Дыхание синего моря. Записки о работе на круизном лайнере, суровых буднях и необычных приключениях - Валентина Маршалович

Оглянувшись в порту и в последний раз посмотрев на «Легенду морей», я мысленно поблагодарила того худощавого мужчину из Лондона. Своей ненавистью он открыл мне дорогу к чему-то большему. Я поняла, что его злость на окружающих была его крестом и его болью. Это был его внутренний крик о помощи, скрытый под маской высокомерия.

Я была уверена, что люди меняются. Нет хороших или плохих, злых или добрых. В каждом человеке есть целый необъятный мир, огромная Вселенная и океан эмоций, все качества и черты характера. Надо лишь стремиться замечать лучшее.

«Серенада морей»

Рисовать цель

Два морских судна – мое прошлое и мое будущее – встретились в порту Чивитавеккьи. Этот трансфер не был похож на мой первый, на «Оазис морей». Я не ехала на катере с чемоданами, не летела на самолете, не ночевала в отеле. Я просто спустилась с одного лайнера и поднялась на борт другого, чуть больше и новее.

Попрощавшись с «Легендой морей», я подняла глаза в бездонное небо и увидела на нем яркую белую полосу – мой личный символ нового начала. Ступив на борт своего нового корабля, я почувствовала внутреннюю гармонию – легкий душевный покой. Я ощутила глубокую уверенность в том, что моя жизнь – в моих руках. Я почувствовала себя счастливой наедине с собой – с единственным человеком, перед которым я держала ответ. С человеком, с которым сравнивала себя каждый день, стараясь быть лучше, чем вчера.

Закружившись в новой должности, я не сразу поняла, что это уже было – я уже видела себя в этой должности два года назад, лишь ступив на порог своего первого казино. Я рисовала конечный пункт, к которому хотела прийти. И маленькими шагами, корабль за кораблем, порт за портом, контракт за контрактом, шла к своей цели.

Я узнавала людей разных поколений с разных концов света и проходила свои уроки. Я училась видеть в каждом частичку великой и необъятной Вселенной. Я слушала жизненные истории, перенимала неоценимый опыт других и делала свои собственные выводы.Игровая зависимость

Пассажирами лайнеров в основном были улыбчивые пенсионеры, которые проводили на кораблях по нескольку круизов в год. А на одном из лайнеров компании Crystal даже жила пожилая женщина, которая продала свой дом в Майами и переселилась в каюту корабля на десяток лет.

Но тишина закончилась с наступлением летних каникул. И за один круиз все поменялось – лайнер окутал звонкий детский смех. Шумные школьники пробегали сквозь казино, а те, что были постарше, набирались смелости и садились за игровые машины. Я часто подходила к таким гостям и просила их показать корабельную карточку. По законам входить в казино, а тем более играть, было разрешено только лицам, достигшим двадцати одного года.

Когда на входе появился худой подросток в цветастых шортах и белой рубашке, я сразу заметила его. Но он не спешил заходить в яркий зал, пестрящий огнями. Он застыл на входе у кассы. Словно завороженный, парень следил за быстрыми движениями рук крупье за покерным столом. А потом он развернулся и убежал.

Его заметил гость, играющий в покер. Он залпом допил виски и, положив горсть разноцветных фишек в карман твидового пиджака, быстрым шагом пошел к выходу из зала.

Гость, проводящий все свободное время в шумном казино, оказался отцом худощавого подростка. Он приехал на белоснежный лайнер не ради бассейнов и новых стран, не ради семейного отдыха и вида моря из окна. Он был здесь ради казино. Казино, открытого для него до рассвета. Казино, которое предлагало ему бесплатные коктейли и дарило ваучеры на походы в ресторан. Казино, которое делало все, чтобы удержать выгодного игрока в своем роскошном зале. Любой ценой.Улыбаться

С новой должностью у меня появились новые обязанности. После прощального концерта в предпоследний день круиза все главы департаментов поднимались на сцену огромного театра «Тропик» и благодарили пассажиров за круиз.

Огни софитов слепили глаза, и со сцены зал с тысячей гостей почти не было видно. Все офицеры в выглаженных белых рубашках лучезарно улыбались. Я ступала на золотую сцену, и на моем лице тоже появлялась улыбка.

Улыбка членов экипажа – то правило, которому нас обучали с первого дня на корабле. Это был мой самый первый и ценный урок, и это работало – когда я начинала улыбаться, грусть и усталость уходили на второй план. Улыбка была в главной роли, и все невзгоды и печали теряли значение.

Там, на сцене театра, горящего огнями, я поняла, насколько физическая реальность влияла на эмоциональную. Мне стоило войти в роль радостной и счастливой, как я на самом деле начинала ощущать себя такой.Все время мира

В порту Дубровника я улыбалась всегда – таким волшебным и красочным казался мне этот хорватский город. Я любила прогуливаться по вымощенной известняком пешеходной улице Страдун. Окруженная старинными зданиями, она напоминала каменную шкатулку без единого растения. Я любила каменистые пляжи жемчужины Адриатики с лесенками, ведущими в бирюзовое чистое море. И наслаждалась старым городом со средневековыми палаццо и элегантными церквями в стиле барокко.

Вечером хорватский порт остался яркой лентой на горизонте, и корабль окружила привычная морская стихия. Я спустилась на пятую палубу за чашкой латте и замерла у библиотеки. Возле деревянных стеллажей с разноцветными книгами стоял оратор. Уже немолодой, в клетчатом пиджаке и с небрежно уложенными кудрявыми волосами, он выглядел как персонаж старых французских комедий. Толпа гостей сидела в полукруге и внимательно слушала его.

– Все время мира – в наших руках, – громко произнес он.

Я перевела взгляд на стенд у входа и прочитала название лекции: «Есть ли время?»

– Ваше восприятие прошлого, настоящего и будущего и различия, которые вы видите между ними – всего лишь иллюзия, – оторвавшись от исписанных мелким почерком листов, продолжал оратор. – Знайте, что человек сам может замедлить свое старение и прожить более ста лет.

Там, у входа в библиотеку, я впервые услышала понятие «золотая минута суток». Лектор говорил, что в сутках есть одна минута, когда связь со Вселенной наиболее прочная. Минута, в которую следует загадывать самое сокровенное желание.

– А рассчитать ее достаточно просто. Число и месяц – это и есть час и минута, – улыбнувшись, произнес он.

Джек

На том корабле у меня появился друг, для которого время было единственным помощником. У Джека был низкий голос с канадским акцентом, который я не всегда понимала, и длинные белые усы, как у героев фильмов о Диком Западе.

Сидя после работы в прокуренном баре, он рассказал мне свою историю. В Международном университете Монреаля, в коридорах одного из старейших учебных заведений Канады, он встретил ее – девушку его мечты.