Его благородная невеста - Шелли Брэдли

От злости Гвинет, по обыкновению, едва не нагрубила Кирану, однако любопытство остановило ее, ведь ей так хотелось побольше узнать о муже.

– Эти неприятности, о которых ты говорил… – начала она. – Это из-за них Арик счел нужным уединиться в убогой хижине, оставив роскошный замок, важные дела?

Киран укоризненно посмотрел на нее. Впрочем, по его взгляду можно было сразу понять: он не скажет ей ничего лишнего.

– Думаю, даже если он и поведает тебе правду, вам обоим придется до конца ваших дней помалкивать о ней, – проговорил он.

Гвинет поняла: больше Киран не расскажет ей ничего, и это несмотря на то, что он и так был не слишком откровенен с ней. Разумеется, если только она не найдет способа разговорить его.

– Ну конечно, – с готовностью закивала она, – и я уверена, что в один прекрасный день Арик все мне расскажет. – Гвинет широко улыбнулась – она была почти уверена в том, что такой день не настанет никогда. – Ну а пока ты приоткрой мне хотя бы частицу правды. Ты тоже родом с севера Англии, как и Арик?

– Нет, миледи. Детские годы я провел в Ирландии, готовясь стать разбойником с большой дорога и жуликом. – Киран заговорил с ирландским акцентом, но улыбка, которой ждала Гвинет, так и не осветила его лицо. Зато оно на мгновение исказилось от боли, правда, Киран тут же взял себя в руки. – Когда мне было восемь лет, меня привели к графу Ротгейту и упросили того сделать из меня рыцаря.

– И на чьей же стороне ты сражаешься? – поинтересовалась Гвинет.

– На той стороне, где битва увлекательнее. – Столь странный ответ Кирана сопровождался торжествующей улыбкой.

– Сэр, что-то я вас не понимаю, – сказала Гвинет. – Ну как это битва может быть увлекательной?

Киран посмотрел на Гвинет с таким видом, словно у нее внезапно выросла вторая голова.

– Да так! Воин постоянно должен быть начеку, понимать, что к чему, когда вокруг творится полная неразбериха. Это требует силы и проворства. В каждой последующей битве проявляются какие-то новые качества рыцаря. Головокружительный взрыв чувств, пыл, страсть, рвение…

– И тебе это нравится? – Гвинет непонимающе улыбнулась.

– Да! Ничто не способно так растопить сердце мужчины, как свобода в сочетании с дисциплиной, – горячо проговорил Киран.

Растопить сердце мужчины? Гвинет внезапно пришла в голову одна мысль, и она даже прикусила губу от волнения.

– И что, все мужчины испытывают такие же чувства? – спросила она.

– Нет! Твой муж, например… – Киран махнул рукой в сторону Арика, который все еще упорно скакал впереди них, – предпочтет битве другие занятия. Воин он отличный, пожалуй, равного ему не сыскать во всей Англии, и раньше он даже получал удовольствие от сражений. – Киран помолчал, словно подыскивал нужное слово. Но потом, так и не найдя его, он пожал плечами: – Но теперь это не так.

Облегченно вздохнув, Гвинет продолжила расспросы:

– А ты познакомился с Ариком, чтобы помочь ему вести боевые действия против неприятеля?

– Ну и воображение у тебя! – поддразнил ее Киран. – Нет, мы с Ариком и Дрейком проходили рыцарскую подготовку у Графа Ротгейта. Мы очень близки с тех пор и стали почти как братья.

– Так он поэтому решил оставить свое уединение? Чтобы помочь Дрейку?

Киран опять приподнял плечи.

– Опять скажу тебе, что этот вопрос лучше задать самому Арику, – ответил он.

Гвинет так и хотелось сказать ему, что толку от его ответов дли нее почти нет, и что она почти ничего не узнала от него. Но она промолчала, понимая, что именно этого Киран и добивается. Однако ее любопытство разгорелось еще больше.

– А кто еще живет в его замке? – сменила она тему разговора.

Помолчав, Киран ответил:

– Брат Арика Стивен. И еще его… мачеха Ровена.

– Как-то раз Арик сказал мне, что с братом у него мало общего, – заметила Гвинет.

Голубые глаза Кирана вспыхнули от удивления.

– Да уж! Стивен – глупец. Молодой к тому же. Ему еще надо многому выучиться, но он даже не стремится к этому.

– А Ровена? Какие у нее отношения с Ариком? Хорошие?

– Временами.

Гвинет кивнула – это было ей понятно. Женщин, которые пытаются занять место матери, обычно не слишком-то привечают, особенно если родители сильно любили друг друга. Если бы ее отец захотел жениться еще раз после ужасной смерти матери, Гвинет ужасно рассердилась бы на это.

Она повернулась к Кирану, чтобы сказать ему об этом. У того был такой вид, будто он хотел еще что-то сообщить ей, но в последний момент передумал. Вместо этого Киран сказал:

– Ну вот, на сегодня с тебя довольно. – Гвинет от ярости сжала кулаки. – Раз уж ты считаешь, что Арик должен разговаривать с тобой, чтобы ваш брак был счастливым, думаю, тебе лучше задавать вопросы ему, а не мне. – И, с усмешкой кивнув Гвинет, Киран пустил своего коня вскачь вслед за Ариком.

После двухнедельного путешествия где-то вдали перед ними появились знакомые крепостные стены замка Нортуэлл, который, казалось, вырос из открытого всем ветрам утеса. Замок раскинулся на узкой полоске земли, загораживая от моря, плещущегося за его стенами сзади, целую деревню. Сумерки уже окутывали массивные башни и внешние стены, а отблески заходящего солнца придавали серым камням мягкий красноватый оттенок. Знамена семьи Невилл с гербами на полотнищах развевались на восточной и западной башнях замка.

Арик ожидал, что при виде родового замка его сердце наполнится гордостью или радостью. Вместо этого он ощутил лишь страх. Он не хотел возвращаться в этот мир, где отцы предают своих сыновей, где алчность берет верх над добром, где человек способен убить собственных племянников и захватить себе корону. И при этом никто даже не останавливает его!

И пожалуй, уже в сотый раз за все эти дни Арик спросил себя, зачем же он приехал сюда. Ответ всегда был один: Дрейк.

Ради человека, ставшего ему, по сути, братом, Арик был готов пролить кровь, пожертвовать собой, пройти сквозь ветер, дождь и огонь. И без сомнения, Дрейк сделал бы ради него то же самое.

Покосившись в сторону, Арик посмотрел на Гвинет. Ее нежные розовые губы приоткрылись при виде величественного Нортуэлла. Что ж, она будет тут счастлива. Людям придется сделать усилие и научиться уважать ее прямолинейность, несмотря на то, что их новая хозяйка приехала в замок с растрепанными волосами и в мятом алом платье.

При виде восхищения, застывшего на лице Гвинет, Арик почувствовал, что внутри у него что-то дрогнуло. Да, он хотел, чтобы Гвинет получила то, о чем мечтала, к тому же в последние несколько недель он внезапно понял, что счастье этой женщины очень много значит для него.

Но, черт возьми, как же ему не хотелось возвращаться в Нортуэлл!