Похоть Inc. Том 6 - Андрей Валерьевич Степанов

да… то есть, нет, — ответил Дмитрий. — Он же мой отец! Его можно наказать иначе!

— Понял, — помрачнел я, а потом посмотрел на Лену: — Дико руки чешутся.

Дмитрий испуганно смотрел на нас двоих.

— Тебя точно не убьем, не переживай, — добавил я, заметив, как тот подрагивает. — А если понравишься Франческе, вообще хорошо заживешь.

— Но ведь… вы… — начал он сбивчиво, а потом затих.

— После поговорим, — ответил я, внимательно изучая Дмитрия. — Если ты согласишься с нами поработать.

— С вами? Поработать?

— У тебя уже есть Франческа, которая притягивает взгляды… ладно, не вовремя начал, — я поспешил замолчать, пока парень не подумал лишнего. — Где они хотят увидеться?

— В офисе Полины.

— Как мило, — выдавил я. — Решили ничего не делать на твоей территории, как прежде?

— Да ее офис — это же осиное гнездо!

— Знаю. Куча пустых кабинетов на этаже. Ловушка! — максимально небрежно бросил я. — Поехали?

— П… поехали…

На всякий случай адрес я сообщил Тони и Лазарю.

— Ваша первостепенная задача — следить за Франческой, чтобы с ней ничего не случилось, — наставлял я. — Хватит уже размениваться персонажами, не в шахматы играем.

— Хорошо, — кивнули оба.

— А я? — спросила Лена.

— Будь здесь, — попросил я. — Сейчас здесь — безопаснее всего.

Вернувшись в машину, я вспомнил, что мне кто-то звонил еще перед тем, как мы отправились к Франческе. Илья. Пять пропущенных.

— Настойчивый, — пробормотал я, оставив богатыря на потом.

— О ком ты?

— О тех, с кем нам еще предстоит разобраться, — ответил я, не вдаваясь в подробности.

И в привычном темпе рванул с места, чтобы через две минуты оказаться возле дома-утюга.

— Как думаешь, сколько человек решили нас взять? — спросил я у Дмитрия, преисполненный решимости порвать всех.

Тот лишь вздрогнул еще раз, и мы направились внутрь. У входа — никого. В лифте — тоже никого. Никого не было и на этаже, где расположился офис Полины.

— Какие люди! — я распахнул дверь ее кабинета. — Рад встрече!

Она сидела за столом, все в том же строгом костюмчике. К собственному удовольствию, я не заметил нового сценариста, хотя у меня были мысли о том, что шпион — он.

Матвей и Сергей стояли по обе стороны неподалеку. Никакой охраны. Ясное дело, та осталась в других кабинетах.

Я предпочел сделать наше нахождение в офисе более безопасным. Пропустил вперед Дмитрия, а сам закрыл за нами дверь — привычным действием оплавилась и ручка, и замок. Открыть дверь теперь было невозможно.

— Не думал, что вы приедете, — нахмурился ее отец.

— Не думаю, что вас здесь только трое, — в тон ему ответил я.

— Довольно колкостей, — мягко заметил Матвей. — Здесь мы только ради того, чтобы миром решить вопрос, волнующий всех.

— Всех? — спросил я. — Дим, тебя что-то волнует? — тот помотал головой, и я продолжил: — Нас здесь не волнует ничего.

— Хватит сяськаться! — взревел зампрокурора, уже привыкший на всех орать. — Оба, живо к столу.

Дмитрий не пошевелился, я — тем более. Но парень лишь растерянно хлопал глазами на охреневшего представителя закона.

— Вы и правда надеетесь отжать клуб? — спросил я.

— Он уже наш, — ощерился Сергей. Матвей тихонько стоял в сторонке, не влезая в диалог.

Его можно было понять — он не хотел и дальше ссориться с сыном, а клуб заиметь или хотя бы какую-то от него долю, хотелось все равно.

— Нет, не ваш, — уверенно ответил я. — Или вы втроем решили вновь избавиться от него?

— Значит, диалога с вами не получится, — прошипел зампрокурора и нажал на смартфон. Кнопочка должна была сработать мгновенно.

Я пожалел, что не заварил так все двери в коридоре. Надо было, а то уж слишком шумно стало, когда принялись барабанить, пытаясь открыть.

— Да что за… — Сергей долго и пристально всматривался в дрожащее полотно двери. — Эй! Немощь! Дверь открыть не можете? — заорал он на весь кабинет. Полина зажала уши.

И зампрокурора, вытащив из-за пиджака маленький пистолет, направил его на нас с Дмитрием. Начав движение к двери, он постоянно дергал рукой, переводя прицел с меня на парня его дочери, потом обратно, потом снова на него и снова на меня. И так раз двадцать, что продемонстрировало нам всем лишь его дикий страх.

Затем он подошел к двери, направил пистолет на меня. Дмитрий остался на расстоянии и я, пользуясь ситуацией, отправил его к Полине, тихо шепнув:

— Поговори.

— Что с дверью⁈ — завопил Сергей, махнув пистолетом еще раз.

Снаружи барабанили сильно, дверь трещала, но не поддавалась. Я тупо лыбился на все происходящее, осознав баланс сил.

— Если бросишь оружие, мы поговорим. Сильно болтать охота, — заявил я.

— Да я тебя…! — и он еще раз взмахнул рукой.

Я заставил его удариться рукой о дверь. Пистолет выпал, а пальцы, что его сжимали, так и остались скрюченными.

— Тебя жалеть приказа не было, — грозно проговорил я. — Последний раз предлагаю: поговорим?

— Живо внутрь! — завопил зампрокурора тем, кто рвался внутрь. А сам наклонился за пистолетом, но я качнул его еще разок

Хороший удар его телом в дверь тоже не смог сломать оплавившийся механизм. Краем глаза я посмотрел на Дмитрия, который ушел не к Полине, но к отцу, оставив девушку за спиной.

Тем временем в коридоре решили сгруппироваться — били реже, но сильнее. Дверь все равно держалась.

Я подошел ближе к зампрокурора, не выходя к дверному проему, присел на корточки, отодвинул его пистолет подальше носком ботинка и спросил:

— Говорить будем?

Дверь захрустела, но снова не открылась.

— Сдохнешь, сука, — злобно прошипел зампрокурора. — И разговаривать я с тобой…

Я взял его за руку, ту самую, в которой он ранее держал пистолет. И крепко пожал.

— Уважаю, — сказал я с самым серьезным лицом, выпрямляя его кривые пальцы. — За такую стойкую позицию!

И отпустил, сжав напоследок еще покрепче. А пистолет предусмотрительно сунул во внутренний карман пиджака.

— Как твои дела? — спросил я Дмитрия. — Выяснил, о чем с нами хотели поговорить? Какое предложение сделать.

— Ты чудовище! — почти как отец бросила мне в лицо Полина.

— Не больше вашего, — ответил я, усевшись на стол рядом с ней. Предварительно убедившись, что рядом нет ни ножниц, ни ручек или карандашей — ничего, чем можно было бы проткнуть мне ногу. — Вы до сих пор не можете успокоиться. Клуб вашим не будет.

— Это мы еще посмотрим, — сверкнула глазами Полина.

На ноги поднялся ее отец. Пошатываясь, придерживал левую ладонь правой, но от двери так и не отошел.

— Напали… на представителя власти!

Я подумал, что оправдываться смысла нет.

— Давайте закончим побыстрее. Где Антон? — спросил я. — Где-то здесь?

Зампрокурора молчал. Я обернулся к Дмитрию:

— Ты смог договориться? — спросил я, поскольку слышал, как тот потихоньку общался с отцом.

— Почти, — отрывисто бросил Дмитрий. — Но все хорошо.

— А с ней?

— С ней не хочу иметь ничего общего, — добавил он. — И мне все равно, что с ней сделается.

— Заметано. Матвей? — спросил я бывшего полицейского.

— Я… я… буду помогать сыну с клубом и закончу старые дела, — дрожащим голосом ответил он. — Никаких больше… химии, смесей, ничего такого больше!

— Первый вставший на путь исправления, — проговорил я. — Ждем следующих.

— Не дождешься, — прошипела Полина. — Мразь! — воскликнула она, увидев покалеченную руку отца.

— Не люблю показывать на других, но это вы заманили нас в ловушку, — ответил я, никак не реагируя на продолжающиеся попытки взломать дверь. — И никто, кроме вас, не виноват в сложившейся ситуации. Предлагаю выход, раз уж вам так претит наше общество. Мы втроем уходим, забираем с собой толстяка — а вы отстаете от нас.

Зампрокурора расхохотался сквозь боль:

— Неужели ты думаешь, что с них слезем? У одного мокруха, у другого — торговля в крупном размере. Каждому можно дать лет по двадцать сразу, а если постараться, то и пожизненное впаять.

Дверь не выдержала и замок с хрустом покинул свое место. Громкий звук послужил мне предупреждающим сигналом, так что я успел сориентироваться и заставил дверь захлопнуться обратно. Но не рассчитал сил и весь проем ввалился в кабинет, а вместе с ним — пяток охранников.

Все, как на подбор, в черных брюках и выбеленных рубашках, на которых так хорошо заметна кровь.

— У вас еще есть шанс на благополучный исход, — предупредил я.

Но команды «место!» не прозвучало и первые, кто поднялся на ноги, ринулись в бой.

Жалость покинула меня окончательно. Первая белая рубашка окрасилась ярко-алыми брызгами из носа напавшего. Закатившиеся глаза свидетельствовали лишь о моментальной потере сознания.

Второй спешно вынырнул следом, буквально из-под руки первого, ловко орудуя кулаками. Как только мне удалось обхватить его,