Бега - Иоанна Хмелевская

— Если ты эту Гонсовскую в субботу встретишь, то просто обязана проверить, правду ли говорит тётка, — наказал мне в пятницу Януш. — Хотя по всему видно, что правду.

Я коварно запротестовала.

— У меня перед вами никаких обязательств нет, разве что я пожелаю сделать вам любезность и выказать добрую волю. Вы мне ничего не рассказываете, и я не чувствую себя причастной к следственной работе. Если бы вы мне хоть что-то рассказывали, я бы считала, что обязана работать с огоньком.

— Так ведь мы тебе все рассказали!

— Какое там все! А мальчик? А те остальные четверо, что поставили триплет? А ломжинские дубы? А микроследы?

— Какие ещё микроследы?

— Тот, кто угробил Дерчика, оставил хоть что-нибудь, никогда не поверю, что не было никаких следов. После меня и то крапива выглядела точно Мамай прошёл, хотя я туда залезала на цыпочках и ничего не топтала, а он? Из воздуха, что ли, на Дерчика спикировал? Гарпия такая с крылышками? Или он голый был, без всякой одежды? Туда очень трудно добраться, надо продираться сквозь заросли!

— Так он и продирался. Но я хочу напомнить, что моросил дождик…

— Не верю! Моросил, правда, но я не верю, чтобы они туда отправились под аккомпанемент дождя и под дождём по кустам лазили. Они там были, когда дождь перестал, за четверть часа до меня!

— Это неизвестно. Убийца мог и уговорить Дерчика, мол, подумаешь, дождь! Сказал, что ему кое-что покажет, что надо побыстрее идти, кто-то ждёт.., да тысяча разных доводов! Микроследы как раз говорят в пользу того, что они пошли туда по дождю. Исследования продолжаются, лаборатория ещё не дала результатов, ведь шерстяного свитера ни на одном из них не было, а плащи из болоньи следов не оставляют. Ну хорошо, хорошо, скажу. Мы берём пробы со штанов всех сотрудников, ты же сама понимаешь, нужно сделать так, чтобы виновный не догадался, а то он выбросит эти портки или же сожжёт. А такие проверки требуют времени.

Я все поняла и оставила микроследы в покое. Устраивать аврал и бросать полк солдат проверять портки сотрудников конюшни в этой ситуации было негоже, а хитроумные действия имели право быть и продолжительными. Кроме того, убийцей мог быть и кто-то, не работающий непосредственно на бегах. Но с остальными проблемами я уж спуску не дала.

— Что касается мальчика, тут ты правильно угадала. Он подслушал какой-то разговор, дословно его передать не может, но смысл понятен. Разговор касался того, чтобы убрать Дерчика. Насколько мы смогли понять, напугала его главным образом атмосфера этой беседы, тон. Он не знает, кто с кем разговаривал, ему кажется, что про одного он догадался, кто это, но фамилии его не знает, может только показать его. Ну как тебе кажется? Покажет он так открыто на этого типа пальцем при людях, а?

— Ну нет, речи быть не может. А кто это, сотрудник?

— Нет, игрок. Один из привилегированных.

— Черти его принесли. Он ведь может больше на бегах и не показаться.

— Конечно, может. Теперь мы ищем свидетеля. Мальчик утверждает, что видел кого-то в зарослях со стороны дороги, он не узнал этого человека, но этот кто-то должен был видеть, как Дерчик шёл в те кусты, и должен был видеть также убийцу Дерчика, независимо от того, вместе они шли или по отдельности. Конечно, это было значительно раньше, и я тебя заклинаю всеми святыми, только не скажи про это никому! Никто никого пока официально не расспрашивает. Если расспрашивать официально, то полиция может себя саму укусить за задницу, потому как никаких доказательств, ни малейшей улики, отопрутся виновные как миленькие, кроме того, неизвестно точно, кого нужно принимать в расчёт, персонал или игроков. Да если бы мне велели голову под топор положить, я бы и за директора не поручился!

— Нет, директор ни в коем случае, он по характеру не подходит, — сказала я рассеянно. — Уж скорее его жена, она производит прекрасное впечатление и такая симпатичная, что ей с рук сошло бы все, что она только захотела бы. Но и в ней не сомневаюсь. Понятно, я никому не скажу. Кто ставил эти четыре тройных?

— Почему четыре? Было шесть…

— Один поставила Мария просто по ошибка, один — Завейчик, который пропал. А остальные четверо кто?

— Один поставил такой субчик, который за всеми подсматривает, он поставил следом за Завейчиком и даже сам не знал, на что поставил. Он дважды поставил. Мы его тщательно проверили, на всякий случай продолжаем караулить. Один поставил пьяный мужичок. Он поставил триплет и ещё на одного такого жокея, все на него всегда ставят, как его там…

— Куявский. Народ его любит?

— А последним поставил интересный тип. Он признался, что подслушал, как кто-то кому-то говорил, что за этими лошадьми надо следить, вот только он плоховато слышал и следил не за лошадьми Дерчика, а просто за тремя лошадьми в каждом заезде. Он полагает, что мог ослышаться, и вовсе не уверен, что разговор шёл именно об этом. Поставил просто так, на всякий случай. Теперь мы хотим из него выжать, кого же это он подслушал, но ведь все эти люди на бегах, ей-Богу, помешанные. Он пытается перебрать Одиннадцать человек, потому что не помнит, кто что говорил, а подслушивал он всех. С ума сойти! Ты хочешь услышать их фамилии и адреса?

— Плевала я на их фамилии и адреса, потому что я предпочла бы опознавать морды. Но если они с другой трибуны, то и это не получится, я их не знаю. А что ломжинские дубы?

— За ними тоже вдет наблюдение. Они вроде бы сбиты с панталыку и растеряны. Такое впечатление, что они утратили влияние на жокеев.

Я удивилась.

— Они утратили? У нас-то было такое впечатление, словно это жокеи перестали получать от них деньги. В среду все поехали поразительно честно, никто не придерживал лошадь. Я вот дожидаюсь субботы, чтобы увидеть, что же будет дальше. О, так ведь суббота уже завтра…

— Подожди-ка, то, что ты говоришь, очень важно. Все сходится. Мафия никого не подкупила, жокеи не получили денег, возникает вопрос: по чьей инициативе? Ломжинские идиоты лезут со своими деньгами, жокеи этих денег не берут, получается, что сами жокеи что-то комбинируют? Завтра, пожалуйста, приглядись как следует.

Я ехидно спросила, не лишились ли, часом, зрения подчинённые старшего комиссара Ярковского, заверила, что присмотрюсь со всем тщанием, и поинтересовалась, что сделали с машиной Завейчика. Ведь не оставили же они её перед Центральным вокзалом на разграбление ворам?

— Нет. Её отбуксировали в участок, где обследовали салон. Мы установили, что она стояла там с субботнего вечера, стало быть, последним человеком.., нет, предпоследним, потому что последним был Завейчик.., так вот, последним пассажиром, который в этой машине ехал, была эта самая Моника Гонсовская. Её вызвали пока для разговора, результатов не знаю.

— Ещё Метя. Его — на убой?

— Извини, что?!..

— Я тебя культурно спрашиваю, на убой вы Метю предназначили или нет. Если он не скажет, что знает, мерзавцы эти его прикончат, а вы все медлите. Неужели он вам так не понравился, что вы его хотите раз и навсегда стереть из списка живых?