Правила эксплуатации, или Как вернуться домой - Марина Орлова

чувствах. О том, как она относится к происходящему, какого ей сейчас вдали от родного дома, как она ладит с вновь обретенной матерью, или неожиданным отцом? Какого ей жить со мной в моем доме и мире?

И, к своему стыду понял, что не было ни единого раза, после неловкой первой ночевки. А каждую ее попытку заговорить со мной, пусть даже по пустяковой причине, я пресекал на корню. Боясь собственных чувств и не желая усугублять и без того непонятные мне переживания, я совсем забыл про молодую ведьму от которой старался держаться на расстоянии, не понимая, что она может руководствоваться страхом перед банальным одиночеством и тоской. Сейчас-то я осознаю, что в этой круговерти только я казался «постоянной» величиной во Мраке для девушки. Даже родная мать могла вызывать в девушке неловкость своим новым статусом. Отец — происхождением и скрытыми ожиданиями. Подруги — другим менталитетом, для кого люди — всего лишь переменная величина, причем довольно незначительная. Я же оставался тем, кого она знала на протяжении двух недель в верхнем мире. Или должен был быть тем, кого она знала, но отказал ей даже в этой малости.

И я своими же руками перечеркнул всякую возможность на то, что мы с ней могли бы вернуть общение на прежний уровень. Просто отмахнулся от завуалированной просьбы хотя бы создать иллюзию того непринужденного общения, которое было прежде: с долгими разговорами, подшучиванием, взаимовыручкой, заботой…

Тряхнув головой, запоздало опомнился и понял, что, несмотря на мнимое бесстрашие, которым прежде отличался, последние дни вел себя крайне трусливо, больше боясь собственных чувств, которых не понимал. Хотя должен был помочь освоиться девчонке, которую сам же втянул в эту неразбериху и утащил в чуждый и непривычный ей мир. Я же предпочел просто дистанцироваться, не задумываясь, какого ей со всеми новыми открытиями, знакомствами, непривычным миром и тоской по дому, связь с которым, вероятно, сводит ее с ума.

— Вот я… — начал я, пытаясь в уме подобрать наиболее подходящий эпитет на демоническом. Но вопреки родному языку, припомнил излюбленное Велеса: — …остолопина рогатая, — покачал я головой тягостно и почесал рога, которых не обнаружил.

Удивленно моргнул, ощупав ровный лоб, и посмотрел на свою ладонь, которая оказалась человеческой. Только после понял, что при переходе через портал невольно принял человеческое обличие. Зачем? Неужели для того, чтобы порадовать девчонку, или, того хуже, вновь заметить в ее взгляде заинтересованный огонек, как было в верхнем мире, когда я притворялся человеком?

Вновь тряхнул головой, прогоняя глупые мысли и моментально принял истинный облик, ощущая, как одежда садится по фигуре. Что же, теперь понятно, чего на меня так пялились прохожие демоны.

Вновь осмотрелся и нетерпеливо дернул хвостом. Девчонки все еще не было, а я уже намеревался самостоятельно отправиться к Владыке, как услышал, что меня окликают:

— Волозар, — позвал меня звучный голос и ко мне приблизился Тимарал. — Надо бы поговорить, — сообщил он тоном, не терпящим возражений.

— Это может подождать? — с надеждой уточнил я, без особой радости разглядывая красноволосого демона, который до сих пор носил на лице следы перенесенной аллергии. Проявлялись они в выраженной бледности, на которой особо контрастно выделялась сыпь, вернувшая его в возраст, когда демон только еще собирался стать взрослым мужчиной. — Я тороплюсь.

— Обождешь, — почти прорычал он, смотря на меня исподлобья. — Ничего не хочешь объяснить?

Смешавшись на секунду, сделал вид, словно глубоко задумался, чтобы через мгновение ответить:

— Нет, — покачал я головой. — Если ты имеешь в виду, как избавиться от высыпаний, то ничем помочь не могу. Подобной проблемой мне страдать не довелось, но уверен, что ты ее перерастешь, и она пройдет сразу, как у тебя начнет расти борода — решил я приободрить мужика, не обращая внимания, как он скрипит зубами, а его хвост едва не сбил проходящего позади стражника.

— Я не об этом! — то ли стыдливо, то ли гневно покраснел он, отчего сыпь приобрела малиновый оттенок.

— Ничего другое не приходит на ум, что я хотел бы с тобой обсудить, — поделился я. — Бывай и, не знаю, подорожник, что ли, к лицу прикладывай, — посоветовал, собираясь уже отчаливать в сторону личного портала Владыки.

Но тут меня ухватили за рукав и заставили остановиться, что мне, разумеется, не понравилось.

— Нет, ты мне сейчас же объяснишь, почему отправил меня в лазарет!

— Технически, отправил не я, а стряпня Дарины, которую ты уминал за обе щеки, еще и нахваливал, — возразил я.

— Прекрати увиливать! — едва не закричал он. — Ты говорил, что не заинтересован в женитьбе. Тогда как понимать твою выходку?

— То, что конкретно я не собираюсь на ней жениться, не значит, что спокойно позволю делать это первому встречному! — прекратив таиться, холодно прокомментировал я и скинул со своего локтя когтистую ладонь.

— Тебе-то какое до этого дело? — нахмурился Тимарал. — Помнится, ты говорил, что не чаешь от нее отделаться.

— Да, но только в проверенные руки, даже если это будет означать вернуть ее в верхний мир, — отчеканил я и уже собирался отправиться дальше, завершив разговор, но мне в спину прилетело:

— Если бы я тебя не знал, решил бы, что ты ревнуешь, — с насмешкой подметил красноволосый. — Но нам двоим известно, как обстоят дела на самом деле, — не без иронии добавил он, что заставило меня затормозить и вновь оценивающе посмотреть на бывшего приятеля.

— Удиви меня, — великодушно позволил я.

— Ты все еще злишься, что я не вступился за вас с Тимиршей. Признай это! За это ты злишься и мешаешь моему браку с Дариной.

— Занимательно. Но это не так, — подумав, качнул я головой, не вдаваясь в подробности и совершенно не удивляясь тому, что сестра так и не призналась брату в правде. Тимирша всегда была честолюбива и терпеть не могла, когда про нее плохо отзываются, тем более — родные.

— Ну да, конечно! — не скрывая издевки, покивал демон. — Я видел, как ты смотрел на нее в прошлый раз. Ты все еще любишь мою сестру.

— Как тебе будет угодно, — не споря, хмыкнул я, стараясь скрыть, что его замечание едва не вызвало у меня смех. Только сейчас понял, что действительно отпустил свою обиду на Тимиршу, и все, что сейчас ощущал к ней и ее семейству — лишь безразличие. Ну, к большей части семейства, ибо Тималар ходил по грани, чего сам не понимал.

— Это значит, мир? — уточнил он. — Ты прекратишь ставить мне «палки в колеса»?

— Прежде ответь, — терпеливо вздохнул я. — Ты знал, что в столице есть целая группа душевной помощи для тех, кто пострадал при