Последняя битва - Лея Стоун

Сэры столько познаний о человеческих ощущениях и чувствах.

Я выскочила из кабинета и чуть не врезалась в Михаила. Его лицо было измазано сажей, а над глазом алела кровоточащая рана.

Прислонившись к стене, я осмотрела архангела с ног до головы.

– Ох, Михаил. Ты в порядке?

Он опустил взгляд, глядя на Сэру.

«Мы можем пройтись?»

«Да», – соблазнительно проворковала Сэра.

Проигнорировав комментарий своего кинжала, я сосредоточилась на архангеле.

– Конечно.

Когда мы отошли от кабинета, Михаил остановился и повернулся ко мне лицом.

– На самом деле я хотел с тобой поговорить.

Он волнения у меня скрутило живот.

– Ладно. О чем?

На мгновение архангел замолчал, просто глядя на меня.

– Мы все очень гордимся тем, чего ты добилась за время учебы в академии, – наконец заговорил он.

О боже.

– Что случилось? Вы меня выгоняете?

Михаил вскинул голову.

– Нет, конечно, нет. Просто я… Рафаил не хотел тебе говорить, но я думаю, что ты справишься с этой новостью.

Моя мама умирает? Или, может, мой брат? Что, черт возьми, происходит?

– Скажи мне, – настойчиво потребовала я.

Он тяжело вздохнул.

– Сегодня вечером мы с другими архангелами будем разрабатывать план эвакуации. Мы больше не можем поддерживать необходимый уровень безопасности. Нападения происходят слишком часто.

– Ох, – внезапно я поняла, что он имел в виду. – Если только я не смогу убить Люцифера.

Михаил кивнул.

– Он создает по сотне демонов в день. Если бы ты исполнила пророчество… мы бы получили огромное преимущество.

Город Ангелов и все его жители рассчитывали на меня – какую-то странную девчонку со способностями, которые она сама не понимает. И все же я должна была сделать это. Я доверяла Рафаилу, а он верил в меня. Все архангелы верили в меня.

Протянув руку, я сжала плечо Михаила.

– Я вас не подведу. Дайте мне неделю.

Он ухмыльнулся.

– Конечно.

После того как он вернулся к кабинету, я выбросила этот разговор из головы и отправилась в другую часть кампуса, чтобы встретиться с Майком. С тех пор как он поступил в академию, мы практически не виделись: либо я торчала в Аду, либо он уходил со своей «стаей». Мы просто смирились с тем фактом, что его жизнь уже никогда не будет прежней, и с благодарностью принимали те редкие моменты, когда он возвращался в кампус.

Я рассказала брату и маме о своей встрече с отцом, и его слова принесли нашей семье чувство покоя и умиротворение. Мама расплакалась, когда я сказала, что папа одобряет ее свидания и просто хочет, чтобы она была счастлива. А теперь я направлялась на семейный пикник, который мы с Майком надеялись превратить в ежемесячную традицию.

Подняв глаза, я увидела своего брата: он сидел посреди школьного поля на небольшом покрывале, а рядом с ним лежали два завернутых сэндвича. С каждой нашей встречей его массивная фигура становилась все больше, и теперь слова «младший брат» звучали немного странно.

– Ты уверен, что тебе хватит одного сэндвича? Может, привести сюда маленькую корову? – поддразнила я.

Он повернулся ко мне и ухмыльнулся.

– Я поел перед выходом.

Засмеявшись, я положила Сэру на траву, прежде чем обнять брата.

Он взглянул на мой кинжал, окутанный темной магией.

– Никакого прогресса?

Я вздохнула и опустилась на покрывало, схватив один из сэндвичей.

– Они сказали «нет». Хотят преподать мне урок или что-то в этом роде, – он захихикал, и я ударила его по руке. – Тебе что, нравится, когда я злюсь?

Откусив большой кусок от своего сэндвича, мой брат кивнул:

– Да, это очень смешно.

– Как дела у твоей стаи? – мы почти не говорили о его второй жизни, но мне хотелось, чтобы он знал: я всегда поддержу его, несмотря ни на что.

Он пожал плечами.

– В основном хорошо.

Я поджала губы.

– В основном?

– Когда я оборачиваюсь волком, мне хочется быть человеком, а когда я человек… Я чувствую себя самозванцем. Как будто я был рожден для того, чтобы быть волком.

У меня сжалось сердце. Как же тяжело наблюдать за тем, как твои близкие переживают свои личные проблемы. Я хотела помочь своему младшему брату, но не могла ничего сделать, и это причиняло мне боль.

– Мне так жаль, что тебе приходится через это проходить, – я откусила еще кусочек, раздумывая над тем, как его утешить.

Он пожал плечами.

– По крайней мере мне не поручали убить Дьявола.

Я усмехнулась.

– Мне никто ничего не «поручал».

– Пророчествовал. Не важно, – он искоса посмотрел на меня, и его лицо приобрело серьезное выражение. – Правда, Бри, как ты собираешься это сделать?

Я уже жалела, что пришла на этот пикник.

– Не знаю, но мне придется что-то придумать.

– Зачем? Почему ты не можешь просто бороться с демонами вместе со всеми нами? Как ты убьешь Люцифера, если даже архангелам это не под силу?

Меня тоже мучил этот вопрос, но я не могла допустить, чтобы мной овладел страх. Я должна была поверить в пророчество, в свои силы, а главное – в то, что мы с Люцифером были равны, и только я могла нанести ему фатальный удар. Все это казалось странным и необъяснимым, но у меня не было другого выбора.

– Война не прекратится сама собой, Майк. Если я его не прикончу – будет только хуже. Город Ангелов падет, а мама и все наши близкие умрут. От нашей прежней жизни останутся только руины.

В воздухе повисло долгое молчание. Наконец Майк протянул руку и сжал мою ладонь.

– Если ты планируешь какую-то безумную самоубийственную миссию, то я хочу пойти с тобой.

Ни за что. Я бы никогда не допустила, чтобы моя мать потеряла обоих детей.

– Майк, я действительно ценю твое желание помочь, но я не могу взять тебя с собой.

В качестве предупреждения Майк издал пугающий звук, похожий на звериный рык.

– Ты видела меня в бою? Я могу оторвать голову любому демону за считаные секунды. Руководство уже повысило меня до лейтенанта.

Линкольн упоминал, что мой брат сыграл важную роль во время рейдов Армии Падших, но… это был Майк.

– Я подумаю, – это было все, что я могла ему предложить.

Я бы не стала рисковать жизнью своего младшего брата.

Он усмехнулся и, вероятно, собирался возразить, как вдруг я услышала голос Линкольна, выкрикивающего мое имя. Может быть, дело было в том, что Линкольн ушел со своего дежурства, или в том, что его голос подрагивал от нескрываемой паники, но еще до того, как я повернулась к нему лицом, мой желудок скрутило узлом.

Вскочив на ноги, я бросилась к нему. Он