Как соблазнить грешника - Адриенна Бассо

— В некоторых случаях действительно лучше разрешать споры о наследстве и правах на основании закона, а не на поле битвы, — осторожно начал Гэвин. — И конечно, стоит попросить нового короля о милости, но для этого надлежит выбрать удобный момент. У Эдуарда, вероятно, полным полно забот. Сейчас для него важнее всего короноваться, а все остальное может подождать.

— Да, да, ты, конечно, прав. Ему сейчас не до моей просьбы. — Фиона скрестила руки на груди и мрачно закончила: — Хотя что тут разбираться. В нашем деле все ясно: правда на нашей стороне.

Гэвин улыбнулся. Как только речь заходила о правах Спенсера, в глазах Фионы сразу вспыхивал боевой огонь. Она была полна решимости отстаивать интересы сына до последнего. Такая стойкость и преданность восхищали. Это было удивительно, так как Спенсер не был ее родным сыном, но такое отношение лишь возвеличивало Фиону в глазах Гэвина.

— Твой час, Фиона, обязательно придет. Надо только немного выждать. Твой сын должен возмужать, научиться властвовать и управлять. Возможно, король вернет то, что принадлежит ему по праву. Однако Спенсеру прежде всего надо надеяться только на самого себя.

— Верно.

Фиона покорно опустила голову. Как показалось Гэвину, она расстроилась. Он смутился, поскольку в его ответе была немалая доза лукавства: по правде говоря, ему не хотелось отпускать Фиону. Пытаясь успокоить совесть, он опять мысленно проверил убедительность своих доводов в пользу ожидания. К своему удивлению, он признал, что его доводы были справедливы и целесообразны.

Несмотря на то что Фиона выглядела хрупкой и нежной, в ее груди билось смелое сердце. И все же какой бы гордой и смелой она ни была, она все равно оставалась женщиной со всеми слабостями, присущими ее полу. Конечно, она может броситься к ногам короля или какого-нибудь другого влиятельного и могущественного лица, умоляя его о справедливости. Но в случае отказа Фиона окажется в безвыходном положении. В таких случаях мужчины берут в руки меч, чтобы на поле битвы доказать свою правоту, а женщина лишена такой возможности. Ей нужен покровитель, который бы вместо нее с оружием в руках защищал и отстаивал ее права.

Итак, Фиона нуждалась в нем как в покровителе.

Она сидела на кровати, окутанная, как покрывалом, густыми длинными золотистыми прядями. Гэвин уже знал, насколько они шелковисты на ощупь. В его воображении возникла одна из недавних сцен: он лежит рядом с ней, играя ее локонами, прижимая их к лицу, вдыхая их медовый аромат.

Нет, она в самом деле неотразима и желанна.

— Ну что ж, наконец-то мы одни. Теперь можно заняться тем, о чем я мечтал этим столь ранним утром. — Не говоря больше ни слова, он заключил ее в объятия и принялся целовать.

Фиона ухватила сорняк и вырвала его с корнем. Стряхнув с корня землю, она бросила его на кучу сорняков возле уже почти прополотой грядки.

Огород трав и лекарственных растений находился рядом с кухней, скрытый за высокой каменной стеной.

Фиона совсем недавно обнаружила огород, а также возможность находиться там в полном уединении. Запущенное состояние столь важной части замкового хозяйства привело ее в ужас. Давно не поливаемые, полузасохшие, заросшие сорняками полезные травы словно взывали о помощи, и Фиону не могла не тронуть их немая мольба. Ей стало ясно, почему так безвкусны блюда, которые подавались к столу, в них просто не добавляли пряностей. Да и откуда им было взяться, если огород оставался в небрежении.

Конечно, прополка была нелегким делом, но именно это ей и требовалось. Размеренная, однообразная, отупляющая работа занимала руки, одновременно отвлекая от тягостных мыслей, а также избавляя от хмурых и не слишком доброжелательных взглядов со стороны женской прислуги.

Пришедшая утром весть о смерти короля Эдуарда вызвала в замке суматоху, в центре которой находился Гэвин. Понимая, насколько он занят, Фиона не надеялась увидеть его раньше ужина. Впрочем, это было к лучшему. Несколько минут рядом с ним, и она буквально теряла голову от любовной страсти, которую он пробуждал в ней. У нее подгибались колени, и ни о чем другом она думать не могла.

Такое состояние не могло не тревожить ее. Она чувствовала: ей нужно и время, и некоторая удаленность от него, чтобы разобраться в своих чувствах и переживаниях. Только так и никак иначе.

Калитка вдруг скрипнула, распахнулась, и, к ее удивлению, в проеме возник Гэвин, который сразу направился к ней.

— Я искал тебя повсюду и наконец нашел.

— Я не прячусь, — возразила Фиона и смутилась. Она действительно сегодня скрывалась от него, но ей не хотелось, чтобы он догадался об этом.

— А разве я сказал, что ты прячешься?

Фиона покраснела и совсем смутилась. Отвернувшись, она не знала, что говорить, но затем, чтобы как-то выбраться из неловкого положения, сказала:

— Какой чудесный огород и в каком ужасном виде. Это настоящее безобразие так относиться к столь ценным растениям. Я тружусь уже второй день и надеюсь дня через два навести здесь надлежащий порядок, если, конечно, меня не будут отвлекать от работы.

Надеясь, что Гэвин оставит ее, Фиона подняла с земли кучку выполотых сорняков и отнесла их в одну общую большую кучу. Однако граф оставил намек без внимания и подошел к ней вплотную.

— Закончишь в другой день. Хотя мне непонятно, почему ты этим занимаешься. В замке полным-полно пажей-бездельников. Мне кажется, прополка кухонного огорода — это одна из их обязанностей.

Тяжело вздохнув, Фиона поднялась, с удовольствием распрямляя согнутую спину.

— Для того чтобы ухаживать за лекарственными травами, надо кое-что знать о них, а большинству молоденьких пажей это совершенно безразлично. Если заставить их пропалывать огород, то они очистят огород не только от сорняков, но и от полезных растений.

— О, тебя послушать, так начнешь думать, что возиться в грязи — это очень сложная и искусная работа. Самая подходящая для леди, не так ли? — усмехнулся Гэвин.

Фиона хотела сказать в ответ что-нибудь едкое и не менее насмешливое, но, заметив знакомый огонек желания в его глазах, смутилась.

— Это такой же труд, как и любой другой, в нем нет ничего зазорного.

— Я этого не говорил. Труд всегда остается трудом. Мне только хочется понять, почему ты выбрала для себя такое занятие.

— Почему? Мне нравится бывать в одиночестве и дышать свежим воздухом. Мне нравится быть полезной. — Она обвела рукой вокруг огорода, большая часть которого благодаря ее заботам выглядела ухоженной, а другая, меньшая, оставалась запущенной. Все было ясно без слов.

— Ладно, ладно, ты хорошо потрудилась, — примирительно ответил Гэвин и, подойдя к калитке, открыл ее, показывая жестом, что пропускает ее вперед.

Однако Фионе совсем не хотелось уходить отсюда. До ужина было еще очень далеко, и за это время она рассчитывала еще многое успеть.