Слабое место жесткого диска - Петр Северцев

– А то, что лечил ее некий экстрасенс, – неожиданно раздраженно отреагировал на мой повышенный тон Скворцов.

– Ну и что? – повторил я свой незамысловатый вопрос.

– Это он убил ее, – почти выдохнул из себя мой собеседник и угрюмо уставился на свои волосатые руки, лежавшие замком на столе.

– Почему вы так думаете? – спросил я и, задав этот вопрос, понял, насколько глупо он прозвучал.

Мой собеседник, однако, думал совершенно иначе – он серьезно на меня посмотрел и сказал:

– Я думаю так потому, что у него есть злая сила. Я сам ее на себе почувствовал, даже к бабке ходил, отговаривать. Он сначала на меня порчу наслал, а потом уже… когда не помогло, убил Лену… Он домогался ее, а она не захотела мне изменить… – тихо закончил Скворцов.

– То есть вы хотите сказать, что этот экстрасенс убил вашу жену не в реальном мире, а как бы в потустороннем?

– Ну, в общем… да, – совсем опустив голову к столу, ответил Скворцов.

Я вздохнул и решил взять паузу на обдумывание ситуации.

Сразу надо сказать, что ко всякого рода обитателям потустороннего мира я отношусь весьма спокойно. Проще говоря, в эту ерунду я не верю. Я являюсь Хакером, то бишь технократом, порождением научно-технической революции. А мой постоянный партнер по расследованиям, которого я называю Приятель, просто лишен способности к нерациональному мышлению. У него все изначально рационально – от пластмассового корпуса до самой последней микросхемы. Его трехгигагерцевый мозг не в состоянии принять на веру существование привидений, гномов, гоблинов, драконов и прочей невидали.

Тем не менее я решил выяснить некие отправные точки, находящиеся в реальном мире, для того чтобы хотя бы чуть-чуть продвинуться в понимании сути дела.

– Виктор, у вашего экстрасенса есть фамилия, имя, адрес? – спросил я.

– Конечно, есть, – живо отозвался Скворцов, подняв на меня глаза. – Нижегородцев Аркадий Сергеевич, живет на улице Советской. Прием ведет в помещении поликлиники № 14.

– Отлично, это уже кое-что, – бодро сказал я. – Однако чем я могу вам помочь? Даже если предположить, что этот Нижегородцев, так сказать… наслал на вашу жену порчу, его же нельзя схватить за руку. И ни под одну статью нашего, увы, несовершенного Российского уголовного кодекса его подвести нельзя!

– Да, схватить нельзя и подвести тоже, – согласился со мной Скворцов. – Но мне говорили, что вы раскрывали такие дела, где другие сыщики оказывались несостоятельными.

Человек – существо слабое, и такая вещь, как лесть, срабатывает почти всегда безошибочно.

– Так что, может быть, все-таки можно? – почти умоляюще заглянул мне в глаза гость.

Я молчал. Я был абсолютно уверен, что Скворцов находится сейчас во власти эмоций и не способен к рациональному мышлению. Поражала, однако, его убежденность в том, что жена умерла не своей смертью и по воле, можно сказать, потусторонних сил. Вообще Скворцов производил двоякое впечатление. С одной стороны, его аккуратность, читавшаяся в тщательно выбритом лице и манере одеваться, свидетельствовали о том, что этот человек является добрым прагматиком. С другой – его манера изъясняться выдавала в нем человека неуверенного, а, следовательно, подверженного влиянию нерационального начала.

Главное, однако, в том, что дело, с которым он ко мне обратился, было не по моей части. И в ближайшее время я должен буду решить проблему как можно более вежливого отказа. Я уже раскрыл рот, чтобы произнести дежурную фразу, но, поймав умоляющий взгляд Скворцова, все-таки решил отсрочить момент нашего расставания. Я решил узнать подробнее об обстоятельствах смерти Елены Скворцовой.

– Скажите, Виктор, когда последний раз ваша жена встречалась с Нижегородцевым?

– В том-то и дело, что за два дня до того, как она попала в больницу! – горячо заявил Скворцов. – Она встретила его на улице… Он опять пытался к ней приставать… Гад…

Скворцов опять замолчал, желваки заходили по его лицу.

– И она ему опять отказала?

– Ну да… А на следующий день у нее случился приступ…

– Вы читали протокол вскрытия? – спросил я.

– Врачи просто констатировали обширный инфаркт. Я ходил на прием к главному врачу – тот просто развел руками и сказал, что случай неординарный, но в принципе такое быть может. Сердечные больные, говорит, вообще непредсказуемы…

Я вспомнил, что, посещая родственника с инфарктом, был свидетелем того, как из больницы выписалась больная, которая посрамила фактом своей выписки авторитет профессора-кардиолога. Тот давал пять процентов на то, что она выйдет оттуда живой. А она вышла! И надо сказать, довольно бодро вышла. Здесь же был, скорее всего, тот же случай, только со знаком «минус»…

Скворцов тяжело вздохнул и, судя по всему, порывался что-то сказать, но не находил нужных слов. Когда он выдавил из себя с интервалом в пять секунд междометия «а…», «хм…» и «м-м», я не выдержал и как можно более мягко сказал:

– Виктор, мне очень жаль, но я ничем вам помочь не могу. Из всего того, что вы сказали, детективного дела явно не вырисовывается. Я искренне сочувствую вашему горю, но, увы… – я грустно улыбнулся. – Даже если предположить, что этот самый Нижегородцев обладает каким-то сверхъестественным умением умерщвлять людей, во что я абсолютно не верю, я не смогу это доказать.

– Да, не сможете… – внезапно впав в какой-то транс, произнес Скворцов.

Он что-то обдумывал, молча играя ложкой в чашке кофе. Ситуация становилась угнетающей. Рядом со мной сидел человек, у которого было горе, но обратился он явно не по адресу. Время шло, а перевести разговор в конструктивное русло не было никакой возможности. Я уже обдумывал, как мне тактично посоветовать Скворцову посетить невропатолога, а может быть, и психиатра, как мой посетитель сам решил прервать нашу не слишком многословную беседу.

– Я… пойду. Раз вы не сможете, я… пойду, – тихо произнес он и с тяжелым вздохом встал со стула.

Я в качестве еще одного подтверждения того, что я точно не смогу заняться его делом, приложил руку к груди. Скворцов медленно надел дубленку, аккуратно застегнул пуговицы и, потоптавшись в нерешительности у двери с полминуты, произнес:

– Ну… извините. – И исчез за дверью.

«Уф-ф», – вздохнул я с облегчением, когда услышал, как заводится мотор машины моего гостя. Выглянув в окно, я увидел голубую «шестерку», которая, несмотря на то, что вчера было пасмурно и слякотно, сверкала чистотой как новенькая.

«Кого только не принесет нечистая!» – подумалось мне. В принципе, я сидел без дела десять дней и уже начал скучать. Однако возглавить реабилитационный центр для безутешных вдовцов явно не входило в мои планы. Из меня утешитель, прямо сказать, как из Шварценеггера балерина…

Представив себе широкоплечего Арнольда, исполняющего на пару с Сильвестром Сталлоне танец маленьких лебедей, я невольно улыбнулся. Мое неуклюжее фантазерство было грубо прервано звонком в дверь. Мысленно чертыхнувшись, я пошел открывать.