«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства - Вернор Виндж

Виртуальные сообщества, неподконтрольные местным органам власти, у многих вызывают беспокойство. Отказ от обязательных транзакций может означать уклонение от налогов или законов, диктующих, кому продавать, а кому нет, и так далее. Очевидно, что использование криптографии в обход законов, призванных контролировать поведение, многим не понравится.

Да и государственные границы в отношении данных значат все меньше. Битовые потоки пересекают границы большинства развитых стран по телефонным линиям, кабелям, через спутники связи и на миллионах дискет, магнитных лент, дисков и прочих накопителей. На одном-единственном CD-ROM умещаются сотни мегабайт информации – достаточно лишь младших битов (LSB) музыкальной дорожки, чтобы спрятать в них сотни мегабайт данных, неотличимых от обычных фоновых шумов. Пресечь поток данных на границе – безнадежное занятие, ведь любой турист может незаметно провезти огромные объемы информации.

Нормативный арбитраж

Экономическая деятельность в киберпространстве догоняет и вскоре превзойдет экономическое движение между странами. Точно так же, как налоговая и финансовая политика одной страны может спровоцировать перемещение фабрик и офисов к более благоприятным берегам, так и политика в области данных и конфиденциальности также может вызвать уход виртуальных операций в более благоприятные пространства. Только для подобного переезда достаточно нажатия нескольких клавиш, чтобы переместить сайт и его файлы в новую систему.

Вопросы международного правоприменения всегда проблематичны. Возможность каждого, не выходя из дома или офиса, связаться с сайтами практически в любой точке мира ставит этот вопрос на первый план. Не случайно первая международная конференция по «финансовой криптографии» проводилась в 1977 году в Ангилье – одной из налоговых гаваней Карибского региона.

Способность свободно перекидывать данные по всему миру и общаться с удаленными сайтами по своему усмотрению означает, что с помощью так называемого «нормативного арбитража» можно избежать правовых ограничений в любой конкретной стране. Например, чьи законы действуют при переадресации с веб-сайта в Нидерландах на веб-сайт в Америке? (Если кто-то считает, что законы США применимы к голландским веб-сайтам, то, может, и иракское законодательство действует в США?)

Нормативный арбитраж помогает обойти целый ряд законов, регулирующих финансовые операции в определенной стране, включая судебные разбирательства по поводу «глубоких карманов» в Соединенных Штатах. Перенос бизнес-операций в Сеть вне досягаемости уполномоченных органов – один из способов уйти от ответственности. Профессор права Майкл Фрумкин много писал о нормативном, или регулирующем, арбитраже и последствиях надежной криптографии; его веб-сайт содержит ряд очень интересных статей.

Особенно любопытны последствия для налоговой политики. Доходы исчезнут из поля зрения, как это уже происходит с международными консультантами. Расчет доходов и состояния нынче требует проникновения в банковские счета, ограничения на перевод средств и потерю анонимности и конфиденциальности финансовых транзакций. В случае вероятного выживания налогов останутся налоги на реальное, физическое имущество вроде недвижимости или на продажи и добавочную стоимость. И, конечно же, можно свести роль правительства к минимуму и предоставить людям самим заботиться о приобретении нужных им товаров, за исключением разве что тех немногих услуг, которые может позволить себе только очень большая группа. Дэвид Фридман всесторонне исследовал эту тему в «Механике свободы».

Непохоже, что в обозримом будущем будет повсеместно принят «новый мировой порядок». Поэтому государственным властям остается либо пресечь доступ к сайтам, принадлежащим «подпольным инстанциям», либо смириться с действиями в обход их законов. К сожалению, США предпринимают тревожащие шаги в направлении международного соглашения относительно политики доступа к криптографии и Интернету, несмотря на заведомую неудачу выбранного подхода и свое сомнительное положение, если США вдруг начнут поддерживать запреты исламских наций на определенные темы. Едва ли Верховный суд одобрит подобные попытки ограничить свободу слова.

Вообще, эта проблема перекликается с возрастными и этическими ограничениями публикуемых материалов. Сеть облегчила пользователям всех возрастов доступ к любым материалам по их желанию. В результате посыпались просьбы ввести ограничения на «вредный для детей» контент, что-то вроде Закона о порядочности в коммуникациях США. Разумеется, такой закон не запретит подключаться к иностранным веб-сайтам, и, скажем, мусульмане, как и сейчас, смогут зайти на американские или европейские сайты, где в свободном доступе ведутся разговоры о свинине, гомосексуальности и массе других запрещенных (для мусульман) тем.

Моральные устои криптоанархии

Для описания политических и этических последствий криптографической анархии как формы правления (или его отсутствия) понадобится отдельное серьезное эссе. Здесь же достаточно сказать, что идея предоставить людям свободу выбора в жизни без вмешательства правительства близка многим из нас. Так или иначе, тенденцию к криптоанархии, похоже, уже не остановить.

Криптоанархия гарантирует невмешательство вооруженных людей в согласованные между сторонами сделки – единственный вид экономического взаимодействия при криптоанархии. Многих такой расклад, конечно же, не устроит, и они потребуют вмешательства правительственных служб. Другими словами, массы, не обладающие мудростью и дальновидностью, скорее всего, воспротивятся криптографии. Возможно, мое заявление отдает элитарностью, но в демократию я не верю. Алексис де Токвиль в 1840 году предупреждал примерно так: «Американская республика продержится лишь до тех пор, пока политики не сообразят, что народ можно подкупить его же собственными деньгами». Мы перешли этот рубеж пару десятилетий назад.

Еще одним положительным эффектом стало бы избавление от современных гильдий – профессиональных картелей, которые ограничивают доступ к некоторым профессиям и наделяют особыми правами отдельные группы. К ним относятся всякие медицинские и юридические общества, пользующиеся различными правами, которых не бывает, скажем, у клуба филателистов. Это аргументируется тем, что специальные положения необходимы для защиты пациентов и клиентов. Однако в свободном обществе люди вольны заботиться о проверке подлинности поставщиков услуг по своему усмотрению, а не по указу какого-то комитета. И это относится ко всем формам профессионального лицензирования. Caveat emptor!

Печатный станок уничтожил средневековые гильдии, так как их некогда ревностно оберегаемые знания получили возможность распространения. Короли и королевы наконец перестали бросать людей в тюрьму за изготовление кожи без королевской лицензии, и гильдии рухнули, наверняка проклиная «анархию», которая воцарилась в мире.

Скажу прямо: криптоанархия подрывает демократию. Она скрывает поступки и взаимодействия от всевидящего ока толпы. А к тому времени, когда криптотехнология станет неотъемлемой частью жизни и торговли, перекрывать ей кислород будет уже поздно.

Социальные последствия криптоанархии

Опасна ли надежная криптография? Несомненно. Я уже приводил несколько примеров ее нежелательных последствий, по крайней мере для некоторых. Но ведь у любой технологии есть обратная сторона… Сорок тысяч американцев ежегодно гибнут в ДТП, хотя транспорт, в принципе, вещь полезная.