По военным дорогам отца - Василий Васильевич Блюхер

от берегов Селенги до вод Тихого океана, Камчатки, Сахалина [125] и Курил, - мы вместе с вами будем уничтожать врагов нового социалистического общества как бойцы и командиры Народно-революционной армии. Форма нашей армии другая - я имею сведения, что некоторые наши командиры не хотят носить форму командиров НРА, говорят: «Зачем мне этот синий ромб-тряпка?» Я знаю, вы здесь в большинстве своем партизанские командиры, партийный актив. Ничего не поделаете, товарищи, как бы вам это ни не нравилось, а форму НРА надо надевать… Наша армия в ДВР должна быть такой же дисциплинированной, как и Красная Армия. Этого требует международная обстановка. Это - приказ Центрального Комитета партии, Владимира Ильича Ленина. А их приказы надо безоговорочно выполнять. Такой у меня выработался характер и любовь к выполнению приказов нашей партии.

Затем В. К. Блюхер начал говорить о стоящих перед нами задачах, вставляя «круглые» юмористические словечки, чем быстро расположил к себе буквально всю аудиторию… Сложилось общее мнение о Блюхере: парень свой, вояка, этот дело знает!»

По настоянию посланца ЦК РКП (б) правительство ДВР принимает решение о создании Военного совета НРА, который становится высшим коллегиальным органом управления всеми вооруженными силами республики. Возглавив совет, отец, бывший три года назад главкомом уральских красных партизан, «со всей решительностью взялся за искоренение в армии духа партизанщины», ибо для него «было очевидно, что с таким партизанским формированием, которое было на Дальнем Востоке, говорить о серьезной войне за социалистическую Родину невозможно». Пошел на это и потому, что по опыту строительства РККА знал:

«Партизанские отряды необходимы для дезорганизации тыла противника, для его ослабления, но они не могут обеспечить победоносных наступательных действий» {99}.

Борьбу за укрепление армии председатель Военного совета начал с ее реорганизации и… резкого сокращения численности войск.

«Когда мы начали партизанские отряды превращать в регулярную армию, - вспоминал отец на слете участников волочаевских боев в феврале 1937 года, - это не [126] только сокращало тылы, но и обеспечивало повиновение, выполнение приказов. Наряду с этим, как вам известно, наша армия стала менять свой возрастной состав. В ходе реорганизации мы пытались сделать армию однородной по возрасту и по физической выносливости. До реорганизации в армии состояли бойцы в возрасте от 15 до 70 лет, что было явно ненормально» {100}.

В приказе № 3 от 30 июня 1921 года председатель Военного совета главком НРА В. К. Блюхер и член Военного совета М. И. Губельман указывали:

«Только хорошо обученные, идейно воспитанные, спаянные сознательной революционной дисциплиной бойцы смогут составить крепкие, надежные боевые ряды, способные на выполнение ответственных задач, и подготовка таких бойцов является нашей первой неотложной задачей» {101}.

В создании кадровой, строго дисциплинированной армии особое значение придавалось партийно-политическому аппарату, для укрепления и улучшения работы которого было образовано военно-политическое управление НРА,

Организационная перестройка протекала в обстановке продолжающихся боев с бандами барона Унгерна. И чисто боевые дела отец решал, действуя рука об руку с М. И. Губельманом, широко привлекая к этой работе и других членов Военного совета НРА.

А позже ему довелось длительное время трудиться в самом непосредственном контакте с Ф. Н. Петровым, и притом не в столице республики, а далеко за ее пределами - в китайском городе Дайрене. В 1921 году заместитель премьер-министра возглавлял на конференции с представителями Японии делегацию Дальневосточной республики. Когда переговоры зашли в тупик, Ф. II. Петров обратился к правительству с просьбой командировать в Дайрен военного министра ДВР и главкома НРА.

По свидетельству Федора Николаевича, В. К. Блюхер сыграл большую роль в ведении переговоров с японцами, твердо и решительно отвергнув все 17 пунктов их требований, принятие которых грозило превращением российского Дальнего Востока в колониальный придаток империалистов Страны восходящего солнца.

А вот что вспоминал в 1937 году отец о первой и своей жизни дипломатической миссии:

«Провожая меня с конференции, говорили (имеются в виду японцы. - В. П.): [127] «Желаем вам счастливо доехать до Читы, мы боимся, что вы опоздаете». А сказано это было потому, что если мы не захотим подписать договор, то они найдут другое правительство. Поскольку договор мы не подписали, а марионеточному правительству надо было создать территорию, японцы спешно подготовили наступление белогвардейских армий.

Правда, я на проводах сказал, что «я не сомневаюсь приехать в Читу, а переговоры, если нужно будет начать, мы начнем во Владивостоке».

События же развивались следующим образом. Еще до отъезда военного министра ДВР из Дайрена, 30 ноября 1921 года, японские генералы впустили в «нейтральную зону» состав, в вагонах которого находились запломбированные ящики с надписями: «Груз потребительского общества». Их охрану до станции Шмаковка несли японские часовые, но при подходе к границе «нейтралки» хозяевами непонятного груза стали белоповстанцы, подошедшие сюда пешком и без оружия. В момент были сорваны пломбы. Во вскрытых ящиках оказались винтовки, пулеметы. Офицеры, проследив за вооружением подчиненных, собрали взводы и роты, а через некоторое время эти подразделения были сведены в батальоны и, приняв боевые порядки, вторглись на территорию ДВР.

2 декабря ударная белоповстанческая группировка сбила слабые заслоны HP А в районе станции Иман и стала, используя свое численное превосходство, быстро продвигаться вдоль линии железной дороги в направлении Хабаровска.

В Читу отец не опоздал - приехал 18 декабря, но отвести угрозу от Хабаровска не успел. На следующий день, наступая по фронту и широко применяя обход флангов через китайскую территорию, белоповстанцы вышли к столице Приамурья. Были отданы четкие распоряжения об организации прочной обороны города, однако командование вновь созданного Восточного фронта не сумело выполнить первейшее указание главкома о создании сильной группы войск в районе Казакевичево, и Хабаровск пришлось сдать.

В ночь на 22 декабря части НРА отошли на левый берег Амура, а пять дней спустя отступили на станцию Ин. Противник предпринял попытку окружить и уничтожить собравшихся здесь народоармейцев, но был разбит и отброшен к станции Волочаевка. [128]

Волочаевка… Совсем молоды были ее герои, а некогда глухая приамурская деревушка стала уже известной не только в нашей стране.

Накануне празднования пятнадцатилетия волочаевских боев отец почему-то завел с нами, детьми, разговор о Германии, куда он ездил еще в начале тридцатых годов, и припомнил такой эпизод:

- В Берлине я лучше всего чувствовал себя в Веддинге. Это пролетарский район, ну как Красная Пресня в Москве. Зашел в клуб. Там показывали советский фильм. И, знаете, просмотрев картину, рабочие сначала тихо, а потом полным голосом запели нашу знаменитую дальневосточную