Кошка - Милен Маквил

После обеда и переодевания, мы отправляемся на пристань, где нас уже ждёт забронированный мною катер.

Плавали мы по Дубай-Крик, до самого старейшего района Дубая, где прогулялись по его узким улочкам, а там отведали местного шашлычка из баранины.

Потом снова отправились на катере до самой Пальмы Джумейра.

Красивое место, а главное есть куда пойти.

Вот и мы посетили дельфинариум, океанариум, и самое привлекательное для детей — это аквапарк.

И всё было бы ничего, если бы не одно, «но» и это, но, похоже будет преследовать меня вечно.

Я увидела Скородумова в океанариуме, он там был с какой-то блондинкой и с арабской четой у которых четверо детей. Они о чём-то беседовали, блондинка липла к его руке, а он ей улыбался.

"Голубки хреновы." — подумала я, и направилась к Игнату, чтоб увести своего сыно подальше от этого человека.

Да, когда-то он меня предал, изменил. Потом я ему отомстила, ушла и удачно замела следы, так, что он не смог меня найти, а теперь… теперь я не хочу его видеть, не хочу о нём ничего знать. И вообще, у нас нет ничего общего и уже не будет.

Хм. Дети не в счёт.

Я осторожно покинула океанариум, уводя подальше своих сыновей, чтоб не дай Боже, Данил не увидел их.

Вернувшись в отель, тут же связалась со своим старым знакомым.

— Ас-салям алейкум Карим Магомедович, это вас Алина беспокоит, Алина Львова, помните?

— Ва-алейкум ас-саля́м. Я помню вас Алина. Вы же свет моих очей. Я могу вам чем-то помочь?

— Карим Магомедович, вы всё ещё владелец отеля в Абу-Даби.

— Да, прекрасный лотос. Так что случилось?

— Понимаете, я буду в Абу-Даби пролётом и совсем забыла себе номер забронировать, может у вас найдётся свободный?

— С кухонным углом и двумя кроватями полагаю?!

— Именно так Карим Магомедович.

— Когда вы прибудете?

— Через два часа буду у вас.

— К вашему прибытию будет готов номер-люкс, и я надеюсь вам всё понравится.

— Спасибо вам Карим, вы же знаете, я всегда предпочитаю останавливаться у вас. Ис-саляму алейкум! — попрощалась я.

— Хаер, свет моей души.

Отключаю смартфон и тут же звоню портеру и прошу предоставить мне авто с водителем и подготовить документы и номер для выписки.

Снова отключаюсь и собираю вещи в чемодан.

— Мам, а мы уезжаем? — спросил Игнат.

— Да милый, мы сегодня поедим в Абу-Даби, завтра пробудем весь день там, а уже послезавтра полетим в Москву.

— Думаешь Серёжа больше плакать не будет?

— Думаю будет, но выхода у нас нет, мы же не можем здесь остаться навсегда.

— Тут интересно. На Фиджах вечно зелено, пальмы, цветы и бабочки. А тут жара, песок и кактусы.

— Хочешь сказать, что ты бы здесь остался?!

— Не, тут красиво, но я не хочу тут жить.

Целую Игната в щеку.

— Ну если не хочешь, значит не будешь. А теперь пошли, нас уже ждут.

Мы спустились вниз, где меня довольно быстро выписали, а потом водитель отвез нас на автомобиле до самого отеля в Абу-Даби.

Карим Магомедович лично приветствовал меня, а потом и проводил до номера.

В номере мы оказались уже в одиннадцать вечера, мальчишки как только легли в пастель, тут же заснули, я же отправилась в ванную комнату, чтобы расслабиться в джакузи.

Нет, ну это просто какое-то наваждение, а как по другому назвать то, что я чуть ли не носом столкнулась со Скородумовым в Марина Молл.

Я только вышла из бутика, а тут он, рядом, в ювелирном, со своей блондинкой, благо я уже успела купить себе длинное синие платье и чёрный химар.

Эти двоя целовались прямо в торговом центре, нарушая статью закона о публичном непристойном поступке.

Он отвечал на её поцелуи, от чего было тяжко на сердце.

Почему, почему оно всё ещё реагирует на него? Почему всё ещё болит сердце?

Ох и глупая ты Алина.

Отворачиваюсь от этой сладкой парочки и взяв Серёжу на руки, собираюсь уже уходить когда чувствую на себе тяжелый, внимательный взгляд, его взгляд.

— Дань, ты чего на неё смотришь? — слышу я её плаксивый голосок на русском языке.

— Ничего, я просто задумался. — этот голос, ну нельзя иметь такой голос мужчине, от него же можно просто растаять.

— Даня, хватит на неё пялиться! — повысила голос русская.

" Полагаю пора убираться от сюда." — подумала я и взяв Игната за руку направилась к выходу из торгового центра.

— Да угомонись ты уже, не пялюсь я на неё. — рыкнул он, а я вздрогнула.

Раньше, когда мы ещё были вместе, да и на Фиджах, он никогда не говорил со мной так, неужели так сильно изменился, или так сильно я в нём ошибалась?

Хотя это уже не важно, завтра самолёт унесёт меня в Россию, и я его ещё не скоро увижу.

Родители перебрались в Улан-Удэ пару лет назад, а я ещё ни разу у них не была.

Квартира располагалась в шестнадцати этажном доме-башне, какие сейчас принято строить, по всему миру.

Дом в котором живут родители, располагается в весьма удобном месте, вокруг него довольно много медицинских центров, тут есть всё, как говорят, от А до Я, весьма удобное место, кроме одного соседства, это — патологоанатомическое бюро. Благо крематория нет, а то было бы, где встретили, там и проводили.

При всём при этом, в районе есть детский садик, школа, много различных магазинов и самая большая гордость и достопримечательность, это — драматический театр и общежитие для студентов.

Окна кухни выходили на бульвар Карла Макса и на центральную площадку со статуей Небесного воина.

Я смотрела в даль бульвара, а рядом, около плиты, стояла мама и жарила блинчики.

— И что ты решила? — спросила она.

— А что я могу решить? Игнату и Серёже там нравиться, они легко говорят и на английском и на фиджийском языке.

— Но зато русским почти не пользуются, — заметила мама.

— Пользуются они. Я даже на Фиджах нашла школу с уклоном на русский язык.

— Вот не пойму я тебя Алина. Что тебя там держит, не ужели ты в Россию совсем не стремишься.

— Меня сюда тянет лишь любовь к вам, и больше ничего.

— А как же работа, друзья. Ты в модели возвращаться будешь?

— Нет. В модели я больше не пойду. Денег у меня достаточно, можно жить не работая. Но, но всё же у меня есть сеть кондитерских, что приносят мне и сейчас деньги, так что, с голоду не помру.