Зачем России Марин Ле Пен - Владимир Большаков

Му'ахады – неверные, между которыми и мусульманами имеется договор о ненападении и прекращении боевых действий на определенный срок, подобно худайбийскому договору пророка, да благословит его Аллах и приветствует, с многобожниками Мекки о прекращении войны на десять лет.

Зиммии – неверные, проживающие на землях мусульман, с условием выплаты дани.

Мустаъмины – неверные, получившие от мусульман гарантию безопасности для въезда в их страны на определенное время, как например торговцы и т. п. В таком случае даже получение визы будет расцениваться как предоставление гарантии безопасности и договоренность на защиту от несправедливого отношения (зульм).

Ко второму виду относятся все неверные, находящиеся в состоянии войны с мусульманами, между которыми и мусульманами нет перемирий, договоров и гарантий безопасности. Именно о таких неверных говорится, что их имущество и кровь дозволены».

Разъяснение дано было в духе традиционного ислама, поборники которого выступают против насилия, проповедуемого ваххабитами. В отличие от них радикальные исламисты утверждают, что мусульманский мир находится в состоянии войны, джихада, со всеми неверными уже потому, что они не принимают ислам, а еще хуже – препятствуют его миссионерам и проповедникам. Смерть грозит не только тому, кто оскорбил пророка Мухаммеда или издевался над Кораном, над мусульманской верой и ее святынями, не только тому, кто с оружием в руках напал на правоверных (мусульман). Во время джихада, – ведут они свои проповеди среди иммигрантов и местных граждан-мусульман – к кафиру (неверному-иноверцу) дозволено относиться так же, как к вероотступнику, которого согласно Корану следует убить. Именно такой подход и продемонстрировал «тулузский стрелок» к своим жертвам в марте 2012 года. «Джихад меча», объявленный «Аль-Каидой» Соединенным Штатам, их союзникам и прочим неверным, – это война за создание «Всемирного исламского халифата», в котором кафиров не пощадят. Именно в таком духе и воспитывают ваххабиты и другие радикальные исламисты своих последователей и будущих «стрелков» в иммигрантских гетто. Мусульманские пригороды под их влиянием зачастую становятся зонами, где царят ненависть и насилие, а полицейские стараются не пересекать черту, отделяющую эти районы от «Белой Франции».

8 апреля 2012 г. по каналу «Вести» в РФ показали репортаж из города Рубэ на севере Франции с населением примерно 100 тысяч человек. По официальным данным за 2008 год, 20 тысяч из них были иммигрантами. Но по неофициальным, Рубэ – первый во Франции город, в котором иммигранты и их потомки мусульманского вероисповедания уже составляют большинство. Причем три четверти из них проживают в арабских гетто Рубэ. Через неделю после трагедии в Тулузе там, как и в других «горячих точках» Франции, проходили аресты экстремистов, высылки имамов-джихадистов и предполагаемых боевиков – граждан Туниса, Алжира, Турции. В Рубэ, где уже действуют шесть мечетей, а четыре строятся дополнительно, влияние радикальных исламистов таково, что там можно было брать каждого второго. В таких кварталах Рубэ, как Альма, – рассказывал корреспондент «Вестей», рискнувший там побывать, – «о том, чтобы выйти из машины с камерой на улицу, нет даже и речи. Общественный транспорт сюда давно не ходит, полиция если и появляется, то только большими группами и в тяжелом обмундировании, готовая к беспорядкам. Законы Пятой Республики здесь не действуют: все углы поделены между наркоторговцами, товар есть в любое время суток, надо только спросить». Вот в таких неподконтрольных властям гетто и создана идеальная почва для вербовки «воинов джихада» вроде Мера и ему подобных «стрелков».

О том, что такие гетто, как Альма в Рубе, есть почти в каждом крупном городе Франции, Марин Ле Пен заявила публично после кровавых событий в Тулузе. По той же причине «Национальный фронт» выступил и против строительства во Франции мечетей на деньги, поступающие от исламистов из-за рубежа. И не потому, что «Национальный фронт» принципиально против ислама. Он против пропаганды радикального ислама, ваххабизма в таких мечетях. Так, власти Катара выделили 50 млн. евро для поддержки мусульман, проживающих среди «неверных» в пригородах Франции. Согласно официальной версии, эти деньги предназначены для развития малого бизнеса в мусульманских районах. Однако, по мнению экспертов, власти Катара способствуют распространению ваххабизма среди сотен тысяч молодых мусульман Франции. Дело в том, что эмир Катара шейх Хамад Бен Халифа аль-Тани, долгое время стремившийся к созданию имиджа прозападного политика, внезапно заявил, что приложит все усилия для того, чтобы исламский фундаментализм завоевал весь мир. Согласно недавнему исследованию, посвященному распространению ислама на территории Франции, наибольшей властью в иммигрантских гетто обладают мусульманские проповедники из Марокко и Турции, всеми силами работающие на установление шариата в неблагополучных пригородах.

7 февраля 2012 года в Париже специальный комитет по депортации рассматривал дело, возбужденное министерством внутренних дел, о высылке из страны Мохаммеда Хаммами, имама мечети Омара, расположенной в XI аррондисмане французской столицы. Хаммами, который родился в 1935 году в Тунисе, а прибыл в Париж в 1960-м, обвиняли в пропаганде антисемитизма и насилия. В своих проповедях в мечети Омара он неоднократно призывал мусульман не вкладывать деньги в банки, так как все они принадлежат евреям. Кроме того, он открыто высказывался в поддержку смертной казни по законам шариата для неверных жен. Хаммами заявлял, что изменницы должны быть забиты камнями до смерти. В МВД Франции им основательно занялись после того, как узнали, что Хаммами стал одним из основателей экстремистской исламской организации Forsan Alizza («Всадники гордости»), призывающей к вооруженной борьбе с противниками ислама. Эта группировка, основанная в августе 2010 года, выступала за создание исламского государства на территории Франции и введение повсеместно законов шариата. Ее участники, включая лидера, были задержаны в Нанте, Марселе, Ницце и Тулузе. Спецназовцам удалось захватить у них целые арсеналы оружия. Согласно решению МВД республики, она была распущена (Le Figaro, 08.02.2012). Но сколько таких группировок действует во Франции подпольно, не знает никто. На место одной, официально распущенной, организуется десяток других. И все они ведут свою работу в предместьях и городских иммигрантских гетто.

Действия «духовных лидеров» направлены на то, чтобы превратить иммигрантов-мусульман в маргиналов, отвергающих традиции и законы страны, в которой они живут. И с этим французы сталкиваются уже не только в больших городах, но и в провинции. Так защитники французской самобытности из молодежной организации «Блок Идэнтитэр» региона Аквитания, расположенного на юго-западе страны, выступили за сохранение исторического облика средневекового города Ла-Реоль. Реольские мусульмане, при поддержке муниципальных властей захотели заменить свой молельный дом, который, по их мнению, стал слишком мал для них, на настоящую «мечеть-собор», которая будет располагаться в пятистах метрах от монастыря X века. Но что могут сделать эти ребята, когда их сразу же стали называть в печати расистами и нарушителями законов толерантности?!

«Существует такое понятие, как радикальный ислам, – говорит Марин Ле Пен. – В некоторых пригородах влияние его сторонников и проповедников весьма ощутимо. И попытки его легализовать во Франции – это все равно, что легализовать такое радикальное экстремистское движение, как «Братья-мусульмане». Что касается строительства мечетей. Мы знаем, что финансируют это строительство из Алжира, из Марокко, Катара. Ну, давайте заключим с этими странами соглашение – вы у нас строите одну мечеть, а мы у вас один христианский храм…»