Создатель иллюзий. Начало - Rayko

специального образования никак. И образование это немалых денег стоит. Крестьянам и мечтать не стоит о таком. Есть миры, где добротный крестьянский поселок со скотом и жителями стоит сопоставимо с одним годом обучения в академии магии.

— Солидно у вас тут преподавательский состав зажрался! — присвистнув, хохотнул Рэйс.

— Ага… Лапу сосет преподавательский состав, по большей части. А частенько чего и похуже. Ценообразование не от дороговизны обучения зависит. В таких учреждениях далеко не гении преподают. Тут больше элемент социального урегулирования; третий уровень — это начало боевой магии. Незачем правителям держать под боком кучу магов, умеющих воевать. Управлять единичками и двоечками куда как проще. Хотя бы файербола или еще какой пакости в спину ожидаешь меньше. Но тем не менее, тройки далеко не редкость. Но на этом все. Между тройкой и четверкой — пропасть. Это физически не сопоставимые величины. Четвертый уровень — это мастер боя, по меньшей мере. Тысячи, а то и десятки тысяч лет, нужно оборотню для развития своего дара, чтобы добраться до четверки, и зачастую приходят к ней только в глубокой старости. Но чаще и не приходят никогда.

— Ого… У нас было бесплатное обучение тех, у кого магический дар нашли.

Карачун застыл.

— Все время забываю, что тебе и пятисот лет нет. А значит башкой думать ты еще не научился, только жопой и исключительно когда по ней бьют. Тут все маги! Все поголовно! Ты как собрался обучать всех?!!! Ой, деби-и-ил…

Рэйс сбросил иллюзию и сжимая кулаки обиженно засопел, но Карачун сделал вид, что ему плевать на обиды мага и продолжил:

— Пятый уровень — это уже начинается элита, магистры. Далеко не в каждом мире они появляются. Чтобы достичь ранга магистра тут уже просто знаний и навыков маловато. Тут нужно родиться с талантом, с пеленок усиленно его развивать, лучшие школы, лучшие условия. В подавляющем большинстве случаев перспективных детей с зачатками таких способностей еще в детстве забирают от родителей, и живут и воспитываются они в специальных школах. Да и то, процент брака в таких учреждениях почти девяносто девять процентов. Это уникумы, Рэйс.

— Граф получается, тоже уникум?

— Более чем. Древние знатные рода — это фактически селекционные фабрики по развитию дара. Рода, тянущиеся с древности в ходе своего существования, вбирали в себя сильнейших и производили на свет еще более сильное потомство. Это залог их выживания. Слабых либо истребили, либо поглотили более сильные. Сильнейший отпрыск наследует всю полноту власти в роду и выберет себе в супруги сильнейшую из такого-же древнего рода. И так далее. Вот и развиваются магистры и архимаги чаще у дворян. Это основа их могущества и гарантия выживания рода.

И граф наш — явно из таких. У знати не бывает мало потомства, а коль именно он распоряжается родовым особняком и землями — значит сильнее всех в роду. Обучался очень серьезно, это сразу видно. Абсент чистоганом мало кто пьет, это Гарзийская традиция. На Гарзе располагается лучшая на Древе школа магии огня и он явно там побывал.

— Какой-то он мутный, ты не заметил?

— А кто здесь не мутный? Может ты? Мы все со своими тараканами; правда, у некоторых они танцуют, ну совсем уж что-то непотребное. Мне тоже все эти дела нравится все меньше и меньше. Козы эти… Дичь какая-то. Там в овраге их от силы пятьдесят было. Не мало, по крестьянским меркам, но для графа с его-то владениями — тьфу и растереть.

— Ага, это говорит мне тот, кого чуть на ленты не порезали из-за одной единственной козы, а заодно сожгли болото и нанесли непоправимый ущерб не только экосистеме местных водных ресурсов представленных конкретным болотом, но и нашей многострадальной гордости. Особенно в той части, где мы драпали!

— Вот и я говорю, — енот задумчиво почесал за ухом, — определенные параллели прослеживаются.

— Знать бы, для чего реально ты ему понадобился. Что-то не верится мне, что он твоими руками, пардон, лапами решил соседа очернить, — маг задумчиво почесал нос.

— Неправильно вопрос ставишь, Рэйс. Правильно будет — зачем именно ты ему понадобился. Он ведь нами после Игр заинтересовался. То, что я Ловец нигде шибко не афишировалось. Во всяком случае, об этом не знал даже распорядитель игр. Ставки тоже Йорик делал, я нигде не светился. Значит, этот факт ему стал известен как бы не уже в поместье. Ему нужен ты. Он не зря сразу карты раскрыл, назвав тебя хамелеоном. Это чтобы ты точно не соскочил с крючка. И это плохо, очень плохо.

Друзья прокопались в лесу до глубокого вечера. Еноту было плевать на плохое освещение. Он больше руководствовался обонянием, но, когда Рэйс стал практически непрерывно спотыкаться о корни, торчащие из земли и раздражающе хрустеть ветками, он все же решил сворачиваться. Маг заметно устал, пару раз даже предложив заночевать прямо в лесу, ссылаясь на оперативную необходимость, но его предложение симпатий у енота не встретило. Карачун мотивировал это тем, что лес не особняк, захотят проследить или подслушать — сделают и не заметишь, тут у каждого куста или деревца могут уши вырасти. Это не дом, хоть и просторный, но с четко распланированными помещениями и шибко там не попрячешься. А после лихо подмигнув магу выдал, что негоже одну симпатичную кошечку ночью без пригляда оставлять, даже для пользы дела.

* * *

Следующие пара дней прошли в том же ритме однообразных событий. Весь день от зари они блуждали вокруг места захоронения останков, нарезая расходящуюся концентрическую спираль и выискивали следы присутствия злоумышленника. Карачун день ото дня становился все мрачнее и раздражительнее. Рэйс сперва грешил на то, что заветная бочка с вином осталась на борту, но после сам енот уже поведал ему причину беспокойства.

— Дерьмо. Так не бывает. Третий день роемся — ни одного следа. И с поисковыми заклинаниями лютая хрень творится. Словно кто здесь специально магический фон забил. Либо выход некоторых магматических пород близко к поверхности. Чудит здесь магия. Вообще, место не хорошее. Сколько дней лазим, я не то, что следа зверей лесных, я птицы ни одной не видел!

Карачун обернулся, но вместо мага увидел угрюмо следовавшую за ним рысь. Это было странно, обычно так далеко в дебрях Рэйс не обременял себя созданием иллюзии, экономя силы для ночного забега по закуткам особняка. Решив не вдаваться в подробности, он продолжил сосредоточенно обнюхивать поваленное дерево и шарить палкой поднимая мох. Спустя некоторое время возле уха енота раздался тихий шепот Рэйса:

— Не оборачивайся. Котолак за нами на семь