Город в конце времен - Грег Бир

— Джинни, — не вдаваясь в объяснения, объявила она.

Джебрасси отшатнулся и мгновенно, не отдавая себе отчета в том, что делает, выпалил:

— Джек!

Она взглянула ему в лицо, торжествующая и… что? — обеспокоенная? испуганная?

— Два странных, дикарских прозвища, — сказала девушка. — Не с наших Ярусов. Вот так-то, Джебрасси. Мы знакомы. Знакомы каким-то другим, чужим способом, из чужих краев. Мне вообще кажется, что мы знакомы вечно. Ни с кем другим у меня не было такого чувства. — От эмоционального напряжения у нее появилась небольшая косоглазость. — Грядет то пробуждение, когда один из нас — кто-то из нас — окажется в большой, очень большой беде. И знаешь, мне кажется, именно я буду в тебе нуждаться. И ты придешь за мной.

Джебрасси со стоном рухнул на колени, вдруг потеряв силы — в словах Тиадбы прозвучала истина. Он испытывал жгучие спазмы горя и отчаянья — муки осознания того, что он примет ее в свою жизнь, бесконечно привяжется к ней, будет ей верен до конца, — и что потеряет ее слишком, слишком рано.

(Выпадение из цепи причин и следствий.

Выход из-под контроля.

Наши жизни нам не принадлежат.)

— Ничего не понимаю… — прошептал он.

Тиадба опустилась перед ним на колени, и они уперлись лбами, ладонями придерживая друг друга за виски.

— Дай мне три обещания, и я поделюсь с тобой — я покажу, тебе.

Визитер — точнее, его бесполезный последыш, — стучался в голове, подталкивая принять решение.

Джебрасси погладил щеку девушки.

Они дали друг другу клятву, которой были обучены еще детьми: некогда их заставляли повторять слова вновь и вновь, пока все звуки не стали получаться в точности.

Затем Тиадба насвистела коротенькую мелодию-печать.

Кончено. Джебрасси не мог взять в толк, что случилось. Глаза фокусировались медленно, не спеша. Тиадба успела отойти в сторонку и теперь стояла, задрав голову. Заметив его внимание, она вскинула руку, показывая на некий полуцилиндрический выступ в крайнем правом углу экрана, совсем крошечный в сравнении с гигантским размахом стены, нечто вроде частной ложи, но только с наихудшим видом из всех.

— Видишь?

— Ну да, нашлепка какая-то. Торчит. И что? Она всегда там была.

— Когда-то ее называли «балконом», — сообщила Тиадба. — Из нее управляли представлениями. Мне удалось найти туда ход в тыльной стороне Стены Света. Хочешь сходить?

— Да там, наверное, мусора по колено?

— Я все прибрала.

Он пожал плечами, выигрывая время, чтобы взять под контроль голос и поведение.

— Не знаю… Может, и есть что-нибудь интересное… Так что там такое?

— Большой экран неисправен, — сказала девушка. — Но есть еще маленький экран. Понимаешь? Через него можно подсоединиться к каталогу увеселений, которые когда-то показывали в Диурнах. Я уже кое-что посмотрела. Мне кажется, это про историю. Не нашу, конечно. Про историю тех, кто был до нас.

— Я все же не понимаю, чем это поможет походу.

— А разве тебе не любопытно? Неужели ни чуточки? Увидеть то, чего никто из наших не видел, вообще никто, на протяжении миллионов пробуждений? Узнать, как мы тут очутились и… если уж на то пошло… почему? Мы так невежественны. — Она вздохнула. — А ведь это, между прочим…

— Я понял. Вот она, та самая, третья общая черта у нас с тобой, — кивнул Джебрасси. — Кстати, хочу заранее сообщить, что я очень импульсивен. Кое-кто говорит, будто я дурак, но на самом деле я просто упрямый. И еще я все принимаю близко к сердцу.

— Четвертая, пятая и ше…

— Стало быть, мы с тобой одинаковы в шести вещах, — закончил он за нее.

Тиадба подобралась, выпрямилась и оказалась чуть выше Джебрасси, что вовсе не считалось за редкость среди членов древнего племени.

— Если смотрители нас застукают или пронюхают, что нам известно… Думаю, они решат нас остановить. Передадут в лапы Высоканов. Понимаешь?

Он кивнул.

— Тогда следуй за мной, это возле просцениума. Там не так давно обвалилась часть старой галереи.

Через полсотни шагов Джебрасси вслед за девушкой забрался внутрь темного каменного колодца с обрушенной крышей. В основании просцениума виднелся небольшой откинутый люк, частично заваленный обломками.

— Тебя не пугают узкие места? — спросила Тиадба, откидывая камни и кирпичи.

— Не думаю, — пожал плечами Джебрасси. — По крайней мере, до тех пор, пока из них есть выход.

— Ну что ж, вот тебе туннель. Он идет позади экрана, довольно много петляет, а в конце есть узкая шахта. Мне кажется, где-то рядом должен быть лифт — но он вряд ли работает. Чтобы подняться, надо карабкаться по крошечной спиральной лестнице с крошечными ступенями…

— Веди! — воскликнул Джебрасси.

Ликуя, Тиадба взяла его за руку и потянула за собой.

СИЭТЛ

Джинни следовала за музыкой вот уже несколько миль. Похоже, ее долгое путешествие подошло к концу, и девушка в остолбенении разглядывала свою находку — широкое полотнище, залихватски расписанное красными и белыми буквами: LE BOULEVARD DU CRIME.[4]

Воздух заполняла коллизия звуков — шарманки, пневматические органы, электрогитары, флейты, тромбоны и трубы — странно мелодичная какофония, которая триумфально вздымалась до самых облаков, заставляя их кипеть на звездном небосводе.

Широкая улыбка расплылась по ее разгоряченному лицу.

— Эй, красавица! — крикнул ей красно-синий клоун, тряхнув головой в гигантском нимбе снежно-белых волос. — Давай сюда! С нами не соскучишься!

На веревке клоун вел за собой зубастую, весело скалившуюся обезьяну на метровых ходулях.

Ярмарка бродячих актеров заполнила собой несколько вытянутых акров травы, выходивших на обсидианово-черные, сверкавшие бесчисленными отражениями воды залива Эллиота. С северного конца высилась громада элеватора, со стороны суши виднелся серо-коричневый лабиринт многоквартирных зданий и кондоминиумов, а на юге — парк скульптур (уже закрытый) и стоянка, которая напоминала паззл из разноцветных кусочков-автомобилей.

Вдоль дороги на элеватор, чуть ли не на пути перевозящих зерно грузовиков, растянулась извилистая змейка шапито и балаганных тентов всевозможных размеров и расцветок, каждый под своим собственным, старательно выписанным названием: THEATRE LYRIQUE, CIRQUE OLYMPIQUE, FOLIES DRAMATIQUES, FUNAMBULES, THEATRE DES PYGMES, THEATRE PATRIOTIQUE, DELASSEMENTS COMIQUES[5]и т. п., уходя вдаль насколько хватало глаз.