Год 1943 - "переломный" - Владимир Бешанов

Войскам Черноморской группы генерала Петрова уже не было никакого смысла прорываться на Тихорецкую. Поэтому им было приказано всего лишь освободить Новороссийск и Таманский полуостров, с тем чтобы не допустить бегства противника в Крым. Дальнейшей задачей иметь захват Керченского полуострова, что было подтверждено директивой Военного совета Закавказского фронта от 24 января.

Однако что-то не получалось у Петрова ни на «Море», ни в «Горах». Наверное, потому, что здесь противник оказал настоящее сопротивление, а «прорыв не был должным образом организован».

Наступление 47-й армии, наносившей главный, отсекающий удар через станицы Абинская и Крымская в общем направлении на Темрюк, захлебнулось, не помогло и снятие с должности командарма Камкова (Федора Васильевича отправили получиться на ускоренные курсы Военной академии Генштаба, но армию ему больше никогда не давали) и назначение на его место 25 января генерала Леселидзе. Целую неделю, начиная с 26 января, армия безуспешно пыталась проломить оборону 5-го армейского корпуса. На отдельных участках удалось продвинуться на 400–500 метров.

Несколько лучше дело у соседей справа. 46-я армия, которую принял генерал-майор И.П. Рослый, до этого командовавший 11-м гвардейским стрелковым корпусом, продолжая преследовать противника, освободила Нефтегорск, Апшеронск, Майкоп и 2 февраля форсировала Кубань, овладев Усть-Лабинской. А еще через два дня соединилась с войсками 37-й армии Северо-Кавказского фронта.

18-я армия 25 января выбила арьергардные части 46-й пехотной дивизии из Нефтяной и Хадыженского, выйдя к концу месяца на левый берег Кубани. Все попытки преодолеть реку были отбиты противником. Как отмечает А.А. Гречко, успешному продвижению армии мешало слабое руководство войсками: «Уже 23 января управление войсками армии было нарушено, а с 27 января по 1 февраля и вовсе потеряно». К тому же в ходе наступления в горах застряла почти вся артиллерия усиления. Войсковая артиллерия и минометы поспевали за пехотой, но зато отстали снаряды и мины к ним. Почти анекдотом в данной ситуации, когда и отступающая и наступающая стороны действуют вдоль одних и тех же коммуникаций, выглядят сетования советских генералов на то, что артиллерия и тылы отстали «из-за недостаточно развитой сети дорог и крайне плохого их состояния», а немцы в то же время пользовались «широко развитой сетью дорог, которые были в хорошем состоянии»(?). Складывается впечатление, что по мере продвижения Красной Армии «автобаны» автоматически превращаются в непролазные грунтовки или даже растворяются в окружающей среде.

56-я армия силами 10-го гвардейского стрелкового корпуса и 76-й морской стрелковой бригады при содействии партизанских отрядов, преобразованных в истребительные батальоны, до конца января билась за Горячий Ключ, пытаясь прорваться к Краснодару, но и здесь противник отступать не планировал. Краснодар был для немцев чрезвычайно важен как железнодорожный узел и главная база снабжения всей 17-й армии в условиях, когда Керченский пролив был еще забит льдом. На этом направлении держал оборону 44-й. армейский корпус генерала де Ангелиса, бойцы которого оставили описание жесточайших боев:

«Они подходили. Как вчера и позавчера. Лишь на одном из четырех была форма, и лишь один из трех, в лучшем случае, имел винтовку. Тяжелого оружия не было вовсе. Они кричали «Ура!» и поднимались в атаку. Впереди молодые офицеры, некоторые прямо с учебной скамьи. За ними мальчики тринадцати-четырнадцати лет, старики, инвалиды. Собирали всех. Немецкие пулеметы скосили первую волну. Идущие за ними поднимали ружья раненых и убитых и продолжали атаку. Судя по лицам, здесь были все кавказские национальности. Скоро горы убитых и раненых лежали уже в сорока метрах от позиций 3-го батальона… Этот ад продолжался четыре дня. Они шли снова и снова, используя горы своих собственных мертвых в качестве прикрытия. За этими страшными брустверами они перегруппировывались и с леденящим кровь криком «Ура!» снова бросались в атаку…

Серьезно раненный русский лейтенант был обнаружен еще живым. Когда капитан Винзен попросил его объяснить причины резни, русский пожал плечами и сказал: «Вы, немцы, знаете, как воевать; мы только учимся».

Учились они хорошо. Но иногда все еще допускали серьезные ошибки, которые обходились им недешево. Так, командиры этих отрядов «красной самообороны» и партизан руководили своими людьми необычным образом. Они отдавали подчиненным офицерам боевые приказы по радио, в прямом эфире, вместе с устрашающими угрозами: «Если не выполните задачу, я вас расстреляю!» или: «Начнете отступать, я прикажу открыть огонь по вашей части!» Передовая служба радиоперехвата 125-й пехотной дивизии слушала все это, и Рейнгардт со своим штабом всегда заранее знал, где ожидать противника. Его тактические резервы постоянно оказывались в нужное время в нужном месте».

2 февраля последовал приказ Ставки дополнить безуспешные фронтальные атаки 47-й армии фланговым ударом 56-й армии в направлении Крымской, а Краснодар брать ударом с севера силами 18-й армии. Но все было тщетно. Немцы прочно встали в оборону. За следующие три дня лишь части 18-й и 46-й армий сумели продвинуться на 8–10 километров.

Наибольшего успеха к началу февраля добились войска Северо-Кавказского фронта, поскольку противник «наступал» здесь в том же направлении — на Ростов. В результате армии левого крыла оттеснили части 17-й немецкой армии в район северо-восточнее Краснодара. 24 января был освобожден Армавир, 30 января — Тихорецкая. 58-я армия генерала К.С. Мельника преодолела 160 километров и достигла побережья Таганрогского залива у Ейска. Правофланговые 44-я армия и КМГ вышли на подступы к Ростову с юга. Однако танковая армия Макензена уже ушла.

Ни Ростов, ни Батайск взять не удалось. Здесь, по выражению Штеменко, стоял «своеобразный броневой щит». Противнику удалось избежать разгрома и эвакуировать тяжелую технику. «Фактически имеется мало доказательств, — итожит А. Верт, — что в ходе преследования отступавших немцев не удалось захватить много пленных или нанести немцам значительные потери». Больше всего пострадала оставшаяся на Кубани и прикрывавшая отход 17-я армия, ее потери составили 11 300 человек.

За образцово организованный драп с Кавказа Гитлер 31 января присвоил фон Клейсту чин фельдмаршала. Ничего, мы его все равно достанем. В 1946 году Сталин вытребует Клейста у американцев и сгноит в лагере (причем сначала его будут судить югославы и пропишут 15 лет каторжных работ, а в 1952 году четвертак ему добавит Военная коллегия Верховного Суда СССР).

На этом завершилась наступательная операция «Дон» по освобождению Северного Кавказа, длившаяся 35 дней. За это время потери двух советских фронтов составили 220 танков, 236 боевых самолетов и около 155 тысяч человек убитыми и ранеными. Последняя цифра, взятая из статистического исследования «Россия и СССР в войнах XX века», вызывает сомнения. Так, численность войск Южного фронта на 1 января 1943 года оценивается в 393 800 солдат и офицеров. В ходе операции в состав фронта была передана 5-я ударная армия — еще минимум 40 тысяч. Людские потери к 4 февраля составили 101 717 человек, в остатке имеем примерно 332 тысячи. Однако по состоянию на 5 февраля численность войск Южного фронта указана 259 440 человек (?) — разницы в 72,5 тысячи хватило бы на укомплектование полнокровной армии.