло не в переносном, а в прямом смысле привести к смерти.

Однако на кону стояла не только его собственная жизнь как таковая, а кое-что неизмеримо более важное.

Вдруг вспомнился «бородатый», но меткий анекдот. Заяц в лесу напился до чертиков, и захотелось ему пойти косить траву. Косит, косит и все никак не устает. Глядь, одна поляна голая, другая, третья. Ну, звери и говорят медведю: ты тут самый старший, сделай что-нибудь, а то он так всю траву в лесу и выкосит. Медведь подходит к зайцу, а тот в упор не замечает его приближения, продолжает увлеченно косить. Медведь наступает на него сверху ногой, заяц сгибается, но все еще держится на ногах и с трудом, преодолевая сопротивление, медленно ведет косой туда-сюда. «Что, заяц, тяжело?» – спрашивает медведь. «Тяжело, – отвечает заяц, – но косить-то надо…»

Серый мысленно усмехнулся.

«А нам все равно, а нам все равно, не боимся мы волка и сову!»

Страннику еще ни разу не доводилось балансировать на такой узкой грани между бытием и небытием… И вот в этот решающий момент у него вдруг открылось какое-то новое понимание. Он не видел и не ощущал, но прекрасно понимал, где находятся ловушки, реальное восприятие отключилось, и он оказался в полной темноте, в которой то там, то здесь пульсировали энергетические сгустки областей ИФП.

Человек, зная их расположение, мог теперь обходить смертельные участки. Ненароком в полубреду ему даже показалось, что он способен сдвинуть эти сгустки… Но только показалось… Это уж точно привлекло бы ЕЕ внимание к нему, спохватился идущий.

Спасательное «антизрение» приходило к нему нестабильно, на короткие периоды, и опять заменялось привычной белой непроглядностью. Однако настоящему ветерану хватило бы и секунды, чтобы запомнить местонахождение всех ловушек. И еще он теперь четко знал, сколько до Цели.

Тоже изменка, однако не убийственная, а транспортная, изменяющая временные и пространственные координаты объекта, в нее попадающего.

Отчаянное упорство победило, странник преодолел оставшуюся дистанцию и достиг вожделенной точки. Шагая на «автопилоте», практически не чувствуя конечности, мало что сознавая и ничего не видя обычным зрением…

Вспышка потустороннего света озарила фигуру человека в облачении и снаряжении сталкера, на миг разогнав тьму.

Левой ногой вперед он шагнул в последний раз и провалился из жесточайшего зубодробительного холода беспощадной зимы в ослепительно-яркое, зелено-пышное, обжигающее лето.

Но в первую секунду после перехода весь горячий мир ему застила совершенно иная картина. Мужчина внезапно увидел лицо женщины, которую совсем недавно целовал на прощание, и огромные распахнутые глаза, в которых плескался невозможный коктейль – любовь вперемешку с болью. Словно Жизнелюбивая только прикидывалась, что остыла к нему! Она понимала, что сталкер на то и сталкер, он все равно уйдет в ходку, и, любя его, не желала ранить любимого в самое сердце.

Как он ей и обещал…

Не забыл.

Не только на запястье, но и на сердце у него теперь будет шрам после неодинокого привала в «Заре».

* * *

…Портал активизировался на считаные секунды, но сталкер успел «ювелирно» и переместился к внутренней кромке третьего круга. Фактически на границу с четвертым. Отсюда и ниже-глубже начиналось «самое то». Трот во всей полноте его убийственной «красы»… На одежде и снаряжении странника снега не было, конечно, ведь шагнул он сюда не из зимы.

С момента незабываемого перехода вслепую из снежного бурана прямиком в разгар жаркого лета минуло еще несколько интервалов пути – «ключевых точек» и перемещений сквозь пространство-время.

В память «неубиваемого», по высшему разряду защищенного от разного рода повреждений рекордера добавлялись запечатленные треки.

Идущий посмотрел вниз, в пропасть… совсем не бездонную. Сейчас были ранние, начальные годы существования Трота, и перепады между кругами радикально отличались в меньшую сторону. Вертикали еще не стали настолько впечатляюще высокими. Человек поднял забрало, сплюнул вниз и проследил за полетом слюны, пока светлый «пиксель» не растворился в темной картине мира внизу.

Этот плевок не выглядел оскорбительным, уничижительным. Слюна использовалась им как бы вместо зонда-камушка или гайки. Воин, презирающий и недооценивающий врага, значительно снижает свои шансы на победу.

Опустив забрало, сталкер отвернулся от края ямы четвертого круга.

Неподалеку от перепада между уровнями виднелась опушка небольшого леска, некоторые древесные кроны уже порыжели в угоду наступающей осени, а некоторые еще сохраняли зеленую листву. Скопление деревьев в общем-то казалось безобидным, хотя это впечатление скорей всего обманчиво. Но инфернальной жутью от него не веяло, как порой случалось с иными зарослями.

Прихрамывая – в предыдущей операции, убегая от стаи друсаков, он чуть не сломал ногу, и щиколотка еще побаливала, – сталкер направился к лесу, по ходу подбирая веточки, камни, комья почвы, используя их в качестве проверочных снарядов. Имевшийся до этого запас специально подобранных зондов уже закончился.

Войдя под сень деревьев, он почти сразу услышал стрельбу; выстрелы прогрохотали довольно близко. Сюрприз! Трот в эти времена был далеко не многолюдной территорией. В будущем тоже случались периоды, когда пятиярусный котлован почти обезлюдивал, но сейчас в эту и другие Зоны просто ЕЩЕ особо не успели проникнуть люди. Посещение случилось не очень давно, и что делать с ненормальными отчужденками, что в них может понадобиться людям, чем в них заниматься, никто толком и не понимал. Слову «сталкер» лишь предстояло превратиться в название… то ли крайне экстремальной профессии, то ли ненормального призвания, то ли особого состояния души, разума и тела.

А в глубине леса, похоже, разразилось настоящее противостояние. Ожесточенная перестрелка не стихала.

Сталкер подобрался поближе и воочию убедился: так оно и есть.

Трое мужиков в обычной цивильной разномастной одежонке прижали одиночку в старом, видавшем виды армейском комбинезоне, похожем на рабочую форму танкиста. Палили короткими, на два-три патрона, очередями из пистолетов-пулеметов с деревянными прикладами и дисковыми магазинами, а «соло» пытался отстреливаться из черного пистолетика, прячась за кучей камней, нагроможденной в центре поляны. Вдобавок ему приходилось отвлекаться на собак, которые норовили подобраться с противоположной стороны. По ним осажденный швырял все, что под руку попадется.

Сталкер долго не раздумывал, точнее, вообще не выбирал. Для него выбор если и существовал, то лишь между вариантами: непрошено вмешаться или потихоньку удалиться. Каким образом вмешаться, вопрос не возникал.