Таун Даун - Владимир Лорченков

* * *

…началось все с того, что билет в Афины показался дороговатым. Женя наш ведь не только влюбленный мандострадалец… Он еще и иммигрант! А иммигрант – он как правительство Харпера! Вечно пытается урезать расходы. Так что Женя, рассудив, подозвал к себе стюардессу. Симпатичная, крепкоспинная немка… Рейс был от «Люфтганзы», так что в нем и кормили хорошо, и выпить наливали. Женя, глядя на облака, меняющие плоскость за иллюминатором – они как раз вылетали за пределы плато Сен-Лоран, и впереди ждали клочья разбросанных островков Новой Шотландии, – объяснил стюардессе обстановку. Экономия получалась пятьсот долларов! Немка вначале не поверила, думала вызвать пилотов, скрутить Женю. Пришлось пускать в ход обаяние! Женя вновь подвигал бровями, поулыбался, попросил разрешения снять майку. Немка, против воли, присела рядом, стала слушать. Спустя каких-то несколько минут план Жени ей показался вполне реальным, прагматичным. Немцы ведь большие прагматики! Иначе в Берлине 45-го хер бы кто выжил! А они выжили. Манду на сигареты меняли, минет – на кусок хлеба. И вот! Великая страна в центре Европы вновь приглашает к себе иммигрантов! Что-то такое Женя еще ей говорил до тех пор, пока немка – просто из-за интонаций… из-за гипнотического Жениного взгляда… – не начала течь. Клейкая, сладкая жидкость. В салоне запахло сексом, повеяло трахом. К тому же все, что со стюардессы натекло, стало собираться в швах воздушного судна… Протекать! Из самолета закапало, возникла угроза разгерметизации. В результате экипаж принял единственно верное решение. Сделали пересадку в Новой Шотландии. Жене только того и надо! Он трахнул стюардессу в туалете, пока механики осматривали самолет, и вылез наружу через толчок. Сгруппировался, а подружка смыла. От аэродрома, где он поменял билет на деньги, Женя затрусил к другому аэродрому. Хотел купить билеты на рейс через Стамбул. В 10 раз дольше, зато дешевле! Но не тут-то было. Рейс на Стамбул отменили. Чересчур много хитрожопых иммигрантов стали им пользоваться. Из-за этого аэрокосмическая отрасль Канады перестала развиваться, промышленность утратила стимул. Но и тут Женя не растерялся! Он ищет рыбаков, договаривается. Ну как? С женами их договаривается. Спустя какой-то час один рыбак соглашается везти Женю через Атлантический океан на своем баркасе к его возлюбленной, в Грецию. Экономия тысяча долларов! Этих денег, лихорадочно прикидывает Женя, хватит на то, чтобы пустить пыль в глаза его Каллисто и ее родителям заодно. Получить ее дыру на неделю. В полное распоряжение! А дальше… Будь что будет! После дыры – хоть потоп. Вот такой простой принцип у нашего казаха-путешественника, который отправляется в свой Анабасис на старой лоханке с ржавым дном и без паруса. Двигатель, конечно, барахлит. Весла, разумеется, поломаны. Зато есть сеть, которой можно ловить рыбу и есть. Но кроме нее, и другая пища! Женя ведь забрал все свои пять обедов с рейса в «Люфтганзе», у своей сладенькой немецкой фрау. И вот, дав гудок, баркас с Женей отправляется в путь. Наверное, нет смысла напоминать, что все, о чем я говорю, Женя проделывает с телефоном в руке, отсылая СМС и фотографии… Он даже немку трахал с фотоаппаратом в руке! А когда гречанка спросила, чего это у Жени телефон так трясется, тот отстучал сообщение про аварию над морем. Что-то драматическое. Взволновать! Опять же, думал Женя, будет сюрприз его Каллипсо. Та думает, что он уже погиб над Атлантикой, а тут… раз – и приплыл! Мысли об этом греют Женю. Возбуждают практически. Это очень кстати, потому что мотор баркаса – Женя называет его Катерина, в честь своей возлюбленной… велит краской на борту намалевать… – уже заглох. Как, почему? А кто знает! Квак, владелец баркаса, разводит руками. Только и говорит, что «désolé»[75]. Это такая универсальная, магическая формула в Квебеке. Квак может сделать все что угодно – разбить машину… проехать на бульдозере по детскому саду… оторвать голову вашей собаке… поджечь планету, наконец! – а после он говорит вам «désolé». И все! Вопрос исчерпан! Он же извинился! Этого достаточно, ему в школе объясняли! Так что квак, извинившись, быстро прощается с Женей, прыгает в маленькую моторную лодку – само собой, там и мотор в порядке, и сиденье сухое, это же для себя! – после чего пенный след суденышка исчезает. Прямо на глазах пораженного Жени. Но слезами горю не поможешь. Так что наш Одиссей, думая о гречанка Катерине, достигает огромной, поистине атлантической эрекции. Его член встает так, что на него по ошибке налетает самолет, следующий курсом Дания – Исландия. Судно разбивается. К счастью, там одни только иммигранты, шваль, летевшая с пересадками. Они рассыпаются по морю и краснеют в нем жилетами, пересвистываясь в ожидании спасателей. Как бы не так! Когда на место крушения прибывают военные корабли Канады, спасать уже некого. Все перемерзли. 190 взрослых, 14 детей и 10 членов экипажа. Ну что же поделать… Désolé! Женя уже довольно далеко от места трагедии. Он ведь умудрился обратить свою слабость в силу. Намотал на свой член рубашку, штаны, еще какую-то рухлядь. Наконец, рыболовную сеть! Она стала парусом его триремы «Екатерина»! Строго говоря, сеть состоит из ячеек, грубо говоря, дырок, так что ветер никак не должен надувать этот парус. Но Женя схитрил! Он сначала бросил сеть в море и вытащил ее, полную рыбы. Этой рыбой он заткнул дыры. Получился парус из живой рыбы, осьминогов, кальмаров, лангустов и прочей живности… Парус изобилия! Вся живность шевелилась, пищала, потрескивала и пускала чернильные пузыри, пока хитроумный Женя, улыбаясь ветру и солнцу, несся по Атлантике так же лихо, как по 40-му шоссе на разгрузку квартиры из шести с половиной комнат. Были и русалки! Где-то в регионе Саргассова моря, куда Женю занесла нелегкая, он остановился на время. Во-первых, перекурить, во-вторых, набрать эсэмэску. Нет, не Катерине… Есть и другая девушка! Ай да засранец, ай да молодец! Мы хлопаем Женю по плечу, смеемся, аплодируем… Арабка у стены снова кончает. Жене не до нее. Он вспоминает, как долго в Саргассовом море пытался поймать попутный ветер. Переписывался со своей новой девчонкой. Она классная! У нее титьки из чистого золота, а дыра изнутри шелком выстлана. Там у нее внутри – Великий Шелковый Путь, и бредут по нему то бухарские купцы, то татаро-монголы скачут покорять мир. Жене мира не надо! Ему и манды хватит. Но в Саргассовом море уныло, киснут водоросли, птицы не летают даже. Одно расстройство! От него Женя совсем заболел и собрался топиться. Да и рыба в парусах стала подгнивать. А тут откуда ни возьмись раздается женское пение. Это русалки, понимает начитанный Женя и бросается к борту. Так и есть! Три обнаженные девки, одна при этом чернокожая, плещутся в воде и распевают что-то… Кажется, из Делин Сион. Женя демонстрирует нам фото русалок. Верим! Самое интересное, что вся эта история с рыбьим хвостом… это уже анахронизм, понимаете, парни. Русалки оказались вполне современными девчонками, у них ниже пояса две ноги и дырка. Все как у нормальной женщины. Просто живет она в воде, дышит в ней же и умеет очень красиво петь. Такая… модернизированная русалка. Жене их попалось целых три! Нет нужды уточнять, что именно случилось между путешественником и поющими обитательницами моря. Они взяли его на спины и понесли вдоль моря к побережью Кубы. Там Женя хорошенько отдохнул. Каждый вечер лежал в теплой воде, пока русалки его под водой обсасывали. Буквально! Член, руки, ноги, шею… Высосали донельзя. Ночью Женя пил коктейли, днем танцевал самбу с кубинками и трахал их за десять долларов. Кушал свинину и халапеньо! Вечерами ложился на пологий берег моря и, пока то сносило к нему остатки кораблекрушений с IV тысячелетия до нашей эры по сегодняшний день, пытался вспомнить, что он тут и зачем. Напрасно! Атлантика в тропиках обессиливает, крадет мысли, желания. Лежишь себе под рассветом и ждешь заката. Ночью поют птицы, шуршат змеи, танцуют крабы. Трахаешь женщину, которая лежит рядом. Только кончил, а вот уже и рассвет. Ползете к воде, плюхаетесь. Лазурное небо. Белый песок. Красные цветы. Сливаешься с фоном, встраиваешься в пейзаж. Так человек в тропиках деградирует. Ну или, точнее, возвращается к истокам, корням. К одноклеточному состоянию. Это же рай, счастье! Женя тоже так думал. Он загорел, стал спокоен, счастлив… Почти забыл, как его зовут. Тут-то его телефон и тренькнул! Это Катерина, гречанка с Корфу, обеспокоенная долгим отсутствием сообщений от своего мандострадальца, писала. Спрашивала, как дела да куда пропал. Так Женя и очнулся! Понял, что его рай – сраная хижина у берега моря, в котором можно ноги порезать об острые водоросли, а русалки – обыкновенные задроченные кубинки с толстыми задницами, что за десятку в день ему отсасывают. Где перспективы? Рост? Карьера? Грязное село у берега грязного моря… Прокоптишься лет пятьдесят, а потом сдохнешь тут же, и крабы сожрут твое сгнившее от тропиков мясо. Разве это жизнь? Стремление? Женя замышляет побег, он выбирается ночью из хижины, где спит с русалками… выпутывается из их волос, вынимает руки из их мохнаток, ноги – из их задниц… Бежит трусцой к берегу моря, сначала бредет, потом плывет. Держится, пока его не подхватывает течение. Оказывается в Саргассовом море. Путешествие было очень опасным, но Женя, если честно, этого не заметил. Он держал правую руку с телефоном над водой и следил за тем, чтобы экран не замочить. Говорю же, Цезарь! Кстати, о телефоне. Зарядки оставалось на два дня, так что следовало поторопиться. Женя строчит эсэмэс Кате, отсылает ей снимок своего почерневшего и разбухшего в тропиках члена, после чего приступает к активной фазе операции. То есть, добравшись до судна «Катарина», Женя чинит паруса, латает дырки кожей пойманных рыбищ и вызывает ветер. Каким образом? Все просто! Скачивает в Интернете по запросу «как вызвать бурю» информацию. Какой-то ведьмовской обряд. Что-то про сатанизм и такое прочее. Сначала выглядело смешно, признает Женя. Пришлось прыгать без трусов по палубе, чертить какие-то круги… треугольники. Постепенно цирк темнеет, на небе появляются грозовые тучи, сверкают кое-где молнии. Жене уже немножечко страшно, но он держит марку, проклинает Бога. Что?! Проклинает Бога, стеснительно подтверждает Женя. Выкрикивает оскорбления в Его адрес, мечет в него дерьмо, обзывает последними словами, целует в задницу изображение фигуры с рогами. Сатанист, да и только! К тому времени, когда обряд входит в заключительную фазу, море уже бушует вовсю. Вдалеке жалобно пищат русалки. Просят хотя бы двадцатку на чай оставить. Но Женя дьявольски недоволен тем, что они отвлекли его от финальной цели путешествия. Это не дорвавшись до их манды он пел сладким трубадуром! Получив свое, он груб и властен, словно Вильгельм Завоеватель. Он велит выткать огромное полотно со сценами покорения манды, и увидеть его можно в Байё, как и прежде. На нем изображен Женя, который с щитом и топором в руках убивает беззащитную манду и хоронит ее на пляже, между морем и песком. А также целая вереница мохнаток, которых Женя уводит в плен, чтобы заставить броситься в пламя осажденного замка с песнями в честь кельтского дракона. И, конечно, сам Женя. Он, с порыжевшими от солнца волосами, отбывает в путь. Море ревет! Девятый вал становится первым и сопровождает все последующие девять. Атлантика сошла с ума. По данным метеорологов США, Канады и Великобритании, это самый страшный шторм за всю историю проведения замеров и исследований. Затонуло три флотилии, двадцать авианосцев Китая… Удивительно! Ведь у Китая всего девять было. По фэн-шуй им нельзя четное число кораблей строить. Женя видит все это, он плывет через стихию, он ревет, как Дьявол. Он и стал Дьявол. Сам Бог боится Женю. Когда Женя идет к манде, даже Создателю нечего делать на пути у Жени. Иногда волны поднимаются так высоко, что под ними становится виден шельф, затопленные материки. Так Женя открывает Атлантиду! Спасенные жители ее благодарят Женю, на коленях просят взять их с собой – спасти мраморные дворцы и чудесные города, золотые нивы и пестрые сады… блеяние овец и солнечные улыбки аттических Аполлонов. Но Женя глух к их мольбам. Его уши запечатаны смазкой, которую он добыл из манды. Так что Женя проплывает мимо Атлантиды, обнаженной штормом, и та еще раз гибнет под ударами волн. Баркас «Катарина» проходит Атлантику, добирается до территориальных вод Ирландии. Тут шторм стихает. Зеленые поля клевера отсвечивают изумрудами в глазах Жени, которому так понравилось работать Дьяволом, что он не перестает оскорблять Бога. Все бы ничего, да тот – обидчивый господин! Поэтому с берегов Ирландии отправляются в поход на Женино судно змеи, все те самые змеи, которых заговорил когда-то святой Патрик, и которые под гнетом проклятия спали в мрачных подземельях острова, у леприконов за носовыми пазухами. Шипят, дряни! Плывут, задрав головы, словно Несси какие. Что делать, как спастись?! Тут Женя (набрав эсэмэс: «Смотри, как прикольно, лапулька, куча живности в море!» и сопроводив его фото), наяривает свою мачту, отчего она не просто задирается в небо, а протыкает его. Женин член пронзает стратосферу! Становится такой толстый, что с него осыпаются рыбы-прилипалы… кожура яблок… семена древа мудрости. Судно теряет балансировку и опрокидывается! Становится подводной лодкой! В воздушном пузыре под корпусом плывет Женя. Член ему теперь вместо руля. Гады не могут ничего с ним поделать, возвращаются в Ирландию. Там их отлавливает иммиграционная служба. Кому-то везет, остальных отправляют на рыбный завод, а после депортируют. Женя огибает Геркулесовы столбы и снова переворачивает лодку. С аэрофотосъемки, сделанной в тот день, видны три столпа. Так, благодаря Жениной любви к манде и Катерине, и манде Катерины, изменился ландшафт. Исторический и геологический. Ну а после того как баркас вошел в Средиземное море, стало совсем просто. Женя плыл вдоль берегов, ориентируясь по звездам. Ночами приставал к побережью. Утром оставлял на пляже гору рыбы, моллюсков. Через час находил рядом с товаром хлеб и вино, золото и ткани. Обмен шел бойко. Иногда Женя зазывал на свой баркас красивых юношей и девушек и, пока те рылись в горе бус, вздрачивал член и поднимал паруса. Продавал потом жертв в рабство. Настоящим финикийцем оказался Женя, и мы поэтому не удивлены его прекрасными и доверительными отношениями с господином Дьяволом, ставшим наряду со мной главным спонсором этого путешествия. Однажды Женя даже человека сжег! Чего не сделаешь ради попутного ветра… Между тем Греция приближалась. Женя уже миновал Крит, где продал пятнадцать рабынь странному морщинистому человеку, пришедшему на встречу с головой быка из папье-маше… речь шла о местном нуворише-извращенце, который гонял девчонок по лабиринтам музея. Корабль приблизился к Элладе. И вот звездной ночью трирема Жени, которая уже обзавелась тремя рядами весел и тремя десятками гребцов, прикованных Женей цепями к балке его члена, вошла в гавань Афин. Фейерверки! Праздники! В тавернах наливали вино даром, и Жене освещали путь к дому Катерины факелоносцы. Настоящие мистерии устроили жители Афин к приезду Жени. Злопыхатели, правда, говорят, что все это совпало с массовыми протестами греков против ужесточения финансовых мер государства по требованию кредиторов и МВФ. Мы этому верить не стали! Все грузчики Монреаля знали и верят до сих пор, что Греция устроила всенародный праздник из-за прибытия простого паренька Женьки к его девчонке – дочери богатых родителей. Эта легенда нужна нам! Мы хотели сказки, наши триремы требовали хоть какого-то якоря в нашем убогом существовании. Оно кружилось, как голова человека, рожденного с пузырями воздуха в голове. Такие не проявляют себя ничем лет до двадцати. А потом ты падаешь, и все в твоих глазах кружится. К счастью, недолго. Обычно с таким диагнозом умирают за пару недель. Мы умирали годами. Все кружилось перед нашими глазами, и мы хотели лишь, чтобы наш взгляд зацепился хоть за что-то… За сиськи и манду гречанки Кати, например. Которая оказалось не совсем гречанкой, о чем мы уже, впрочем, упоминали. Не говорили мы лишь, что Катя оказалась сучкой, настоящей, стопроцентной курвой. Сволочью оказалась Катя! Выяснилось, что она совершенно не ждала Женю и не верила в его появление. Настолько, что даже спала в кровати с другим мужиком, когда Женя постучал в двери ее дома. А ведь он так готовился. Голова Жени была украшена венком, тело умащено маслом. За ним стояли все его рабы… Свадебный подарок! Трирема колыхалась в волнах у берега, салюты приветствовали женишка. А тот стоит, растерянный, и видит, что в доме нет света в окнах. Громадный особняк белого мрамора с колоннами. Долго стучит в ворота Женя. Наконец выходит заспанная Катерина. Дверь приоткрыта, и Женя видит, что в одной из спален на кровати валяется молодой мускулистый пацан. Все это вкупе с засосом на шее гречанки не оставляет у Евгения никаких сомнений в характере отношений. Они трахались! Катя, сучка драная, давала этому парню совать свой отросток ей между ног. Ну а он как думал?! Катя переходит в контрнаступление. Конечно, у нее есть парень. Конечно, они трахаются! Бог ты мой, да это же просто интернет-болтовня между ними. Ей нужны психологические поглаживания, «лайки» в социальных сетях… Зачем ей в реальной жизни старик с гепатитом B, семью детьми и страпом грузчика на спине?! Да у нее таких придурков сотни! У нее в скайпе пять тысяч друзей! Может, она и кокетничает с кем… Так это же нормально! Женя ушам своим поверить не может. В это время, словно Катя заказывала, к дому начинают подтягиваться и другие. Хипстер из Москвы, который добирался к своей возлюбленной Кате из самого сердца России на мотоцикле… Киевский архитектор, с которым Катька познакомилась в интернет-форуме, где они обсуждали цитаты из великого Коэльо… Просто молодой набриолиненный турок, который хочет трахнуть Катю… Австралийский слесарь, взявший отпуск и приехавший повидать девчонку, с которой занимался разок виртуальным сексом… Постепенно площадка перед домом заполняется. Гул, голоса, разные языки. Вавилон! Все выражают свое недовольство… По их мнению, Катя обманула их, мозги им пудрила! А сама Катя сверху, на ступеньках, глядит на них с высоты своего дома невыспавшейся, злой Венерой… Еще с руками. Не думала же она, что идиоты и впрямь приедут! В это время просыпается отец Кати, крупный топ-менеджер богатейшей нефтяной компании. Глядит в окно. Приходит в бешенство. Отправляется в подвал, где у него хранится коллекция ружей и луков… он увлекается охотой, спортивной стрельбой… Выбирает лук потуже. Велит вышколенным филиппинским слугам закрыть ворота дома, после чего начинает женишков расстреливать. Какой вой поднимается! Будто в Афины стая волков забежала! Все молят о пощаде, выражают свои почтительнейшие чувства… Да поздно! Катя, дрянь этакая, даже и не досматривает бойню, отправляется в спальню, дотрахиваться со своим красавчиком. Это, кстати, ее родной брат. Дело все в том, что отец семейства живет по принципу – все в дом. Дети его слишком красивы и хорошо сложены и наследуют слишком много денег, чтобы пустить кого-то к этому золоту, этому мясу. Все остается в стенах! Катька и рада стараться. Вскакивает на шомпол и оглашает окрестности криком. А во дворе в это время настоящая бойня, и той, что проходила под номером пять, до этой, афинской, далеко. Стрелы, кишки, брызги крови, крики. Кто-то притворяется мертвым, но не тут-то было. На всякий случай всем перерезают глотки. Женя лихорадочно соображает, что делать. Лихорадочно – не метафора. У него поднимается температура, стучит сердце, его колотит. В самом деле лихорадка. Самое печальное – член-то поувял! Все путешествие, бродяга, торчал мачтой, грозил колонной. А сейчас, дурак этакий, скукожился. Еще бы! Понимает, дурачок – это из-за него Женя очутился в такой затруднительной ситуации. Стыдится наверх глянуть! Но не время сводить счеты… Женя прячет свой обретший обычные размеры член в штаны и пытается спастись. Замечает – всех, кто бежит к воротам и пытается перелезть, расстреливают в спину. Значит, нужно рвануть в обратную сторону. К опасности! Женя так и делает, прорывается в дом и теряется в его лабиринтах. Долго крадется по коридорам на цыпочках… Крики вдали слабеют, все стихает… Он – последний из живых женихов сучки Кати, которая мужиков по Интернету дразнит, понимает Женя. Обращает внимание на то, что дом богато украшен… В аттическом стиле! Решение приходит в голову одновременно с эрекцией! Женя аккуратно, стараясь не дышать, снимает с постамента одну из статуй и прячет ее под лестницу… Сам занимает ее место. Встречает рассвет почти что и правда окаменевшим – устал, бледен, глаза слипаются. И так как статуи в галереи, куда Женя попал – чуть сверху… стопы их на уровне голов… то Женю никто не замечает. Семья завтракает. Катька едет в университет, а потом в интернет-кафе. Братец ее – по девкам на пляж. Отец – в офис. Мамаша – к парикмахеру. Дом пустеет. Остальное – дело техники. Женя подмигивает горничной, та течет, они быстро трахаются, после чего наш герой, облаченный в платье горничной, выходит из дома. Якобы за покупками. Бредет с корзиной, пока дом из виду не пропадает. После – бежит. Сердце стучит, сзади гонятся мальчишки… все смеются, пальцем показывают. Но, чтобы выжить, чего только не вытерпишь! Какого только говна не съешь…