Паренек из Уайтчепела - Евгения Бергер

– И что же вам рассказал секретарь?

Мисс Блэкни молча кивнула, как бы понимая нетерпение собеседника, и продолжила:

– Мистер Ричардс явился в детскую чуть позже одиннадцати и попросил позволения переговорить с Анной, она как раз возилась с маленьким Гарри – тот всегда отличался богатым воображением, но этой ночью, по его утверждению, ему явилось привидение, и он никак не мог успокоиться. Мы втроем, оставив мальчика на попечение нянюшки Грейс, прошли в библиотеку, и тогда-то мистер Ричардс и рассказал нам о письме трехдневной давности, которое якобы так встревожило его хозяина... Оно пришло утренней почтой, и мистер Ричардс, просматривая корреспонденцию – это входит в его обычные обязанности – обратил внимание на конверт без указания отправившего его корреспондента... Только штемпель местного отделения в Дареме. По словам Ричардса, когда мистер Чендлер его увидел, то побледнел «хуже смерти». Это его собственные слова, – пожала плечами рассказчица. – Выхватил конверт из его рук и спешно вышел из кабинета.

Они с секунду помолчали, а потом Джек для верности поинтересовался:

– И что было в том письме?

– Никто не знает.

Ответ был вполне ожидаемым и поэтому парень задал другой:

– Вы искали его среди вещей мистера Чендлера?

Аманда Блэкни утвердительно кивнула.

– Мы просмотрели бумаги в кабинете – письма там нет. – И с неуверенностью: – Разве что оно спрятано в запертом ящике, который мы так и не смогли открыть. – Голос у девушки дрогнул и надломился. – Анна послала за местным констеблем, надеюсь, эта метель не помешает ему добраться до нас. Следовало сделать это уже вчера...

Повисшая между ними тишина полнилась тенями и гнетущими страхами, но даже бояться в обществе Аманды Блэкни было как-то по-особенному приятно, и Джек не спешил прерывать ее вынужденным прощанием. Девушка сделала это первой:

– Тебе, должно быть, пора идти, а я задерживаю тебя своими россказнями... Извини, Джек, это все от нервов! – И она схватила с лестницы поднос со стынущим молоком: – Анна, верно, потеряла меня. Мне пора.

Как же не хотелось ее отпускать, просто совершенно не хотелось, и Джек выпалил:

– Любой ящик можно открыть. Если хотите, я бы мог попробовать...

– В самом деле? – разом повеселела девушка. – Ты мог бы это сделать? Даже без ключа?!

Хвастаться подобными навыками было не очень удобно, но Джеку польстил энтузиазм собеседницы.

– Всегда можно обойтись без ключа, – с бравадой отозвался он, вскидывая свою русоволосую голову.

Чтобы не привлекать излишнего внимания, они решили подняться по лестнице для слуг: Джеку было забавно наблюдать, как широкая юбка его спутницы то и дело застревает в узком пространстве лестничного проема, и та дергает ее на себя, ежесекундно удерживая от падения стакан со злополучным молоком.

– Ненавижу эти кринолины! – простонала девушка уже на выходе со смущенной полуулыбкой. – Насколько бы все было проще, будь я мужчиной...

А Джеку подумалось, что мужчиной она нравилась бы ему на порядок меньше... И сам же испугался собственной мысли: девушки вроде мисс Блэкни вообще не должны были бы ему нравиться: будь они хоть в женском, хоть в мужском обличии – все одно.

– Я только расскажу о нашем плане Анне, – прервала ход его мыслей мисс Блэкни, постучав в двери детской комнаты. И добавила: – Не бойся, она хорошая.

Джек не то, чтобы боялся – скорее опасался. Все эти богачи не очень-то жаловали бедный люд, вроде него... Но Анна Чендлер его удивила: она не стала смотреть на одежду, нет, – она посмотрела Джеку в глаза, и тому показалось, что ему заглянули прямиком в душу. Ощущение было тревожным... волнительным... необыкновенным! Как будто бы его признали человеком, личностью, а не безгласной букашкой, каковой он всегда себя и чувствовал в присутствии власть имущих.

Разве что рядом с мисс Блэкни было иначе...

И с миссис Анной Чендлер, похоже, тоже.

– Ты ведь Джек Огден, не так ли? – спросила молодая женщина. – Я порядком наслышана о тебе... Рада познакомиться! – и протянула тонкую ладонь.

Джек в смущении сжал ее пальцы, что вызвало на лице его новой знакомой легкую, едва наметившуюся улыбку.

Сама она тоже была тонкой и хрупкой, словно статуэтка из севрского фарфора, казалась белесым одуванчиком, готовым разлететься от легкого дуновения ветерка. Глаза у нее были грустные...

– Не знаю, стоит ли нам делать это, – отозвалась она на предложение подруги вскрыть запертый ящик с помощью Джека. – Вдруг следовало бы для начала дождаться констебля...

Но мисс Блэкни живо возразила:

– А что если из-за метели тот еще не скоро доберется до нас, содержимое же ящика может пролить свет на местонахождение твоего мужа и помочь таким образом спасти ему жизнь...

Миссис Чендлер поджала губы, не зная толком на что решиться.

– Хорошо, – произнесла она наконец. – Сделайте это, вскройте этот ящик, и, если найдете что-то интересное, сообщите мне об этом. Я пока побуду с Гарри... он сам не свой из-за этого мнимого призрака.

Мисс Блэкни сжала руку подруги, а потом смущенно покаялась:

– Извини, вам придется попросить у миссис Пэм новый стакан молока. Боюсь, этот совершенно застыл...

И ее подруга улыбнулась, но, как показалось Джеку, в уголках ее глаз блестели слезы.

Кабинет мистера Чендлера – он же библиотека – располагался на первом этаже рядом с малой голубой гостиной, стены, уставленные книжными стеллажами, произвели на Джека неизгладимое впечатление – он даже сглотнул, представив себе голову, способную вместить все эти знания.

– Вот этот ящик, – мисс Блэкни указала на один из выдвижных ящиков письменного стола и в ожидании посмотрела на Джека. Тот поглядел на нее в ответ... Занес было руку к девичьей прическе, да отдернул, словно обжегшись...

– Что? – улыбнулась мисс Блэкни.

– Можно одну из ваших шпилек? – пролепетал парень, абсолютно не к месту покраснев.

– Ты откроешь замок шпилькой?! – восхитилась девушка в полном восторге. – Я думала, так только в книгах делают...

И Джек буркнул:

– А вы, значит, книжки любите читать? – Он и сам не знал, почему это обстоятельство настолько расстроило его: сам-то он книг не любил... может, поэтому и расстроился этой их книжной несовместимости. Как знать...

– Еще как люблю, – не заметив его угрюмости, ответила Аманда Блэкни. – Мне тетушка строжайше запрещает даже в руках их держать... Говорит, у умных женщин в