Таинственная история Билли Миллигана - Дэниел Киз

Гэри поднялся с места и сказал:

– Здесь присутствует доктор Кол из Афинского центра психического здоровья. У него есть опыт лечения пациентов с диагнозом «множественная личность». Его рекомендуют доктор Ральф Эллисон из Калифорнии и доктор Корнелия Уилбур из Кентукки, которые сами являются признанными специалистами в данной области психиатрии.

Кол увидел, что взоры всех устремлены на него. Судья Флауэрс спросил:

– Доктор Кол, примете ли вы подсудимого на лечение?

Внезапно сработало его природное чутье опасности. Он понял, что все эти люди стремятся сбросить с себя ответственность и лучше бы ему прояснить свою позицию.

– Да, я возьму его, – сказал Кол. – Но если он приедет в Афины, то я хочу, чтобы мне позволили лечить его так, как я лечил других с подобным диагнозом, – в открытой обстановке, наиболее эффективной терапевтически. – Кол оглядел всех, кто наблюдал за ним, потом посмотрел на Флауэрса и Меткалфа и решительно добавил: – Но если мне не позволят, лучше не привозите.

Оглядевшись, доктор увидел, что все кивают.

По дороге в Афины доктор Кол обдумывал все, что видел и слышал на совещании, и вдруг понял, что почти все находившиеся там, даже прокурор Явич, согласились с тем фактом, что Миллиган – множественная личность. Если на суде все пойдет так, как предполагалось на совещании, то Миллиган станет первой множественной личностью, обвиняемой в тяжких преступлениях и оправданной по причине безумия. Доктор Кол понял, что совещание, на котором он только что присутствовал, в понедельник в зале суда создаст прецедент в истории юриспруденции и психиатрии.

Когда Билли Миллиган проснулся утром 4 декабря, в день, намеченный для его доставки из психиатрической клиники Коламбуса в суд округа Франклин, и посмотрел в зеркало, он с удивлением увидел, что у него нет усов. Но он не помнил, чтобы сбривал их, и недоумевал, кто бы мог это сделать. Между первым и вторым изнасилованиями усы были сбриты, но он снова их отрастил. Сейчас он опять потерял время. У него было то же странное ощущение, что и в последние дни пребывания в клинике Хардинга и в окружной тюрьме каким-то образом Рейджен и Артур стояли особняком и не могли, а может, и не хотели сливаться с ним до тех пор, пока не будут уверены, что его не пошлют в тюрьму. Ну что ж, хоть и не полностью, но он стал цельной личностью, достаточной, чтобы предстать перед судом.

Он будет продолжать отзываться на имя Билли, хотя и знал, что не был ни Билли-ядром, ни полностью синтезированным Билли. Он был чем-то средним. Направляясь к полицейскому фургону, Миллиган обдумывал, каким будет его ощущение, когда абсолютно все его личности сольются в одного Билли.

Сев в полицейский фургон, стоящий у входа в клинику, Миллиган увидел помощников шерифа, странно смотревших на него. По пути в здание суда фургон сделал крюк в пять миль, чтобы избежать журналистов или телерепортеров, которые могли следить за ними. Машина свернула на Фронт-стрит и подъехала к въездным воротам в окружную тюрьму. Но прежде чем ворота закрылись за ними, на территорию успели проникнуть молодая женщина и мужчина с телекамерой.

– Приехали, Миллиган, – сказал шофер, открывая дверь.

– Я не выйду, – сказал Билли, – пока не уберут телекамеру и репортера. Если вы не защитите меня здесь, в тюрьме, я скажу об этом моим адвокатам, как только войду в здание.

Шофер обернулся и увидел их:

– Кто вы такие?

– Новости, Четвертый канал. У нас есть разрешение.

Шофер посмотрел на Билли, который отрицательно покачал головой:

– Мои адвокаты сказали мне, чтобы близко не было никаких репортеров. Я не выйду.

– Он не выйдет, пока вы тутторчите, – сказал полицейский.

– Мы имеем право… – начала женщина.

– Это нарушение моих прав! – отозвался из фургона Билли.

– Что тут происходит? – крикнул другой офицер из охраны.

– Миллиган отказывается выходить, пока эти люди находятся здесь, – сказал шофер.

– Послушайте, ребята, – сказал сержант Уиллис, – боюсь, вы должны будете уйти, чтобы мы смогли ввести его в здание.

Когда телеоператор и репортер отступили и стальная дверь с лязгом опустилась вниз, Билли позволил Уиллису провести его через ворота. Во дворе собрались помощники шерифа в черных рубашках, чтобы посмотреть, как будут вести Миллигана, и Уиллису пришлось проделать проход для Билли. Сержант Уиллис провел его на четвертый этаж.

– Помнишь меня, сынок?

Билли кивнул, выходя из лифта:

– Вы прилично ко мне относились.

– Ты не доставлял неприятностей, если не считать тех унитазов. – Уиллис протянул ему сигарету. – Ты стал очень знаменитым.

– Я не чувствую себя знаменитым, – сказал Билли. – Я чувствую, что меня ненавидят.

– Я видел там людей с Четвертого канала и Десятого канала, с Эй-би-си, Эн-би-си и Си-би-эс. Да их там больше, чем на слушаниях громких дел об убийствах.

Они остановились перед загороженным выходом из небольшой приемной, за которой открылся проход, ведущий в здание окружного суда. Охранник кивнул ему:

– Надо же, без усов-то и не узнать.

Затем нажал кнопку вызова помещения главного контроля и сказал им, чтобы открыли для Миллигана ворота, ведущие к зданию суда. Дверь открылась, сопровождающие поставили его лицом к стене и тщательно обыскали.

– Порядок, – сказал охранник, – иди впереди меня по проходу.

Когда они поднялись на восьмой этаж здания суда, к ним присоединились Джуди и Гэри. Они заметили, что Билли без усов.

– А тебе лучше без усов, – сказала Джуди. – Ты помолодел.

Билли поднес палец к верхней губе, и Гэри вдруг почувствовал: что-то здесь не так. Он хотел сказать об этом, но вошел офицер с рацией и в наушниках, взял Билли за руку и сказал, что шериф распорядился привести Миллигана на третий этаж.

– Одну минуту, – сказал Гэри. – Слушание будет на этом этаже.

– Я не знаю, в чем дело, сэр, – сказал помощник, – но шериф хочет, чтобы его немедленно привели туда.

– Подожди здесь, – сказал Гэри Джуди. – Я спущусь с ним вниз и посмотрю, что происходит.

Гэри вошел в лифт вместе с Билли и помощником. Когда двери лифта открылись на третьем этаже и он стал выходить из лифта, то понял, в чем дело. Блеснула вспышка. Это были фотограф и репортер из «Коламбус диспэч».

– Что, черт возьми, происходит? – крикнул Гэри. – Вы что, меня за дурака принимаете? Я этого не потерплю!

Репортер объяснил, что они хотели сделать несколько фотографий, но таких, где не будут видны наручники. Шериф им разрешил.

– Катитесь к черту! – резко оборвал его Гэри. – Вы не имеете права проделывать такое с моим клиентом.

Он повернул Билли спиной и повел его обратно к лифту. Помощник шерифа сопровождал их наверх и отвел в комнату ожидания рядом с помещением суда общегражданских исков.