Космическая станция «Василиск» - Дэвид Марк Вебер

– Ее, ее, – подтвердил Вебстер с невольной улыбкой. Затем он помрачнел. – В данный момент коммандер Харрингтон является исполняющим обязанности старшего офицера пикета на станции «Василиск».

– Она – что? Что, во имя господа, офицер, способный провернуть такое чудо, делает на станции «Василиск»?!

– Это была не моя идея, – возразил Вебстер. – Ее спустили сверху после того, как Сонино детище закапризничало в ходе дальнейших маневров.

– А-а, и она решила засунуть свою ошибку под ковер, чего бы это ни стоило офицеру, который в действительности выполнил за нее всю работу?

Презрение Александера было явным, и Вебстер пожал плечами.

– Я знаю, ты не любишь Соню, Хэмиш. В данном случае я тоже не в восторге от нее, но на сей раз она ни при чем. Думаю, Яначек постарался. Ты же знаешь, как этот старый упертый… – Вебстер помедлил. – Я хочу сказать, ты знаешь, как он печется о семейных интересах.

– Угу, – кивнул Александер, и Джеймс снова пожал плечами.

– Как бы то ни было, он выразил пожелание, а я был слишком занят, торгуясь с ним относительно нового инженерного крыла для Саганами, чтобы отказать.

– Ладно, но что делает коммандер в должности начальника пикета? Это должен быть, по меньшей мере, капитан.

– Согласен. – Вебстер поднял спинку кресла обратно. – Что тебе известно о Павле Юнге?

– О ком? – Александер прищурился, явно с трудом припоминая. – Ты имеешь в виду наследника Северной Пещеры?

– Его.

– Немного – и это немногое мне не нравится. А что?

– А то, что де юре именно капитан лорд Павел Юнг является начальником пикета на Василиске. К сожалению, его кораблю понадобилось «срочное переоборудование», и он счел предстоящий ремонт слишком сложным, чтобы доверить его старшему помощнику. Так что он привел его домой сам – оставив на посту Харрингтон с единственным легким крейсером.

Александер уставился на него округлившимися глазами, и под его изумленным, недоверчивым взглядом Вебстер покраснел.

– Джим, я знаю тебя чертову прорву лет, – вымолвил наконец Александер. – Поэтому, надеюсь, ты скажешь мне, почему не уволил его немедленно?

– Политика, – вздохнул Вебстер. – Тебе ли не знать! Поэтому мне и необходимо выяснить твое мнение о возможной реакции правительства. Господи, Хэмиш! Проклятые хевениты жаждут крови. Полдюжины картелей во главе с Гауптманом сходят с ума. Графиня Марица готовится драться против бюджета Флота зубами и когтями, а чертовы «Новые Люди» у нее в кармане. Ты же знаешь, какой тяжелый танк представляет собой Северная Пещера в политическом раскладе! Все, что я мог сделать, это спихнуть Юнга с глаз подальше. Думаешь, герцог скажет мне спасибо, если я в такое время раздразню Ассоциацию консерваторов, отстранив от должности ненаглядное испорченное чадо первого заместителя самого барона Высокого Хребта?

– Нет. Вероятно, нет, – согласился Александер, подумав, но признание оставило кислый привкус.

Большинство мантикорских аристократов чтили традицию службы на благо общества, подпитываемую чувством долга. Те, кто не разделял этих взглядов, относились к самым эгоистичным и невыносимым экземплярам в известной вселенной. Своим прибежищем они избрали Ассоциацию консерваторов барона Высокого Хребта Мишеля Жанвье.

Ассоциация открыто исповедовала «восстановление исторического баланса власти, созданного нашими Основателями» между дворянством и нахальными плебеями. Упомянутого «баланса», как Александер прекрасно знал, никогда не существовало иначе, как в их личных мечтах. Он с минуту размышлял, затем нахмурился.

– Каков этот Юнг?

– Надменный, хорош собой, некомпетентен, нестерпимый хам, – отчеканил Вебстер. – Достойный отпрыск клана Северной Пещеры.

– В это я могу поверить, коль скоро он спихнул свои обязанности на младшего по званию и, задрав хвост, умчался обратно к цивилизации.

– Гаже, Хэмиш. Гораздо гаже. – Александер заломил и вторую бровь, и Вебстер расстроенно махнул рукой. – Если не ошибаюсь, он умышленно подставил Харрингтон, назначив ее исполнять свои обязанности.

– Почему ты так думаешь?

– Они на ножах, еще с Академии. Подробностей я не знаю. Комендантом тогда был Хартли, а ты в курсе, как трудно вытянуть из него хоть что-нибудь. Но Юнг схлопотал официальный выговор за недостойное поведение. Он обращается с женщинами, словно большой кодьяк с беовульфовским бизоном, – в точности как его отец и оба братца, – и явно не понимает отказов. Я имею в виду, физически.

– Ты хочешь сказать, он.. – Александер даже привстал со стола, причем выражение его лица сделалось грозным, но Вебстер перебил его ухмылкой.

– Думаю, он пытался, но Харрингтон родом со Сфинкса. – Александер понимающе кивнул. – И на старших курсах заняла второе место по рукопашному бою. Насколько я могу себе представить, он, может, и начал, но закончила явно она. – Его улыбка погасла. – Вот Юнг и навалил на нее станцию, надеясь выставить дурой.

– Понятно. А о чем все эти протесты?

– Похоже, никто не сказал коммандеру, что станция «Василиск» – это такое место, куда мы посылаем наших дураков и бездельников. Может, у нее и остался всего один корабль, но она действительно обеспечивает соблюдение Торгового Уложения в своем Узле. И если бы только это! За последние три недели Харрингтон, разместив в ближнем космосе разведывательные зонды на несколько сот миллионов долларов, охватила всю внутреннюю часть системы, установила контроль Флота за космическим движением вокруг Медузы и переняла таможенные функции у АЗА. И вообще здорово там все перетряхнула. Адмирал Уорнер сказал мне по секрету, что Юнг разочаровался в радостях цивилизации и пытается ускорить ремонтные работы. Видимо, хочет вернуться и остановить коммандера. Думаю, он боится, что создал чудовище, которое может пожрать его самого. Даже протекция не спасет. К сожалению, в данный момент Юнгов «Чудотворец» стоит у ребят Уорнера на «Гефесте» вскрытый и распотрошенный, как использованная консервная банка. Я не уверен, но у меня сложилось отчетливое ощущение, что Уорнер сознательно тянет резину с переоборудованием просто ради удовольствия наблюдать, как Юнг корежится. А тот не может оставить корабль без уважительной причины. Так что он сидит и не рыпается.

– Боже правый, – тихо произнес Александер. – Ты хочешь мне сказать, что у нас на Василиске наконец-то появился старший офицер, выполняющий свою работу? Замечательно!

– Да, она выполняет свою работу, и, насколько я могу судить, чертовски хорошо, но об этом-то, – Вебстер помахал дисками, – и речь во всех жалобах. У нее разбросаны бригады по всей системе, а с парнем, которого она поставила разбираться с инспекцией на терминале, и вовсе тяжелый случай. Он вколачивает Торговое Уложение в глотку каждому, слово в слово, с указанием параграфов и пунктов. Полагаю, не обошлось без четких указаний Харрингтон. Конечно, хевениты взвыли, но этот маньяк потрошит и наши корабли. Раньше все торговые дома Королевства проходили через Василиск практически без досмотра, и теперь они вне себя. Ну и самое худшее: помнишь слухи о контрабанде через Медузу? – Александер кивнул, и Вебстер кисло улыбнулся. – На нынешний момент харрингтоновские группы орбитальной проверки захватили контрабанды больше чем на девятьсот миллионов долларов и послали образцы на экспертизу. В ходе инспекций они поймали за шкирку картель Гауптмана на попытке протащить через Медузу шкурки большого кодьяка и официально заявили об этом. Коммандер захватила грузовик в четыре с половиной миллиона тонн, зафрахтованный Гауптманом, – «Мондрагон» – и арестовала его!