Царица темной реки - Александр Бушков

Он подъехал, заглушил мотор, слез и подошел ко мне с озабоченным, хмурым лицом. Козырнул и сказал нейтральным тоном:

– Товарищ старший лейтенант, можно вас на пару слов?

– Отчего ж нет, – ответил я.

Отойдя от самоходки метров на десять, со стороны кормы, он остановился – соответственно и я тоже.

– Тут такое дело, товарищ старший лейтенант… Только что ко мне приходил Касьян Бобренок, сам не свой. Все из-за рыбины вашей, которую вы к нему на подворье заволочь хотели… И наверняка не он один знает, вы ж, я так полагаю, всех ваших хозяев объехали, и повсюду одно отношение встретили. Иначе что бы вам торчать тут вот так?

– Угадали… – кивнул я.

– Я не цыганская гадалка какая, я в милиции почти двадцать лет прослужил, жизнь и людей знаю… Вскорости про вашу рыбину вся деревня будет знать. Вы, сами говорили, деревенский, должны знать, как оно бывает… Деревня разволнуется, как Касьян разволновался и другие наверняка тоже. С вилами-топорами на вас не пойдут, не те времена, да и понимают все, что вы – освободители, Красная армия. Только вот отношение к вам переменится самым резким образом. Смотреть будут на вас… верней, сквозь вас, как на пустое место, как будто вас тут и нету, сами ни словечком не обратятся и вам ни на какое словечко не ответят. А вам тут еще жить… И ведь никаких законов они этим не нарушат. Нужно вам такое обращение?

– Ни при какой погоде, – сказал я. – Кто ж знал, что эта рыбища – как Катря говорит, клятая… Что ж теперь посоветуете, старшина? Вы не только представитель власти, но еще и всю жизнь тутэйший[11] (я и это слово уже знал).

– То-то, что тутэйший… Поправить можно. Душевно вам советую: отвезите вы эту тварь к реке и обратно в воду киньте. Вот все и поправится мигом. Люд у нас никак не дурной, поймет, что вы всё по незнанию сделали…

– Да что с этим сомом такое? – спросил я с ненаигранной злостью.

Он помялся, отводя глаза, потом все же сказал нехотя:

– Рыбина и точно клятая. Скверная рыбина. Людоед. Прошлым летом шестилетнего мальчонку под воду утянул, ребятишки, что с ним купались, видели. И еще один малец месяцем попозже на реке сгинул. Вот в этот раз свидетелей не было, но случилось все у Купалинского омута, как и в прошлый раз. Что, не верите?

– Верю, – сказал я. – Доводилось о таком читать – касаемо сомов – и в серьезных книгах.

– Вот видите… Шваркните вы его в воду – и конец всем волнениям.

– Сейчас же распоряжусь, – сказал я, нисколечко не промедлив.

– Вот и хорошо, что всё сладилось…

Он козырнул мне и пошел к мотоциклу, а я пошел к своим. Игорь тут же спросил:

– Неужели браконьерство собрался шить, законник? Далеконько ж ему в военную комендатуру придется ехать…

– Да нет, тут другое, – сказал я.

И пересказал им все, что слышал от старшины. Кто покрутил головой, кто выругался, а Полынин сказал:

– Ерунду он плетет. Мне точно говорили…

– Стоп! – сказал я (и так знал, что он скажет). – Отвезите сейчас же эту гадину к реке и сбросьте в воду, – и подпустил в голос командирского металла: – Считайте, что это прямой приказ. Всё понятно?

– Так точно, – чуть ли не проворчал Игорь. – Будет исполнено…

И нырнул в люк, а остальные двое запрыгнули на броню, и самоходка укатила, чадя солярочным выхлопом и лязгая гусеницами. Я остался стоять, не смотрел им вслед, курил и думал: умен ты, старшина, а вот из меня хочешь дурачка сделать…

Никак нельзя сказать, что он мне преподнес чистую неправду. Немало я прочитал о повадках сомов. Сомы, как и щуки, – откровенные хищники, хватают жаб и лягушек, гусят, утят и даже взрослую водоплавающую птицу. А если им их размеры позволяют – и не только птицу. Лет сто назад рыба была гораздо крупнее, серьезные люди пишут, что не редкостью были караси в полметра, это потом их подыстребили, и они измельчали. А уж сомы… Читали Сабанеева?! Нет? Если попадется, обязательно прочтите. Жил до революции знаменитый охотник и рыболов, написал несколько интересных книг – про охоту, про рыбалку, про охотничьих собак. Причем писал только о вещах достоверных, баек избегал. Так вот, и он, и другие, тоже не Мюнхаузены, писали, что попадались тогда сомы, в переводе с пудов и фунтов на современные меры, весом под четыреста килограммов. Значит, длиной самое малое метра в три, если не во все пять. Представляете пасть и глотку? Глотали плывущих собак, мало того, Сабанеев писал, что в Уфимской губернии такой сомище проглотил медведя, когда тот переплывал речку, и еще пара авторов про такое пишет. Правда, надо полагать, медведи были все же не матерые, не особенно крупные.

Что до людоедства… Никто об этом прямо не писал и примеров не приводил, но подозрения такие на сомов возлагались упорно и долго в самых разных местах, а ведь не бывает дыма без огня… Уже после революции описан опять-таки достоверный случай, когда не ребенка, а вполне себе взрослого пловца сом-громадина ухватил за ногу и всерьез попытался утянуть на дно. Зубы у сома острые, но все ж не акульи, так что пловец отбился и выбрался на берег, хоть и с изрядно поцарапанной ногой.

Одним словом, нет ничего невероятного в том, что здоровенный сом мог утащить под воду шестилетнего мальчонку. Это если рассуждать теоретически. А если с практической точки зрения, с упором на «личность» этого конкретного сома, вернее, в первую очередь на место действия, – чушь собачья. Как бы это прошлым летом эти два мальчугана на речке оказались, если мне точно известно, от того же Стаха, что и купаться, и рыбу ловить, и лодки на реке держать перестали давненько до его рождения – а ему тринадцатый пошел. И почему так, он сам не знает, заведено – и все. Просто, едва он вошел в сознательный возраст, в котором детям уже разрешают выходить за околицу, отец с матерью настрого наказали: играть по-над речкой – сколько угодно, а купаться и рыбу ловить – ни-ни! И никогда не объясняли, отчего такой запрет, причем строжайший – заведено так, и все.

Так что врал мне старшина Деменчук, в глаза врал. И потом, как это родители тех мальчуганов не попытались, несмотря на все запреты, сома-убийцу изничтожить? Кузница в деревне есть, подходящий крюк кузнец выковать может, вместо лески крепкую веревку приспособить. Запрет на рыбную ловлю? Так ведь и на купание запрет – а тут, если верить старшине, за месяц ребятишки аж дважды купались. Откровенные нескладушки получаются, крутит что-то Деменчук, вертит…

Плюнул я, так ни до чего толкового и не додумавшись. В горнице стоял легонький дымок – Катря наглаживала сорочку, и утюг у нее был старомодный, такой, куда насыпаются горячие угли и накаляют железное днище. В «большом мире» повсюду, даже в деревнях, давно завелись утюги посовременнее – цельнолитые из металла, накаляют их на печке, и жар они держат гораздо дольше, чем такие вот динозавры. Тут же, на лавке, бережно расстелена бордового цвета юбка – праздничный наряд к завтрашней свадьбе готовила. Я подумал: нужно достать из чемодана парадные гимнастерку и галифе (то и другое п/ш, полушерстяные, а гимнастерка с золотыми погонами) и, пользуясь случаем, попросить Катрю погладить. А самому начистить хромачи, достать парадную же фуражку с козырьком гораздо длиннее обычного – в этом году среди офицеров вошли в моду такие именно козырьки, и никто не знает, почему, откуда это распространилось. Тут мы, военные, мало чем от женщин отличаемся: вспыхнет вдруг мода на длинные козырьки или, скажем, сапоги гармошкой – быстро распространится таежным пожаром…